Пещера мечты. Пещера судьбы - Владимир Мальцев

Забазированные в сторонке на пути туда и собранные на пути обратно минералогические редкости и удивительности произвели в лагере фурор. Мартин, насмотревшись ОСХИ и прочувствовав, что видел самую фантастическую пещеру в мире, был повергнут в шок вторично. Тем более, что соконит он тоже определить не смог. А у любого профессионального минералога образец чистого минерала размером со спичечный коробок может вызвать инфаркт, если не поддается немедленной диагностике хотя бы в первом приближении. На вечернем трепе долго придумывали название для нового района. Не вспомню, чья была идея, но предложенный вариант назвать район Зелеными Змиями была просто роскошна. Потому что:

а) В некотором приближении геликтиты похожи на змей. И именно зеленых.

б) Ходить во всей новой части можно во весь рост, но — в горизонтальном положении. Причем извиваясь именно на манер змеи между всеми этими геликтитами.

в) Растет там такое, что и в страшном сне не привидится, а разве что в состоянии белой горячки, вызванной неумеренным поглощением того самого зеленого змия.

г) И, наконец, последнее: физиономии и эмоции у вернувшихся оттуда нас, равно как и у изучившего образцы Мартина, вполне вызывали ассоциации с той же самой белой горячкой.

* * *

И — праздновали победу. А ради праздника в первый раз попытались обороть Ленин кекс. Вообще-то эпопея с кексом была одним из самых замечательных событий в экспедиции и вполне достойна отдельной главы, но книга все-таки о пещерах, а потому — попробую историю кекса слегка ужать.

Началось с эффекта испорченного телефона. Леня появился в составе экспедиции буквально за пару дней до отъезда, и стандарты на закладку модулей ему пришлось диктовать по телефону. И вместо гексы послышалось — кекс. А так как Леня — человек дисциплинированный, то, даже не выразив удивления, он побежал в магазин и напихначил во все модули по полтора кило сухого полуфабриката кексов. А для себя оправдал это соображением, что спелеологи — они все странные и разные, и хрен нас знает, вдруг мы из этого кекса лепешки научились печь. На примусе и вместо хлеба.

Хорошо, что хоть без гексы не остались — была у нас заначка всяких плюшек от прошлого года, и гексы там было навалом. Но как оприходовать кекс в условиях подземного лагеря — было серьезной проблемой. А выбрасывать — жалко.

Гекса горит слабенько, в пещере не жарко и достаточно влажно, а единственная посуда, пригодная для выпечки — алюминиевая миска — еще и обладает большей теплопроводностью, чем кекс. Так что крышка всегда холодная, и все тепло имеет место быть только в нижнем слое. Пожалуй, выпечка кекса на такой технике — единственная в истории инженерная задача, с которой мы не справились.

Ни замешивание в кекс стратегических количеств какао и сухофруктов для компенсации его малосъедобности, ни организация теплопроводности внутри (утопленными ложками), ни теплоизоляции сверху (сложенный комбез на крышке), ни периодическое перемешивание — ничто не помогало. При любом раскладе внизу оказывалось пара сантиметров угля, сверху — пара сантиметров жижи, в середине — дай Бог, если на сантиметр чего-нибудь пропеченного.

Боролись с кексом даже не одну, а три экспедиции подряд, и немалое его количество так до сих пор и забазировано. И, по всей вероятности, даже мыши с этих упражнений словили кайф и принципиально кекс не трогают. Борьба с кексом в некотором роде вошла в традицию. Раз мы даже попробовали вытащить часть запасов кекса на поверхность, дабы испечь на костре, но что из этого вышло — уже совсем другой рассказ.

* * *

На следующий день Зеленых Змиев штурмовали вчетвером. А еще точнее — втроем, так как у Мартина появилось индивидуальное, совершенно особое занятие. Как-то вследствие вчерашней эйфории совершенно потерялось ощущение пропускной способности входного очка. И если мне, Володе и Лене оно было вполне по формату, то уж никак не Мартину, превосходившему нас габаритами чуть ли не вдвое.

Так что проблема возникла немедленно. По очку было совершенно однозначно видно, что мы сделали все, что можно было сделать без взрывчатки, но Мартин туда не пролезал ни под каким соусом. Вообще-то мужественный человек. Я бы в такой ситуации сдался, да и практически любой другой тоже. Вариант, предложенный Мартином и заключавшийся в том, чтобы мы его вдвоем с той стороны со всей дурацкой мочи дергали за руки, а третий сзади оправлял на нем зацепляющуюся одежду, был слегка самоубийственным. Равно как из соображений непосредственных травм — сам видел, как такие попытки могут заканчиваться серьезными повреждениями грудной клетки — так и из такой маленькой, но пикантной подробности, что нечто от ниппеля было и в этой дыре. Она устроена чрезвычайно физиологически и восприемлет вставленное в нее человеческое тело ровно в единственной ориентации, в той самой, когда проходить дыру в обратном направлении приходится лежа на спине, ногами вперед и несколько вверх. То есть — чуть ли не в самой неудобной из возможных. У Володи и Лени «запас тонкости» для возвращения был очевидно достаточен, у меня — под вопросом, у Мартина — очевидно отсутствовал.

После получасового дерганья, пожалуй, отличающегося от соответствующей операции над Винни-Пухом только звуковым фоном, включающим в себя сочные выражения на нескольких языках сразу (мы из чувства солидарности тоже подключили свои неприкосновенные запасы), Мартина протащили. Причем в чистом виде предложенная технология не сработала — пришлось в качестве дополнительного стимула[33] выложить на полу перед Мартином пяток набранных поблизости интересностей. И вот только теперь Мартин, наконец, испугался. И заявил, что пока мы будем делать систему дальше, он немного поковыряется с минералогией в ближней части, после чего возьмет кувалду и займется раздолбайством в надежде учинить этому очку (далее совсем непечатно). Потому что еще один такой сеанс извращенного секса он вряд ли выдержит.

И все дальнейшее прохождение сопровождал раздававшийся сзади мерный стук кувалды. К сожалению, прямой ход, как и интуичилось вчера, метров через сорок заткнулся завалом, опять же переходящим в уменьшенное подобие Свинячьего Сыра, однако на этот раз уменьшенным не только в длину, но и по всем направлениям. Так что в дыры лабиринта еле проходила рука.

Зато боковые варианты предоставили большое количество возможностей и устроили изрядно сюрпризов. Были здесь и вертикальные участки со щелями того же типа, что в ОСХИ, и лабиринты совершенно круглых труб по полметра диаметром, равномерно обмазанных глиной, и самые разнообразные хитросплетения всевозможных красивостей. Но — свободно проползаемые места быстро кончались, и дальше нужно было опять рубиться. Лопаты не хватало, а кувалда — у Мартина. Пора было сворачиваться.