Про две жизни и одну смерть - Ольга Пряхина

было с чем сравнить — в лесу она испытала оргазм, и не раз, но оказалось, что самоудовлетворение — суррогат удовольствия.

Когда они переспали в первый раз, эмоциональное удовольствие брало верх над телесным, пусть тело и получило свою порцию. Но Агния все еще понимала, что с ней делает Редьярд, чего она хочет сама, и как можно отвечать на ласки. Будучи живой, такой возможности она лишилась, а взамен получила жгуче-острое наслаждение, такое, от которого дыхание обрывается и непривычно-соленое течет по лицу.

— Поднимись чуть выше, — сказал Редьярд, переводя дыхание.

Агния открыла глаза и прикусила губу, не понимая, почему тот остановился. Она больше не пиналась, наоборот, двинулась навстречу в попытке вернуться к чудесному влажному теплу, и Редьярд дерзко улыбнулся ярко-красными от трения губами. Он обхватил горячими ладонями её бедра и мягко надавил, заставляя согнуть ноги. Вместо того, чтобы расслабиться на подушках Агния слабыми руками оттолкнулась и села, а потом потянула Редьярда на себя. Она прижалась к непривычно влажным губам, но быстро отстранилась и толкнула его на спину. Сама она начала спускаться ниже, но Редьярд притянул её к себе и с трудом, будто забыл, как говорить, произнес:

— Если… если готова, я… — он забылся и поцеловал её, будто чужие губы сбивали с мысли.

Редьярд ладонями крепко обхватил её талию, устраивая у себя на коленях. Агния запрокинула голову, но Редьярд нашел её губы, коснулся раз, другой, коротко провел языком, заставляя расслабиться и приоткрыть рот. Потом подтянул ближе, и она привстала на коленях и медленно опустилась. Пока тело приспосабливалось, Агния хватала ртом воздух, сжимая пальцы на чужих плечах. Ногти пробили кожу, но Редьярд не стал жаловаться, вместо этого придержал её бедра и прошептал:

— Больно? Остановиться?

Не утруждая себя ответом, Агния приподнялась и снова опустилась. Один раз, другой. Редьярд припал губами к её шее, и она кожей почувствовала его улыбку.

— Это значит «сильнее», да?

Не успел тот договорить, как Агния снова двинула бедрами.

— Да, — отрывисто сказала она.

Как же много Редьярд болтал.

И никаких сложностей с признаниями у него не было. Редьярд говорил, что любит, говорил, как ему хорошо и как он хочет сделать хорошо ей, Агнии. И делал: двигаясь внутри, оглаживая, потирая, целуя.

Агния не умела словами.

Поэтому она тянула Редьярда на себя, запустив пальцы в мокрые от пота волосы, она целовала в ответ, она двигала бедрами в такт чужим толчкам. Тепло, которое шло от Редьярда в неё, превращалось в жар, проникало в самую глубь, стелилось по коже и текло по венам. С каждым движением Агния все сильнее чувствовала и самого Редьярда, который горел внутри и снаружи.

Агния через силу открыла глаза. Редьярд, кусая губы, продолжал борьбу за свой самоконтроль.

Сила внутри неё горела ярче, сплетаясь с той, которая перетекало в неё от Редьярда. С каждым толчком тот выплескивал в её тело новую порцию, словно задался целью овладеть её не только на физическом, но и на духовном уровне.

Агния сжала пальцы на его подбородке и заставила посмотреть себе в глаза.

— Думаешь… — она выдохнула, чтобы сдержать стон, — думаешь, ты один так можешь?

Устроить обратный обмен оказалось до смешного просто — её собственная энергия охотно устремилась в чужое пылающее от жара тело. Сжав пальцы на ягодицах так сильно, что Агния изумленно ахнула, Редьярд приподнял её и безо всякой осторожности насадил обратно.

Его глаза стали светлее, золотой ободок засиял вокруг зрачка, рот приоткрылся, дыхание с шумом срывалось с губ. Через мгновение Редьярд начал двигать бедрами резко, изо всех сил прижимая к себе Агнию. Он шептал признания, и пламя внутри взвилось так высоко, что она больше не пыталась пригасить его.

Напротив, Агния позволила себе полностью расслабиться.

Когда не одна, тогда можно. Правда ведь?

***

Поначалу все шло просто отлично — Редьярд держал свою неуемную жажду в узде и старался подарить Агнии самые лучшие эротические переживания, чтобы их второй «первый раз» хорошенько той запомнился. Не учел он одного — саму Агнию. Она не собиралась пассивно наслаждаться и все время рвалась в бой.

Редьярд, образно говоря, собирался осторожно потрогать воду, прежде чем нырять в пучину, но Агния плевать хотела на его опасения. Благоразумие Редьярда словно оскорбило её, хотя именно Агния постоянно твердила, что он безрассудный идиот.

И теперь Редьярд полыхал от чужой силы внутри.

Горело даже там, где его не трогали, все плыло перед глазами. Редьярд чувствовал сразу за двоих, но не хотел останавливаться. Он будто умирал от голода, но все не мог насытиться ни отрывистыми стонами Агнии, ни каплями пота, стекающими по её лицу. Если бы мог — Редьярд вплавился бы в неё, переплелся бы с ней окончательно, как сейчас переплелись их силы. И Агния думала точно так же, потому что ни разу не оттолкнула, а только притягивала ближе, и даже когда Редьярд перевернул её и уткнул лицом в одеяло, она тотчас же выгнулась, стараясь прижаться посильнее.

Ладони скользили по блестящей влажной коже, Редьярд едва различал обстановку вокруг, но не мог оторваться от Агнии. И только когда и руки, и ноги отказались подчиняться, они оба, залитые потом, рухнули на перепачканные одеяла.

Солнце показалось над горизонтом.

Тишину наполняло их загнанное дыхание. Горло саднило.

Редьярд медленно моргал, разглядывая художественные трещины на белом потолке. Рядом раздался стон. Редьярд приподнялся и повернулся на бок, с опаской глянув на Агнию. Та пыталась завернуться поплотнее в простыню, а еще подгребала к себе разбросанные вокруг подушки. Волосы Агнии спутались, пряди торчали в разные стороны, словно бы ими полировали пол — что было не так далеко от истины. На её коже не осталось свободных от засосов мест, а на шее алели следы от зубов.

Редьярд дрожащей рукой дотянулся до рюкзака и подтащил его поближе. Пальцы слушались плохо, но он все же достал и откупорил бутылку с водой. Он тут же передал её Агнии, и та с благодарностью выхлебала сразу половину, а потом указала куда-то за спину Редьярда.

Редьярд схватился за бутылку, приникая губами к влажному краю, а потом обернулся.

Пуф!

Драгоценная вода брызнула во все стороны, а сам он, стирая текущие по груди ручейки, оглянулся на Агнию, но та прижала два пальца ко лбу, как будто у неё разыгралась мигрень.

У порога стояло