Великая война Сталина. Триумф Верховного Главнокомандующего - Константин Романенко

Еще накануне гибели командарма и его армии, докладывая Сталину (№ 120 от 18 апреля 1942 года), Жуков – почти хрестоматийно, в духе ремарковского «На Западном фронте без перемен», сообщил: «33-я армия. Положение частей восточной группировки без изменений… В положении частей группы генерала Белова за 18.4. существенных изменений не произошло».

Жуков не сумел спасти армию Ефремова, не сумел он и выполнить задачу, поставленную перед ним Верховным главнокомандующим. Ему опять «не хватило» войск, и по настоятельной просьбе Жукова 20 апреля Сталин прекратил операцию на Западном направлении.

Что привело к такому бесславному завершению второго этапа Московского наступления? Кто виноват в невыполнении задач, которые Верховный главнокомандующий поставил в начале операции? На чьей совести гибель 33-й армии и его командарма?

В докладе о причинах неудач в проведении операции 33-й и 43-й армиями на Вяземском направлении полковник (впоследствии генерал) Генштаба К.В. Васильченко в мае 1942 года писал: «…Неверный расчет времени и игнорирование условий, в которых действовали наши войска, привели к неправильному принятию решения, вследствие чего задуманная операция не была выполнена…

Получалось так: когда ударная группировка одной армии наступала, то другая стояла на месте, потом они менялись ролями. А командование Западного фронта (командующий Жуков. – К. Р. ) продолжало наблюдать, как рядом ударные группировки двух армий дерутся вразнобой, и не вмешивалось в дела до тех пор, пока операция на этом направлении не была сорвана.

Западный фронт не создал кулака в виде крупной и мощной группировки из всех родов войск на решающем направлении, при помощи которого решал бы задачу крупного оперативного размаха.

Силы и средства были почти равномерно распределены почти по всему огромному фронту. Громкие приказы, которые отдавал командующий Западным фронтом (Жуков. – К. Р. ), были невыполнимы. Ни один приказ за всю операцию вовремя не был выполнен войсками. Они оставались голой и ненужной бумагой, которая не отражала действительного положения войск и не представляла собой ценного оперативного документа. А та торопливость, которую проявляло командование Западного фронта, передавалась в войска и приносила большой вред делу .

Операции начинались неподготовленными (силами), без тесного взаимодействия родов войск, части вводились в бой пачками, по частям, срывали всякую внезапность, лишь бы скорее начать операцию, без анализа дальнейшей ее судьбы.

Авиация также была раздроблена по всему фронту на мелкие группы, не было ее сосредоточенных ударов последовательно по определенным направлениям, а при прорыве войсками заранее подготовленной обороны противника на поле боя она почти не участвовала, что сильно сказывалось отрицательно на моральном состоянии войск.

Танковые и артиллерийские средства также нерационально использовались и сильно распылялись. Управление войсками, действовавшими на этом направлении, со стороны (командующего) Западным фронтом было слабым».

Вместо того чтобы собрать силы в кулак, по излюбленному выражению военных мемуаристов и историков, Жуков наносил удары «растопыренными пальцами». Одновременно в докладе отмечается, что «Западная группировка 33-й армии (генерала Ефремова. – К. Р. ) честно и доблестно дралась до конца своего существования. При недостатке в боеприпасах и продовольствии она 2,5 месяца дралась в полном отрыве от своих войск, нанося большой урон в живой силе противнику и сковывая его большие силы своими действиями».

Из 12-тысячной группировки Ефремова вырвалось из окружения только 889 человек. Но и это не вся цена жуковского «командования»: только за апрель 1942 года потери его фронта составили: убитыми 45 тысяч, пропавшими без вести и ранеными 74 тысячи человек.

Таков был итог Ржевско-Вяземской операции, но «недостатки», отмеченные в докладе Генштаба, были характерны для всех операций, которыми самостоятельно руководил Жуков.

Напомним и о бесславном, если не сказать преступном дебюте Жукова и в роли начальника Генерального штаба в первые дни войны. И его безуспешную попытку координации действий Юго-Западного фронта в ее первую неделю. Тогда, как пишет В. Гончаров, «начальник Генерального штаба не сделал вообще ничего , за исключением отмены отданных Кирпоносом распоряжений».

Закономерным итогом этому стало освобождение 10 августа 1941 года начальника Генштаба от должности. Однако, назначенный командующим Резервным фронтом, Жуков не блеснул талантом полководца. Он долго и безуспешно атаковал немцев на Ельнинском выступе, но так и не смог окружить их; и только после того, как противник скрытно отвел свои части, он занял оставленные врагом позиции.

Забегая вперед, следует хотя бы бегло перечислить и другие неудачи Жукова в первой половине войны. Летом ему было вторично поручено провести на своем участке фронта ту же операцию. В июле 1942 года войска правого крыла Западного фронта (20-я армия под командованием генерал-лейтенанта Рейтера) во взаимодействии с правым флангом Калининского фронта снова приступили к разгрому ржевско-вяземской группировки противника. Однако после выхода к железной дороге Ржев – Вязьма наступление войск Западного фронта было снова остановлено. По утверждению Жукова, ему опять «не хватило одной-двух армий».

Правда, убедившись в отсутствии у Жукова выдающихся талантов полководца, способного на оригинальные, блестящие тактические решения и действия, Сталин не стал пренебрегать генералом. Более того, после неяркой концовки Московской операции он даже принял решение о назначении его своим заместителем. Казалось бы, налицо признание способностей Жукова.

Но это только одна сторона медали. При всей «громкости» этой должности фактически теперь Сталин предназначил генерала для совсем иной роли, не требующей полководческого дара. Он стал использовать его лишь как своего представителя на фронтах, как работника, умеющего «подгонять» других военачальников и своевременно сообщать в Ставку необходимую информацию.

Учитывая жестокие качества жуковского характера, Верховный для реализации своих планов стал использовать их как своеобразный психологический «кнут», оставляя за собой право распорядительного «либерализма». В таком решении был организаторский прием, широко применяемый в мировой практике управления еще с момента появления института надсмотрщиков.

Впрочем, даже обретя особые полномочия, позволявшие реализовать свои способности, Жуков не показал себя неординарным военачальником. В период проведения Сталинградской битвы Сталин поручил ему координацию другой большой операции, осуществляемой Западным фронтом под командованием Конева.

Операция «Марс» началась 24 декабря 1942 года. Уже в третий раз Жуков участвовал в боевых действиях под Ржевом, но и на этот раз добиться убедительных успехов ему не удалось. Лишь 41-я армия генерал-лейтенанта Тарасова сумела взломать оборону противника юго-западнее Ржева и выйти к городу Белый. И хотя в руках Жукова были все карты, его стремление ликвидировать Ржевский выступ снова не осуществилось.

Не принесла ему славы и зимняя кампания 1943 года. С февраля по март в качестве координатора и представителя Ставки Жуков участвовал в разработке и проведении операции Северо-Западного фронта под командованием Тимошенко по окружению и разгрому демьянской группировки. Однако накануне наступления немецкое командование стало выводить войска с Демьянского плацдарма, считая его удержание бесперспективным.

Повторялся ельнинский вариант 1941 года. Сталин вовремя разглядел этот маневр. 20 февраля 1943 года он направил Жукову директиву: «В районе Демьянска противник начал поспешно отводить свои части на запад. Есть опасность, что ему удастся отвести свои дивизии за реку Ловать и намеченная нами операция «Полярная звезда» может быть поставлена под угрозу срыва.

Считаю абсолютно необходимым начать операцию Тимофеенко (командующий 27-й армией), Короткова (командующий 1-й ударной армией) и Хохина раньше установленного срока на три-четыре дня. Жду вашего срочного сообщения».

Жуков отреагировал на эту «подсказку». 27-я и 1-я ударная армии начали наступление соответственно 23 и 26 февраля. Но к этому времени немцы вывели войска с Демьянского плацдарма и укрепили оборону рамушевского коридора. Полностью выполнить задачу, поставленную Сталиным, Конев и Жуков не сумели. Правда, через восемь дней Жуков доложил Верховному главнокомандующему новый план разгрома противника – в районе Старой Руссы.

Со стороны Верховного возражений не последовало, но и эта операция, координируемая Жуковым, не удалась. Хотя после неоднократных попыток войска Северо-Западного фронта все же прорвали немецкую оборону и вышли к реке Полисть, 17 марта – к реке Рядья, дальнейшее наступление было остановлено. Замкнуть кольцо окружения Жуков опять не смог.