Под мраморным небом - Джон Шорс

при этом мы теряем способность ощущать радость и блаженство?

Огромная волна, гора среди холмов, накатила на нас, смела, и я вдруг почувствовала, что меня несет к берегу. Разбившись о берег, волна выбросила меня на песок. Я взвизгнула. При падении я ушибла ладони, но, откашливая соленую воду, я невольно улыбалась.

– Берегись! – крикнул Иса. Я оглянулась и увидела, что на меня катит еще одна волна. Она ударила меня, утянула под воду. Я барахталась, не понимая, где верх, а где низ. Когда мне уже казалось, что мои легкие лопнут, мне удалось наконец-то коленями упереться в песок. Я хорошо плавала, но сейчас вдруг мной овладела неуверенность – столь непривычна я была к таким волнам. Где тут можно стоять или плавать?

– Иди сюда! – крикнул Иса.

Я подошла к нему и, не спрашивая позволения, запрыгнула к нему на спину.

– Волны такие сильные! – воскликнула я, когда Иса подпрыгнул вместе с очередной волной.

– А ты их перепрыгивай, – сказал он с озорной улыбкой.

– Легко сказать! У тебя вон какие длинные ноги!

Арджуманд подкралась сзади к своей старой матери и, когда волна приподняла нас, забралась мне на спину. Волна ушла, и вдруг оказалось, что на Исе сидят верхом обе его женщины. Он покачнулся, и мы опрокинулись назад.

– Исааааааа!

Море поглотило мой голос. Очередная волна швырнула меня к берегу. Моя туника казалась невероятно тяжелой, и, хотя я все еще пребывала в повышенно-радостном настроении, у меня хватило благоразумия вернуться на мелководье. Дойдя до того места, где вода едва доходила мне до колен, я села, довольно наблюдая, как Иса кидает Арджуманд на волны, а Низам плывет в синюю даль. Я спросила Аллаха, есть ли такие моря в раю, и, не получив ответа, заключила, что они наверняка должны быть. Какой же тогда это рай, если там нет морей?

В исторических книгах говорится, что европейцы плывут в Хиндустан через бескрайние моря. Я покачала головой, восхищаясь подвигами мореплавателей. Если Ладли права, думала я, и человек проживает много жизней, возможно, я в своем следующем воплощении буду путешественником. Я стала бы называть острова в честь тех, кого я люблю, и, может быть, один земной уголок нарекла бы своим именем. Почему нет? В конце концов, все великие путешественники оставляют на карте свой след.

Однако эти приключения подождут, решила я, ведь мне еще жить и жить. У меня есть дочь, которой я должна найти мужа, и есть мужчина, которого я должна сохранить для себя. Довольно! – сказала я себе, понимая, что уже опять начинаю строить далекоидущие планы.

– Мама, иди к нам! – крикнула Арджуманд.

Я покачала головой, хотя слова дочери согрели меня. Повезет тому мужчине, которому она достанется в жены, думала я. Моя мама была совершенством, но я, в отличие от нее, намеревалась позаботиться о том, чтобы моя дочь вышла замуж только по любви. И не важно, кто будет ее избранник – слизняк или герой. Если он будет обращаться с ней пристойно, я помогу ей завоевать его.

– Я люблю тебя, дитя мое, – прошептала я.

Уже стемнело, когда мы наконец ушли с моря. Низам с Арджуманд отправились за нашими лошадьми, а я с Исой побрела к хижинам. Должно быть, мы странно выглядели, но хозяин постоялого двора оказался добрым человеком и встретил нас радушно. Мы заплатили за три комнаты, и он пригласил нас разделить с ним ужин. Конечно же мы согласились.

Его жена, простая женщина, сутулившаяся из-за того, что ей всю жизнь приходилось чинить сети, приготовила нам густой суп с диковинными существами, имевшими множество конечностей, – креветками и кальмарами. Мне казалось, что они сейчас начнут плавать прямо в моей миске!

Из Биджапура мы привезли с собой вино, которое пили вместе с хозяевами постоялого двора. И хотя Коран наше Священное Писание и его тексты для меня – путеводная нить, я не согласна с теми его строками, в которых говорится о запрете употребления вина. Ведь благодаря вину оживляется беседа. Вскоре мы смеялись и болтали с этими незнакомыми людьми так, будто знали их с детства.

Когда мы благополучно съели кушанье со странными маленькими существами, а небо и море потемнели, мы расстались с хозяевами и разошлись по своим комнатам. В постели я крепко обняла Ису. И его прикосновение, о котором я так долго мечтала, было невероятно реальным.

* * *

ТРИ следующих дня мы проводили так. Ездили верхом или подолгу гуляли по берегу. Смеялись, болтали, даже спорили. Однажды после обеда увидели дивных прыгающих рыб, которых наш хозяин назвал дельфинами. Мы бросились в море, гоняясь за ними, и дельфины не поспешили уплыть прочь, а резвились рядом, плавая кругами.

Мы столько всего нового открыли для себя, собирая витые ракушки, охотясь на крабов и строя города на песке. В какой-то момент Низам – а мы-то думали, что он спит, – показал нам миниатюрный Тадж-Махал, который он сам создал. И пусть его башни падали, сам мавзолей имел совершенные пропорции и нам очень понравился. Низам был открытый человек, я легко читала его мысли и видела, что он гордится собой. Мне это было приятно. Я знала, что участие в строительстве Тадж-Махала – важнейший период его жизни. Любой может воевать или прислуживать, а вот творить красоту из камня – это достижение, которое стоит помнить.

Каждый день после обеда наш хозяин вывозил нас в море на рыбацкой лодке, и мы учились ставить ловушки и забрасывать сети. Как ни странно, Исе это занятие пришлось по душе. Он не мог бросать сети так далеко, как Низам, но броски его были более точными: сети всегда падали на стаи рыб, поедавших хлеб, который мы специально крошили в качестве приманки. В его сети попадала самые разные рыбы – длинные, толстые, коричневые или пятнистые. Некоторых мы готовили на ужин, других отпускали в море.

Вернувшись с рыбалки, мы купались, когда смеркалось, так как именно в сумерках начинался отлив и море успокаивалось. Я и Арджуманд снимали халаты и, оставаясь в сорочках и штанах, одежде мальчиков, резвились как сестры. Мы плавали. Дочь рассказывала мне о своей работе на стройке, доставлявшей ей огромное удовольствие, я рассказывала ей об Агре и ее дедушке.

Меня поражало, сколь много в ней общего со мной и Исой. Она была похожа на нас обоих не только внешне, но и по характеру. Арджуманд была умна, и я считала, что это качество она унаследовала от нас обоих.