Охота за полярными конвоями. Скандинавский плацдарм Третьего рейха. - Евгений Павлович Гурьев

Об этом говорилось в докладе германской имперской группы «Промышленность» в феврале 1941 г.: «У Норвегии, за определенными исключениями, нет значительной собственной промышленности»[74]. Норвежская промышленность специализировалась, главным образом, на добыче сырья и производстве полуфабрикатов, оставаясь, в то же самое время, в сильной зависимости от ввозимого оборудования. Большое значение для Германии имел торговый флот Норвегии. Тоннаж торговых судов Норвегии в несколько раз превышал потребности страны во внутренних перевозках, поэтому большая часть норвежских судов арендовалась другими государствами. Примерно 95 % общего тоннажа было занято международными перевозками. Следует отметить, что норвежский торговый флот был наиболее современным. Из состава судов в 1939 г. танкеры составляли около 40 % всего торгового флота Норвегии[75].

Главными портами Норвегии являлись Осло и Берген. На Северном море важнейшими портами были Ставангер и Хагесунн; на Норвежском — Тронхейм, Олесунн, Намсус, Нарвик, Тромсе; на Баренцевом — Хаммерфест, Вадсе и Киркенес. Все эти порты могли быть использованы в качестве баз для военных кораблей[76].

После захвата Норвегии немцы вывозили из страны в первую очередь цветные и редкие металлы: медь, молибден, ванадий, алюминий, серный колчедан. Из продовольственных товаров — рыбу, рыбопродукты, продукты животноводства. Из Норвегии, которая до войны ежегодно ввозила из других государств 75 % потребляемого зерна, 100 % сахара, 25 % растительного масла, 16 % кормов, немцы конфисковали все запасы муки, мяса, рыбы. Только за полтора года оккупации Норвегии они забили 25 % коров, 30 % свиней, 50 % птицы[77].

Норвегия поставляла Германии электроэнергию по подводному кабелю и обслуживала морские сообщения с Германией своими судами.

В целом норвежский «вклад» в германскую экономику был, по сравнению с другими оккупированными странами Запада, не велик: в военную промышленность он составлял менее 1 %, а в судостроение — 2 %[78].

Безусловно, промышленный потенциал Норвегии должен был сыграть определенную роль для Германии, но ее сильная зависимость от импорта и ограниченные запасы энергоресурсов не позволяют считать определяющим ее экономическое значение в планах агрессии Германии против Норвегии.

В начале Второй мировой войны Норвегия стремилась, как и в Первую мировую войну, придерживаться политического нейтралитета. Предметом особых забот правительства в условиях начавшейся войны было урегулирование торговых и других отношений с враждующими странами таким образом, чтобы ни та, ни другая сторона не смогла упрекнуть его в одностороннем предпочтении.

Внешняя политика Норвегии на протяжении осени 1939 г. приняла известный проанглийский характер. Это выразилось в заключении союзом судовладельцев соглашения с Англией об использовании норвежского морского тоннажа. Но в начале Второй мировой войны норвежское правительство отказалось от военной помощи со стороны Англии в случае нападения Германии[79].

Стратегические и экономические интересы Германии, не готовой к длительной войне и зависящей от иностранных поставок важнейших видов сырья, диктовали германскому правительству заинтересованность в скандинавском нейтралитете. Германия была заинтересована в максимальной свободе нейтрального судоходства и в нормальных, то есть близких к мирным, условиях нейтральной торговли. Ее вполне устраивала и возможность для торговых судов воюющих стран пользоваться территориальными водами Скандинавских стран, а для их боевых кораблей — заходить в эти воды хотя бы на короткий срок. Эту позицию германского министерства иностранных дел разделяло в 1939 г. командование сухопутных сил, хотя было и немало сторонников создания Скандинавского плацдарма путем захвата Норвегии. Морская война с Англией, планируемая с 1938 г., требовала овладения широкой полосой морских баз на Атлантическом побережье, вне пределов Северного моря. Норвегия в этом отношении подходила лучше всего.

Командующий германским военно-морским флотом адмирал Э. Редер уже 10 октября 1939 г. представил А. Гитлеру тщательно подготовленный доклад, включавший пункт о базах в Северной Норвегии[80].

Обе стороны — Германия и Англия — исходили из задач защиты собственных морских путей и нарушения путей противника. Эти задачи и пересеклись в Норвегии. Окончательно вопрос решили экономические соображения, а именно необходимость гарантий непрерывного ввоза руды из Швеции.

Для самой Норвегии большую трудность представлял вопрос сохранения нейтралитета в условиях возможного нападения не только со стороны Англии и Германии, но и со стороны СССР. Так, 11 декабря 1939 г. посланник Норвегии в СССР Э. Масенг сообщал в МИД, что результаты Советско-финляндской войны могут затронуть территорию Северной Норвегии, при этом в послании не приводилось каких-либо конкретных фактов. В послании от 14 декабря 1939 г. Э. Масенг рекомендует своему правительству не только избегать любых конфликтов в отношениях с Советским Союзом, но и провести военную и дипломатическую подготовку на случай нападения СССР на Норвегию. Дипломат считал, что такое нападение исключить невозможно, даже в случае полного нейтралитета Норвегии[81].

Не случайно 20 января 1940 г. на открытом заседании Стортинга представители всех партий единодушно заявили о том, что все политические разногласия должны быть отметены в настоящее время и всеми силами надо поддержать меры правительства сохранить нейтралитет Норвегии. Сессия Стортинга ежегодно ассигновывала 200 млн. крон для сохранения нейтралитета[82].

Оборонная политика норвежского правительства по-прежнему имела своей целью подготовить армию и флот лишь к отражению нарушений нейтралитета, а в случае агрессии крупных сил — лишь к демонстративному сопротивлению. Особенно уязвимым было положение Норвегии вследствие активных операций воюющих держав в Северной Атлантике и в силу постоянного использования немецкими торговыми судами норвежских территориальных вод.

Немецкий танкер «Альтмарк» в бухте Йоссинг-фьорда, февраль 1940 г.

О незащищенности норвежского нейтралитета свидетельствует случай с кораблем «Альтмарк» 14 февраля 1940 г. Этот крупный немецкий танкер входил в состав германского военного флота в качестве вспомогательного служебного корабля. 14 февраля он был замечен в норвежских водах, севернее Тронхейм-фьорда. Норвежские военные власти пропустили танкер без должного досмотра. Его командир скрыл от норвежских властей, что на борту корабля находились английские военнопленные. Танкер был пропущен через зону военной гавани Берген, несмотря на отказ капитана «Альтмарка» подвергнуться досмотру при повторном требовании высших норвежских военно-морских властей, которые предполагали наличие на борту судна военнопленных. «Альтмарк» шел в норвежских водах под норвежским эскортом. 16 февраля он был замечен английскими военными самолетами и кораблями, которые вынудили его войти в Йоссин-фьорд, еще покрытый льдами. Там танкер остановился под защитой норвежских торпедных катеров. Но затем он был взят на абордаж английским эсминцем. Танкер получил сильные повреждения, а часть экипажа погибла в перестрелке. Англичане освободили 303 военнопленных. Норвежские торпедные катера не оказали английскому эсминцу никакого сопротивления[83]. Таким образом, международное право нейтралитета в морской войне было по очереди нарушено всеми тремя сторонами: немцами, норвежцами и англичанами.

Еще раньше, в начале ноября 1939 г., норвежские власти освободили американский корабль «Сити оф Флинт», захваченный кораблями ВМФ Германии; потом, в