Юлий Цезарь. В походах и битвах - Николай Сергеевич Голицын

на все усилия частных начальников своих к удержанию их, не дали пощады никому и перебили всех до одного. И этим не ограничилось еще кровопролитие: побежденные, рассеявшиеся всюду, нигде не могли найти спасения и везде были преследуемы и истребляемы. Тщетны были все усилия самого Цезаря удержать свои войска, и он не мог даже защитить многих римских граждан, находившихся при нем и против которых войска были сильно раздражены, подозревая их в приверженности к Помпеевой партии. 10 т. чел. убитых остались на поле сражения, остальные были убиты в преследовании, и лишь немногие успели спастись. Лабиен, Афраний, Петрей и другие военачальники Сципионовой армии бежали одни из первых и старались, но не успели спастись ни сухим путем, ни морем и были убиты. Сципиону удалось пробраться к берегу моря, и он с несколькими судами направился к берегам Испании, но, встреченный и атакованный судами Цезаря близ мыса Меркурия (ныне Бон), погиб в бою.

Урон Цезаря простирался только до 50 чел. убитых и небольшого числа раненых. Во время сражения гарнизон Тапса произвел высадку, но был отражен с уроном. На другой день Цезарь и отступил к Тапсу, имея в главе армии, в виде победных трофеев, всех 64 слонов, взятых в сражении, и потребовал сдачи Тапса. Но, не успев уговорить начальника гарнизона к сдаче города, он оставил против него, для продолжения осады, 3 легиона под начальством проконсула Ребила, легата Домиция с двумя легионами послал взять город Тиздру, а сам с остальными войсками двинулся сначала к Гадрумету, который взял и захватил в нем всю казну Сципиона, а потом к Утике. Здесь, между тем, Катон тщетно старался склонить жителей к обороне: они были расположены в пользу Цезаря, и Катон успел выговорить от них только то, чтоб они позволили приверженцам Помпеевой партии отправиться в Испанию, и затем сам лишил себя жизни.

Юба, в сопровождении нескольких беглецов, не был впущен жителями столицы своей, Заморы, где находились семейство и сокровища его, удалился в свой загородный дворец и там также сам лишил себя жизни.

Цезарь, торжественно вступив в Утику, на другой день получил известие о сдаче Тапса, а на третий день отправился в Замору. Обратив владения Юбы, Нумидию, в римскую провинцию, он воротился в Утику, наложил на многие города контрибуции, устроил управление Африки и 10 марта (по мнению Наполеона I – 13 июня доюлианского или 23 марта юлианского календаря) отправился из Утики морем в Каралис (Caralis, н. Cagliari) на о. Сардиний, а оттуда в Рим, куда и прибыл в начале июля (в апреле юл. календ.), после 6 месяцев отсутствия и 4 ½ месяцев войны в Африке.

Замечания

Африканская война, начатая слишком поздно и веденная несвоевременно, при неблагоприятных обстоятельствах, была поэтому одною из самых трудных для Цезаря, и нужно было все превосходство его военных дарований, для того чтобы он вышел из нее победителем. Это очень верно объясняет Наполеон I в замечаниях своих об Александрийской войне. «Эта несчастная (как он справедливо называет ее) война дала 9 месяцев отсрочки партии Помпея, восстановила ее надежды и поставила ее в состояние выдержать еще несколько походов, что заставило Цезаря в следующем году совершить поход в Африке, а два года спустя – еще один в Испании. Этих двух походов, в которых ему потребны были его гений и его счастье, чтобы выйти из них победителем, не было бы, если бы после сражения при Фарсале он тотчас отправился на берега Африки и предупредил на них Катона и Сципиона, или, если уже, направляясь, как он это сделал, к Александрии, приказал бы следовать за собою 4 или 5 легионам, для перевозки которых имел достаточно судов. А если бы и не так, он мог бы без невыгоды для себя удовольствоваться видимою покорностью Птолемея и отсрочить на один год отмщение ему». Это совершенно верно и было главною причиною и несвоевременности, и трудности Африканской войны. Но не одна несчастная Александрийская война замедлила Африканскую, но и весь ряд войн и походов Цезаря со времени занятия им Италии. Противник его Помпей имел тогда главные свои силы в Греции и на востоке, а части сил – в Испании и Африке. Без сомнения, в воле Цезаря было обратиться сначала или в Грецию, или в Испанию, или в Африку.

По своим соображениям он обратился прежде всего в Испанию, хотя, казалось бы, лучше и прямее к цели следовало бы ему обратиться против Помпея в Грецию, и притом сухим путем, а не морем, какого мнения был и Наполеон I. Но действия в Испании, осада Массилии, дела в Риме и Италии и недостаток флота задержали его до конца 49 г., и он переправился морем в Эпир лишь с частью своей армии и, до соединения своего с Антонием и остальною частью своей армии, принужден был действовать наступательно-оборонительно против превосходных сил Помпея, в неблагоприятных для себя обстоятельствах, доколе движением в Фессалию и победой при Фарсале не успел наконец одолеть Помпея. Но все это снова задержало его на три четверти года, а потому он, преследуя Помпея с частью своих сил, очутился в Александрии, среди восставших против него в превосходных силах египтян, лишь с 5 т. войск и 10 военными судами, и против воли и ожидания был вовлечен в трудную и продолжительную войну, в которой снова принужден был действовать наступательно-оборонительно, доколе прибытие к нему подкреплении не позволило ему решить эту войну наступательными действиями и победой над Птолемеем, а затем 2 месяца, недостойным его образом, в бездействии проведенные в Александрии, поход из Египта чрез Сирию в Малую Азию против Фарнака, следование после того в Рим, устройство дел в нем снова задержали его от нанесения последнего удара Помпеевой партии в Африке, т. е. там, где его следовало бы нанести тотчас после сражения при Фарсале. А там-то именно, в течение 1 ¼ года от этого сражения до высадки Цезаря в Африке, партия Помпея успела усилиться и утвердиться точно так же, как перед тем Помпей в Греции, и, чтобы побороть ее, подлинно Цезарю потребны были и соразмерные с нею силы, и особенно все его искусство. А этого не было бы, если бы, по мнению Наполеона I, приведенному выше, Цезарь, победив Помпеевых легатов в Испании, а потом самого Помпея в Греции, тотчас отправился Африку и, легко победив в ней только одного Помпеева легата Вара, тремя годами ранее решил войну в свою пользу.

К чему же отнести то, что произошла совсем иное? К особенному ли стечению обстоятельств, т. е. к слепому случаю?