Трактат об удаче (воспоминания и размышления) - Евгений Сапиро

По возвращении из колхоза новое ответственное поручение: председатель факультетской праздничной (к 7 ноября) комиссии. Задачи перед председателем стояли грандиозные и интеллектуальные. Требовалось обеспечить получение красной ткани для лозунгов, портретов членов Политбюро (не дай бог, просмотреть «выбывшего»), организовать оформление факультета и контроль дежурств на праздничных вечерах и в общежитии, назначить «лозунгоносителей»…

Все это было возложено на преподавателя, который и двух недель не провел в стенах университета, толком не знает ни сотрудников, ни студентов. И который, работая в политехническом, сам посылал сотрудников в колхоз, сам назначал в праздничную комиссию.

По этому поводу можно было комплексовать, оспаривать такие назначения…

Я выбрал немудреное, но и не легко выполнимое «know how» из репертуара людей, работающих «под куполом»: не обращай внимание на посторонний шум, делай свое дело, не смотри вниз. А если конкретно, то сжал зубы и вкалывал за троих. На всех фронтах: учебном, научном, общественном (в основном, на лекторском поприще).

Понадобилось года два, чтобы восстановить былую кондицию, набрать вес, равный тому, что имел в политехническом, стать «своим» для университетских коллег. Своим – это не плохим, не хорошим, а привычным. Тем сверчком, который прочно занял свое место на своем шестке. Когда пребывание именно на этом шестке подавляющим большинством окружающих воспринимается как данность. Без эмоций, но и без сомнений. Не исключаю, что некоторыми с сожалением, но это уже их проблема.

Ближнее руководство, оставаясь пока еще руководством, тем не менее, чуть-чуть приблизилось к тебе, спустилось с небес на расстояние, с которого уже видно, что далее вытирать о тебя ноги, как бы сказать помягче, нецелесообразно.

Лет за пять до этого мой преподаватель по УПИ, авторитетнейший на Урале экономист Вячеслав Вячеславович Ярков («Вяч-Вяч»), прочитав в союзном журнале «Вестник машиностроения» мою большую статью, спросил, собираюсь ли я защищать докторскую диссертацию. Я совершенно искренне ответил, что текст («кирпич») пишу. Но я уже не сопливый пацан и прекрасно понимаю, что докторская – не кандидатская. Что написать и защитить ее – две большие разницы.

Вяч-Вяч плеснул в рюмки сколько положено и произнес примерно следующее.

«Рассуждаешь ты правильно. Значит, заслуживаешь того, чтобы знать, когда конкретно можно выходить на защиту докторской.

В день заседания докторского совета, на котором ты собираешься защищаться, за две минуты до начала заседания ты должен войти в зал. Если восемьдесят процентов членов совета скажут тебе: «Здравствуй, Евгений Саулович!», – можешь смело выходить на защиту. Почему за две минуты? Потому что к этому времени все угомонятся, и твой приход не останется незамеченным. Почему «здравствуй, Евгений Саулович»? Эти слова говорят о многом. Первое: тебя эта публика уже знает в рожу. Второе: чем отличается защита докторской от кандидатской? При защите кандидатской «генералы» (члены совета) решают: пустить ли тебя в майоры. Это для них, что мне плюнуть. При защите докторской генералы решают: пустить ли тебя в ГЕНЕРАЛЫ. И если они говорят с тобой на «ты», но по имени-отчеству (!), значит, они смирились с неизбежностью принять тебя в свои ряды».

Так вот, ближнее руководство начинало смиряться с неизбежностью грядущего приема меня в собственные ряды.

От дальнего (университетского) руководства я по-прежнему был на значительном расстоянии. Но и до него, так же, как в ППИ, доходила информация о моем приближении к «докторским» рубежам. Если в ППИ мне при этом все больше и больше перекрывали кислород, то здесь со стороны ректора Виктора Живописцева, проректоров Владимира Попова и Игоря Печеркина я почувствовал заинтересованность в защите мною докторской диссертации. Что вскоре они подтвердили реальными действиями.

«Кnow how» не подвело!

На первый взгляд, в «нижнем» положении нет необходимости ломать голову над выбором вариантов развития собственной карьеры. Мол, это за тебя сделают те, кто выше. А если задуматься, то дело обстоит по-иному.

Да, исполнителя обычно не спрашивают, желает ли он решать данную конкретную задачу или нет. Правило хорошего аппаратного тона: получай задание и выполняй.

Но если твоей работой удовлетворены, если решено, что именно ты достоин двигаться выше, то последнее слово за тобой. При этом может оказаться, что твое видение собственного роста отличается от планов руководства. Отказаться от заманчивого предложения – это тоже «know how». Только особой сложности. Потому что, отказавшись один раз, второго приглашения можно не дождаться. А, согласившись на предложение, которое не по душе и не по силам, потеряешь не только так трудно завоеванный авторитет, но и веру в себя.

Признаюсь, несмотря на то, что в моей карьерной кривой было много предложений, предопределяющих повышение с крутым поворотом, я ни от одного не отказался. Бывало, упирался, но, в конечном счете, соглашался. В подобных случаях сам себя уговаривал: это профессиональная диверсификация. Сейчас, когда все позади, не только не жалею об этом, но благодарен тем, кто на меня «давил». Хотя совершенно не исключено, что на одном из виражей я мог бы запросто вылететь на обочину.

Еще одно «know how» для внутреннего употребления: воздерживайтесь от соблазна «лазить в чужой огород». Человек еще толком не привел в порядок свою «делянку», а его уже тянет дать указание «чужому» подчиненному, занять не свои площади, представительствовать вместо отсутствующего соседа…

Раза три-четыре за свою карьеру, когда я обнаруживал подобные симптомы у коллег или подчиненных, то рассказывал подхватившему эту вредную инфекцию бородатый анекдот.

Напротив здания банка Абрамович торгует мороженым. К нему обращается его старый знакомый:

– Абрамович! Одолжите пару сотен!

– Не могу!

– У вас нет двух сотен?

– Две сотни у меня есть. Но мы с банком (кивает на здание напротив) договорились не вмешиваться в дела друг друга. Банк не торгует мороженым, я не даю кредиты.

В качестве послесловия советовал:

– Не торгуйте мороженым! Это портит вашу репутацию.

Заключительное «know how», относящееся к камасутровскому положению «снизу», можно отнести к экзотике. Речь идет о выборе тем, кто «снизу», того, кто «сверху».

Должен предупредить, что речь пойдет не о сексуальных извращениях.

Существует поговорка: родителей и начальников не выбирают. Поговорка во второй ее части не бесспорная[97]. Не только потому, что мы выбираем президента страны, мэров и еще кое-кого. Этих мы выбираем «в куче», где мой собственный голос может быть усилен другими, а может и потеряться в сотых долях меньшинства.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});