Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том II - Евгений Александрович Адамов

место. Константинополь — место пребывания администрации, деятельность которой распространяется на всю Османскую империю, административный центр всех предприятий общего значения, действующих в Турции, наконец, местопребывание правлений всех больших частных обществ, ведущих здесь свои дела. Признание Константинополя за Россией не могло бы предоставить ей, без ущерба для союзников и особенно для Франции, которая обладает интересами первостепенной важности во всех этих предприятиях, контроль над всей деловой жизнью Османской империи (une hypotheque sur toutes les affaires de l’Empire Ottoman).

Вот важнейший принцип, который должен руководить действиями временного управления Константинополем и делом упразднения его положения, как столицы, преобразуемой в провинциальный город Российской империи. Само это упразднение, очевидно, может иметь место только по заключении мира, так как оно зависит от судьбы Османской империи.

Временное управление Константинополем и всеми частями Турецкой империи, которые будут подвластны трем державам, должно, следовательно, руководиться принципом, в силу которого подданные трех держав будут пользоваться всеми теми правами, которые они имели при турецком владычестве или будут всецело в них восстановлены, если они их лишились в результате военных событий. Изменения, которые, может быть, придется внести в эти права, чтобы их приспособить к новому статуту Константинополя и Османской империи, должны позднее подвергнуться обсуждению с заинтересованными сторонами.

В силу этого принципа администрация государственного османского долга должна будет функционировать до заключения мира в том виде, как она сейчас организована, со включением в совет долга одного русского делегата, сообразно с обязательством России взять на себя долю государственного долга, соответствующую доходам, получаемым администрацией долга с Константинополя и его окрестностей.

Точно также французские учреждения (учреждения религиозные, школьные, больничные и др.) должны быть немедленно восстановлены во всех своих правах на имущество движимое и недвижимое и допущены к деятельности на прежних условиях. Специальным постановлением будет признана действительность контрактов, заключенных между французским правительством и теми или иными французскими обществами, с одной стороны, и османским правительством и теми или иными властями империи — с другой, — контрактов и договоров, санкционированных ирадэ султана 24 апреля 1914 г.[511] и оплаченных уже со стороны Франции 500-миллионным займом, предоставленным ею Турции.

Кроме того, необходимо оговорить, что эти же принципы применяются к обществам и учреждениям фактически французским, хотя бы носящим турецкое имя и имеющим турецкое правление (как, например, османский банк, табачная монополия, общество маяков, железнодорожная сеть Салоники — Смирна — Кассаба, Дамаск — Хама, Мудания — Брусса, Яффа — Иерусалим, константинопольские и смирнские набережные, доки Стении, копи Гераклеи, земельный банк Турции и т. п.).

Предварительное соглашение должно, наконец, урегулировать вопрос о неприятельской собственности: само собой разумеется, что секвестр, наложенный на французские учреждения, будет снят и собственники восстановлены в своих правах.

Секвестры, утвержденные для германских и австро-венгерских обществ, должны считаться со специальными правами, принадлежащими французским держателям (напр., для восточных ж. д.): общества турецкие по имени, но фактически французские не будут подведены под секвестр. Наблюдение над секвестром, наложенным на османские общества (как железные дороги багдадская, мерсина-аданская, геджасская, дераа-кайфская, порт Александретта и др.), предприятия которых развиваются в зоне, которая нам будет предоставлена, должно быть поручено французам. Это вдвойне справедливо для багдадской ж. д., не расположенной в зоне оккупации и в которой мы все время участвовали в 30 %».

21 марта 1915 г.

299. Великобританский статс-секретарь по иностранным делам сэр Эд. Грэй послу в Петрограде сэру Дж. Бьюкенену

Шифрованная телеграмма[512],[513]

№ 397. 21 марта 1915 г.

Из Парижа 117.

Ваша телеграмма № 539.

Нейтральная зона в Пере и т. д.

Министр иностранных дел[514] полагает, что, так как занятие Константинополя является целью военных операций, условия оккупации должны зависеть от военных событий и не могут быть определены заранее.

На подлиннике собственноручная пометка Николая II (черта и две точки).

300. Российский посол в Париже А. П. Извольский министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 163. 10/23 марта 1915 г.

Копия в Лондон.

Получил Вашу телеграмму № 1284.

По поводу ее содержания Делькассе сказал, что он вполне разделяет мнение о безусловной невыполнимости американского предложения об установлении нейтральных зон в Пере, Стамбуле и Скутари; он не преминет ответить в этом смысле, в возможно более вежливой форме, американскому правительству.

Извольский.

301. Памятная записка российского министра иностранных дел С. Д. Сазонова французскому послу в Петрограде М. Палеологу[515]

№ 327.

Г. Сазонов разделяет мнение его превосходительства г. Делькассе, что для решения важных задач, которые возникнут в области административной, дипломатической, политической и финансовой после занятия Константинополя союзниками, необходимо соблюдение равенства между тремя державами в течение всего периода времени с момента оккупации до заключения мирного договора.

Г. Сазонов равным образом признает справедливость выдвинутого его превосходительством г. Делькассе принципа, в силу которого подданные трех держав будут пользоваться, при временном управлении, всеми теми правами, которые они имели при турецком владычестве. Таким образом, следует считать установленным, что администрация государственного османского долга будет функционировать до заключения мира в том виде, как она сейчас организована, со включением в совет долга одного русского делегата; что французские учреждения будут немедленно восстановлены во всех своих имущественных правах и допущены к деятельности на прежних условиях; что контракты и соглашения, заключенные между французским правительством и французскими обществами, с одной стороны, и оттоманским правительством и управлениями империи — с другой, будут признаны имеющими силу. Равным образом установлено, что эти условия касаются и обществ и учреждений фактически французских, хотя бы и носящих турецкое имя и подчиненных османскому режиму. Секвестр, наложенный на французские учреждения, будет снят, секвестры же, утвержденные для германских и австро-венгерских обществ, должны считаться со специальными правами, принадлежащими французским держателям. Общества турецкие по имени, но фактически французские не будут подведены под секвестр. Наблюдение за секвестром, наложенным на оттоманские общества, предприятия которых действуют в зоне, которая будет предоставлена Франции, должно быть поручено французам.

Вместе с тем г. Сазонов полагает необходимым прийти к соглашению относительно общего характера судебной организации, в обязанность которой входила бы временная защита иностранных интересов в Константинополе, впредь до полной отмены капитуляций мирным договором, безотносительно к возможности применения законов военного времени.

Г. Сазонов, таким образом, вполне согласен с точкой зрения его превосходительства г. Делькассе по всем пунктам памятной французской записки относительно временного управления [Константинополем].

11/24 марта 1915 г.

302. Российский посол в Париже А. П. Извольский министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 173. 13/26 марта 1915 г.

Ссылаюсь на мою телеграмму № 131.

Мною получены из достойного доверия источника весьма конфиденциальные сведения о том, что в последние дни чины французского министерства иностранных дел занялись, совместно с Бомпаром