Восхитительная ложь - Шона Мейред

подруга моей матери.

Несмотря на то, что я ее не знаю, мне нужно доверять ей. Все, что я знаю, это то, что моя мать не привела бы меня сюда, если бы сомневалась в моей безопасности. Эти мужчины, кем бы они ни были… чего-то хотят, и у меня щемящее чувство, что это что-то — это я.

На данный момент Деверо — это все, что у меня есть. Если это означает слепо следовать за ними в темноту, я думаю, это то, что мне придется делать, по крайней мере, до тех пор, пока я не начну складывать воедино те маленькие кусочки головоломки, которые у меня есть.

Подавляя гиперактивную тревогу, пробегающую по моей коже, я смотрю на Фиа. Ее руки бережно обхватывают руль, пока она ведет нас вверх по извилистым горным дорогам, окружающим город Киллибегс.

Чем дальше в гору мы поднимаемся, тем шире мои глаза и тем больше становятся дома — длинные, роскошные подъездные дорожки, которые ведут к особнякам, скрытым горными породами и зеленью.

Бросив косой взгляд, она слегка улыбается мне.

— Мы почти на месте.

Наконец, появляются большие двойные ворота из кованого железа. Прямо в центре, где сходятся двое ворот, на металл лазером нанесен огромный герб с выгравированными над ним словами «Virtutis comes invidia».

Фиа следит за моим взглядом.

— Фамильный герб Деверо, — подтверждает она. — У всех домов членов синдиката есть герб при входе. Лично я ненавижу их, но это традиция.

Кивая, я спрашиваю:

— Что означает эта фраза?

Она нажимает кнопку на брелоке, висящем на зеркале заднего вида, и ворота медленно начинают открываться, когда она отвечает:

— «Virtutis comes invidia». Это означает, что зависть — спутница добродетели. Это был девиз семьи Деверо на протяжении тысячелетий.

Кончиком подбородка она показывает мне, чтобы я смотрела вперед.

— В конце концов, зависть — это не грех, по крайней мере, если ты используешь ее для стремления к величию.

На полпути к тому, что кажется подъездной дорожкой длиной в милю, стоит огромный дом — гейт лодж, но каким бы впечатляющим он ни был, я разинула рот не от этого — эта честь достается трехэтажному особняку — монстру, расположенному на вершине холма.

Когда Фиа сказала "дом", я не ожидала, что он будет больше большинства гребаных курортов. Это безумное место.

— Добро пожаловать в поместье Деверо, Сирша. Чувствуй себя как дома. «Ar scáth a chéile a mhaireann na daoine». Люди выживают, прикрываясь друг другом.

Выйдя из Range Rover Фиа, я перекидываю сумку через плечо и следую за ней к дому.

Ноги сами несут меня вперед, но мои расширенные глаза обшаривают окрестности. Я никогда не видела ничего подобного этому месту. Это возвышающийся гигант, выкованный из массы стекла и камня, вставленный в заклепки горного склона. Поместье Деверо кричит о богатстве и важности, одновременно чрезмерных и декадентских, и я бы солгала, если бы сказала, что это не вызвало у меня легкого дискомфорта. Я никогда не знала такого богатства. Мы с мамой жили простой жизнью, выживая от зарплаты до зарплаты. Я не могу не задаться вопросом, была бы такой моя жизнь, если бы она постоянно не убегала от своих демонов.

Я следую за Фиа, пока мы поднимаемся по внушительным наружным ступеням к главному входу.

Наконец, она толкает широкие стеклянные двери, когда мы достигаем верха, ведя нас в просторное фойе открытой планировки, демонстрирующее великолепную двойную лестницу из черного мрамора с перилами из кованого железа.

Все в этом доме кажется знакомым, хотя я уверена, что никогда здесь раньше не была.

И все же, несмотря на кажущееся величие, это место вызывает ощущение комфорта — почти что воспоминания. Странное, нежелательное чувство сопричастности несколько притупляет неуверенность, растущую, как гнилая плесень, в моем нутре.

— Позволь мне найти Роушин и посмотреть, готов ли у нее гейт лодж. В наши дни дети проводят там большую часть своего времени, и я уверена, что ты предпочла бы быть с людьми своего возраста, чем сидеть взаперти в этом месте со взрослыми.

— Сколько у вас детей? — Вопрос слетает у меня с языка.

— Двое. — Она улыбается. — Беван, с которой ты уже знакома, и ее брат-близнец, Лиам. Он должен быть где-то здесь. Почему бы тебе не отдать мне свою сумку и не отправиться в сад, пока я подберу для тебя комнату, — голос Фиа эхом отражается от стен, когда она указывает на большие стеклянные двери, ведущие к бассейну. — О, и Сирша… Не заходи слишком далеко. — Она улыбается. — Ужин скоро будет готов, а у меня есть правило, что ужин — это семейное времяпрепровождение, и теперь это касается и тебя.

Я киваю, протягиваю ей свою сумку, затем засовываю руки в передний карман толстовки.

— О, хорошо.

Ее улыбка становится шире.

— Перестань волноваться. У тебя появятся морщины. Мой дом — твой дом, милая. А теперь иди, чувствуй себя как дома. — Она подталкивает меня в сторону сада. — Если тебе что-нибудь понадобится, в холодильнике есть все необходимое, а пульт от телевизора должен быть в центральном кармане дивана. Я скоро зайду за тобой.

— Спасибо, Фиа.

— Для чего еще существуют крестные матери? — Она подмигивает, затем поворачивается на каблуках, прежде чем я успеваю спросить что-нибудь еще о ее комментарии "крестная мать". Я смотрю, как ее каблуки стучат по мрамору, и как только она скрывается из виду, я направляюсь в сад, не зная, чем еще себя занять.

О, вот как живет состоятельный слой населения.

Задрав ноги, я откидываюсь на спинку кресла, украшая одно из мягких вязаных одеял, которые я нашла в плетеной корзинке под телевизором с плоским экраном.

Когда Фиа сказала, что я могу посидеть в саду, я не ожидала увидеть гостиную на открытом воздухе с полностью укомплектованным холодильником и гигантским каменным очагом. Но, каким бы безумным ни был этот дом, этот сад — мое новое счастливое место.

Этот уютный уголок с видом на горы — мечта каждой девушки с Pinterest. К черту комнату в гейт лодж. Я бы с удовольствием поспала здесь, под сиянием волшебных огней и луны.

Открываю банку кока-колы, которую прихватила из холодильника, делаю глоток, устраиваюсь поудобнее и смотрю "Ведьмака" на Netflix-аккаунте Беван.

Привет, Генри Кавилл.

Прошло десять минут, когда мои веки начали закрываться, и последние три дня без сна наконец-то настигли меня. Наклонившись вперед, я ставлю банку на кофейный столик, прежде чем лечь на спину и позволить себе погрузиться под звуки Лютика, поющего