Гений войны Рокоссовский. Солдатский долг Маршала - Владимир Дайнес

В разговор вступил Рокоссовский, до этого молчавший. В присутствии представителя Ставки ВГК Г. М. Маленкова он твердо сказал:

– Я поддерживаю генерала Гордова в необходимости тщательной подготовки наступления, обеспечения войск самым необходимым для боя. Одновременно прошу вас дать мне возможность самому командовать войсками.

На этот раз Жуков остался внешне спокойным и даже улыбнулся, что в боевой обстановке с ним случалось крайне редко. Рокоссовского поддержал Маленков.

– Короче говоря, хотите сказать, что мне здесь делать нечего. Хорошо, сегодня вечером я улечу.

И в самом деле, Жуков улетел вместе с Маленковым в Ставку ВГК.

Специальная комиссия во главе с заместителем начальника Генштаба генерал-майором Ф. Е. Боковым проявила большую активность. В результате ее деятельности был откомандирован с фронта командующий 4-й танковой армией генерал В. Д. Крюченкин, а также намечались к откомандированию и другие командиры. «Чем руководствовалась комиссия Ставки, мне так и не удалось установить, – вспоминал Константин Константинович. – Но все же пришлось вмешаться и с разрешения Верховного Главнокомандующего ее работу приостановить. В той обстановке посылка Ставкой такой комиссии была не только нецелесообразной, но и вредной. Кроме того, этот факт убеждает, насколько сильны были тенденции Ставки вмешиваться в прямые функции командующих фронтами. Во всяком случае, решать такие вопросы надлежало бы тому, кто непосредственно руководит вверенными ему войсками и несет за их действия ответственность, то есть командующему фронтом[369]».

О настроениях и чувствах, с которыми Рокоссовский начинал свою работу под Сталинградом, можно судить по письму, отправленному им вскоре после прибытия на Донской фронт жене и дочери:

«Дорогие мои!

Перелет к новому месту совершил благополучно. Уподобился перелетной птице и потянул на юг.

К работе приступил с первого же дня и со всем остервенением и накопившейся злобою направил усилия на истребление фрицев – этой проказы. Прежняя вера в то, что недалеко то время, когда эта проказа будет уничтожена, не покидает меня, а с каждым днем все усиливается. Наступит время, и фрицы будут биты так же, как били их при Александре Невском («Ледовое побоище»), под Грюнвальдом и еще много кое-где.

Теперь немного о себе. Здоров и бодр. Несколько дней жил в балке, в землянке, чаще бывал в разъездах. Теперь живу временно в деревянном домике. Вот это подлинная избушка на курьих ножках. Возможно, в недалеком будущем условия улучшатся, но некоторое время еще придется возвращаться в землянку.

Здешняя местность – это копия Даурии. И, когда я вылез из самолета, невольно стал искать глазами Даурский городок. Растительности никакой. Голые сопки и степи. Уже несколько дней дует сильный ветер и поднимает столбы пыли. Придется заводить себе очки, а то начали болеть глаза. Зато зубы чистить не надо – прочищаются песочком, который постоянно трещит на зубах.

По вас скучаю очень сильно. Эта тоска еще усиливается сознанием большой удаленности… Душою же чувствую вас рядом с собой. Как живете вы? Пишите обо всем. Буду рад получить от вас весточку. Сознание того, что там, вдали, живут дорогие мне два существа, думающие обо мне, вливает тепло в мою душу, придает мне бодрости и сил[370]».

Как уже отмечалось, в состав Донского фронта входили 63, 21, 24 и 66-я армии, 1-я гвардейская и 4-я танковая армии. Для усиления войск фронта из 10-й резервной армии передавались 277, 62, 252, 212, 226, 333-я стрелковые дивизии, а из Южно-Уральского военного округа перебрасывалась 293-я стрелковая дивизия. Одновременно из состава Донского фронта в резерв Верховного Главнокомандования выводился 4-й танковый корпус.

Рокоссовский cвою работу на Донском фронте, занимавшем полосу шириной более 400 км, начал с объезда армий. На правом фланге на левобережье Дона оборонялась 63-я армия. Ее сосед 21-я армия удерживала плацдармы на правом берегу Дона, в районе Еланской, Усть-Хоперской, Серафимовича. С образованием Юго-Западного фронта обе армии вошли в его состав. После этого правое крыло замыкала 4-я танковая армия, имевшая в своем составе девять стрелковых дивизий и всего четыре танка. Эта армия, которую кто-то с горькой иронией назвал «четырехтанковой», занимала участок на северном берегу Дона и в междуречье Дона и Волги протяженностью в 30 км. Удерживаемый армией плацдарм на западном берегу Дона давал возможность атаковать противника каждый раз, как только он начинал штурм Сталинграда. Вскоре эта армия была преобразована в 65-ю общевойсковую, и в командование ею вступил генерал-лейтенант П. И. Батов.

В междуречье Дона и Волги на участке в 50 км, упираясь своим правым флангом в Дон, оборонялась 24-я армия генерал-майора И. В. Галанина. Так же, как и 65-я армия, она постоянно вела наступательные действия. Войска 66-й армии генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского находились на левом крыле фронта. Упираясь своим левым флангом в Волгу, она нависала над Сталинградом и должна была ликвидировать вышеупомянутый коридор. Однако противник перед ней находился очень сильный, подвижный, да и позиции занимал он выгодные – укрепления сталинградского обвода, в свое время построенные советскими войсками.

В штабе 66-й армии К. К. Рокоссовский командарма не застал. Начальник штаба генерал Ф. К. Корженевич доложил:

– Родион Яковлевич убыл в войска.

– Странно, – удивился Рокоссовский, – он знал, что я выехал в армию, и не дождался…

– Сейчас мы его вызовем на КП, – предложил Корженевич.

Рокоссовский возразил:

– Не надо, я сам его найду. Заодно и с частями познакомлюсь.

Ни на дивизионных, ни на полковых командных пунктах командарма Малиновского не оказалось. Разыскать его удалось лишь в одной из рот, на самой передовой. Идти туда Рокоссовскому пришлось долго, под артиллерийским огнем, пробираясь, согнувшись в три погибели, по полузасыпанным окопам. В пути Константина Константиновича мучил вопрос: чем же занимается на передовой командарм? Объяснение такому поведению Малиновского комфронта получил от него самого. Познакомившись с командующим 66-й армией, Рокоссовский спросил:

– Вы не находите, что руководить войсками в такое время удобнее с КП? Ротная позиция не совсем для этого подходит.

Сумрачное лицо Малиновского просветлело:

– Я это понимаю, товарищ командующий фронтом. Только… уж очень трудно приходится, начальство донимает. Вот я и пытался спрятаться от начальства.

– Спрятаться, как видите, не удалось, – засмеялся Рокоссовский.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});