Козье болото - Анастасия Викторовна Астафьева

сараю.

Кикиморы не смели смотреть на него, боясь вызвать гнев любым движением.

— Еще час, и вода перестанет действовать! — психовал Горыныч.

Наконец дверь распахнулась и на пороге возник совершенно седой Василий с ведром в лапе. Он сомнамбулически оглядел всех, вошел. Змей нетерпеливо выхватил у кота ведро и задохнулся от охватившей его ярости — в ведре было меньше трети воды.

— Идиот! Я же тебя на мыло отправлю!

Но Василий не слышал угроз хозяина, он отошел к стене, сел и, раскачиваясь из стороны в сторону, уставился в одну точку.

— Ай, бедняжка, — сказала одна кикимора другой, — видать, умом тронулся.

— Хватит шушукаться! — рыкнул на них Горыныч. — Лучше мне помогайте.

В сарае поднялась невероятная возня и шум. Все козы забегали, шарахаясь от пытавшихся поймать их кикимор. Змей разрывался от злости. Кот все так же раскачивался у стены, не замечая ничего вокруг.

Кикиморам удалось поймать одну козу. Двое крепко ее держали а третья спрыснула животное волшебной водой из ведра.

Раздался отчаянный козий вопль, и вместо рогатой козы в руках у кикиморы забился заяц.

— Не то, — сказали кикиморы дуэтом.

— Сам вижу! Следующую.

Зайца вышвырнули из сарая. Поймали новую козу и спрыснули ее. Она оказалась ежом, который сердито зафыркал и побежал искать выход.

— Не то! Не то! — нервничал Змей. — Скорее, другую!

То же самое кикиморы проделали с остальными животными. Среди них оказался еще один заяц, белка, лисенок, барсук и два тетерева.

Осталась одна-единственная коза, все та же, последняя, девятая. Она забилась в угол и дикими глазами смотрела на подступающих к ней кикимор. Те набросились на нее, и последние капли волшебной жидкости скатились по ее шерсти.

Но ничего не произошло.

— Странно, — произнесла кикимора с пустым ведром. — Это всего лишь обыкновенная коза.

— Нет, — продолжала другая, — ей досталось слишком мало воды.

— Просто жидкость перестала действовать, — подвела итог третья.

— Конец… — прошептал Змей.

Он заметался по сараю.

— Не сводите с козы глаз, — сказал он, — я бегу к Шишику. Я должен успеть.

— Может, это и не Василиса вовсе?! — предположила кикимора, которая держала в руках ведро.

Баба Яга с Иваном за окном вскрикнули в один голос.

— Она, — ответил Горыныч, не сводя ледяного взгляда с перепуганной козочки. — Видите, как она смотрит? Видите совершенно человеческий ужас в ее глазах? — он подошел к трясущейся козе. — Я еще силен, Василиса.

Змей отошел от нее и встряхнул кота:

— Вставай. Пойдешь со мной.

— Одна белая мышь, две белых мыши, три белых мыши… — монотонно твердил Василий.

— Псих… — тихо сказал Горыныч и быстро вышел из сарая.

* * *

Кикиморы скучали. Коза особых хлопот им не доставляла, она покорно лежала в углу, но было заметно, как по ее мохнатым щекам ползли огромные слезины.

Зеленые старухи сначала тихо разговаривали между собой, иногда громко восклицая: «Ну и жара!». Наконец одна из них откинулась к стене и прикрыла глаза, через несколько минут задремала вторая. Третья же, завистливо глядя на подружек, от скуки то заплетала, то расплетала свои зеленые, похожие на тину, мокрые волосы.

Василий по-прежнему раскачивался, не сводя глаз с одной точки.

Дверь в сарай медленно открылась, едва слышно прошелестела солома. Неспящая кикимора, ворча, прикрыла дверь и села на свое место, но тут ее лицо вытянулось от удивления. На рогах козы сама собой завязалась веревка, повисла в воздухе, а затем животное послушно пошло, будто кто-то вел его за собой. Дверь сарая распахнулась, но в этот момент прогромыхало пустое ведро, валявшееся на полу, и в следующий миг на соломе растянулась Баба Яга, рядом лежала шапка-невидимка. Все кикиморы разом проснулись, и даже кот перестал раскачиваться.

* * *

Змей Горыныч неуклюже, тяжело пыхтя, бежал по Сосновому бору. Он остановился и оглянулся вокруг. Немного отдышавшись, побежал дальше.

— Змей, — тихонько позвал его кто-то.

Горыныч замер.

— Меня ищешь? — спросил тот же голос.

— Это вы, Шишик? — откликнулся Змей, не видя никого вокруг.

Из-за толстой сосны вышел крохотный дед. Всем своим видом он напоминал большую шишку, только с руками, ногами и бородатым личиком.

— Заблудился что-то — заоправдывался Змей. — Мне надо поговорить с вами… — тут Горыныч замялся и огляделся по сторонам.

— Дело секретное? — догадался дед.

Змей кивнул.

— Тогда заходи.

Неожиданно в сосне отворилась дверца. Змей Горыныч сделал шаг к ней и мгновенно уменьшился до размеров кошки. Он свободно вошел в сосну, Шишик проскользнул за ним, и дверца захлопнулась, да так, что от нее не осталось и следа.

Внутри оказалась комната, по стенам которой стояли бесконечные стеллажи, заставленные книгами. Пустые места стен занимали фантасмагорические картины и карты звездного неба, посреди комнаты стоял стол, на котором толпились удивительные приборы, глобус Луны и тоже книги, книги. В довершение всего, на потолке была в точности изображена Солнечная система.

Горыныч умоляюще взглянул на Шишика и, подумав немного, сказал:

— Прошу, помогите мне! — в голосе Змея слышалось отчаяние.

Шишика весьма удивило его поведение, и он внезапно проникся сочувствием к этому всеобщему врагу и тирану:

— Сядь и расскажи, что тебя беспокоит.

Змей отмахнулся от подставленного стула.

— Мне наступает конец, — сдавленно произнес он. — Я знаю, вам наплевать на мою беду. Я знаю, как все здесь меня ненавидят… Но я правда любил ее! Кто виноват, что я рожден трехголовым уродом?! И меня никогда не полюбит прекрасная девушка!.. Она только посмеялась надо мной, и я решил отомстить ей, жестоко отомстить… Но и тут она обошла меня! Она исчезла вдруг, пропала ночью, оставив лишь это.

Змей протянул Шишику свернутый лист бумаги, тот быстро развернул и прочел: «Змей! Никогда ты не найдешь меня и никто не снимет с тебя моего заклятия. Как только взойдет солнце после Козьей ночи, ты превратишься