Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том II - Евгений Александрович Адамов

в кои предположено (меня) поставить. Отдать себя известному делу я могу лишь при сознании, что из этого может быть какая-нибудь польза. С предположенными же французами условиями, по моему убеждению, немыслимо мириться с точки зрения русских интересов.

Трубецкой.

313. Российский посланник в Сербии князь Г. Н. Трубецкой министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Телеграмма

№ 441. 7/20 апреля 1915 г.

Получил Ваш № 1761. Ссылаюсь на свой № 436.

Лично. Ввиду изложенных мною соображений, а также того обстоятельства, что приезд мой в Петроград не представляется возможным, считал бы, с своей стороны, невозможным браться за дело. Никакая переписка не может заменить личного обмена мнений по вопросам столь первостепенного значения. Надеясь, что Вы не поставите мне этого в вину, я вновь приношу самую искреннюю благодарность за чрезвычайно лестное ко мне доверие, полагая, что именно оно обязывает меня поступить так при данных условиях[528].

Трубецкой.

314. Памятная записка агента Министерства финансов при российском посольстве в Париже Н. Г. Рафаловича в Министерство иностранных дел

Вступление союзников в Царьград и временный строй совместного им управления требуют предварительной подготовки не только в отношении административного устройства, но и касательно весьма сложных финансовых, экономических проблем, с которыми союзники столкнутся с первого же дня.

Отличительной чертой этой стороны дела в Царьграде являлось сосредоточение в руках иностранных капиталистов почти всех отраслей жизни столицы Турции, даже таких, которые в более цивилизованных странах являются предметом ведения правительственных учреждений.

Вкладывая свои капиталы в турецкие ценности и предприятия, европейский финансовый мир не мог ограничиться обычными в правовых государствах гарантиями и вынужден был обеспечить свои интересы непосредственным заведованием подлежащими источниками дохода.

Кроме того, ввиду неспособности оттоманского правительства осуществить ряд важных для финансовой и экономической жизни мероприятий, мало-помалу западноевропейские финансисты сделались хозяевами в этой области, причем французы заняли первое место по сумме вложенных в Турцию капиталов, а германцы — по своей предприимчивости и энергии и по умению руководить турками.

Союзникам вообще и нам в частности придется считаться с таким положением вещей.

При всем уважении к праву частной собственности, союзники не смогут, однако, отрешиться от того общего надзора, который и в обычные времена не может не принадлежать государственной власти и который во время военной оккупации является настоятельно необходимым. В Царьграде находятся: центральное эмиссионное учреждение, обладающее в то же время монополией казначейских операций, — османский банк; установление, ведающее соляной монополией и рядом государственных налогов, — совет оттоманского долга; общество порта, управление маяками, общество табачной монополии, правления железнодорожных компаний, общество водопровода и множество других; все эти установления управляются представителями европейского капитала, даже те, которые, как совет оттоманского долга, имеют характер международных учреждений. Часть их притом в руках германцев и австрийцев, которые участвуют также в ряде предприятий совместно с французами и англичанами. Последние, а главным образом французы, уже изучили ряд мер, направленных к охране своих интересов в Турции, наметили лиц для выполнения этих мер, исходящих из того общего плана, что вступление союзников в Царьград восстанавливает положение, существовавшее до начала войны с Турцией и отъезда французов из Царьграда, т. е. руководство французскими финансистами большинством указанных учреждений. Подумали французы и о секвестре над австро-германским имуществом и для этого также наметили лиц.

Нет сомнения, что все эти меры должны быть проведены союзниками совместно. Было бы большой ошибкой отстранить себя от этих вопросов, ибо это значило бы добровольно отказаться от доброй половины жизни Царьграда и расписаться в собственной несостоятельности в этом отношении, не говоря уже о том затруднительном положении, в котором окажутся, вследствие этого, русский комиссар и русское военное начальство.

Ошибка эта отразится и на будущем, которое для нас имеет первенствующее значение, ибо, когда временная совместная оккупация должна будет уступить место тому историческому решению, которого жаждет вся Россия, мы вдруг пожелаем быть полными хозяевами в такой области, которую мы сами упустили из рук и которая в Царьграде, более чем где-либо, неотделима от политики и от высших государственных интересов. Тогда нам придется кого-то выживать и с кем-то торговаться, притом без всякой предварительной подготовки, т. е. втемную.

Ясно, что этим мы только облегчим задачу всем нашим недоброжелателям, дадим широкий простор всяческим недоразумениям и трениям с нашими союзниками и только отдалим и затрудним достижение основной нашей цели. Между тем, в настоящее время союзники наши не могут отказаться ни от совместного предварительного установления общей программы действий, ни от осуществления этих задач путем совместной работы лиц, предназначенных к этому каждым из союзников в отдельности. Мы создадим, таким образом, действуя своевременно и планомерно, ячейку нашего будущего устройства и перейдем к последнему безболезненно и постепенно, не нарушив ничьих частных прав, но оберегая наши государственные интересы. Царьградские финансисты, французы и англичане, привыкли к туркам, к капитуляциям, к бесконтрольному хозяйничанью. Россия являлась для них, как и для самих турок, с которыми они ладили своеобразно, но прочно, пугалом, и их надо приучить к ней и приручить. Не может быть хуже способа, чем тот, который даст им возможность одним распоряжаться, распоряжаться даже больше, чем при турках, ибо правительственные комиссары все-таки состояли при частных предприятиях с государственным значением, распоряжаться, наконец, не только своими делами, но и австро-германскими, путем секвестров. Наоборот, общая программа, нами предложенная, позволит нам обойти эти подводные камни.

К составлению этой программы желательно приступить теперь же, руководствуясь прежде всего нашими пожеланиями, устраняя с нашего пути все, что может затруднить достижение нами цели, и сообразуясь с законными интересами наших союзников. Обсуждение с ними этой программы явится вторым шагом. Ко времени взятия Царьграда все должно быть готово — и программа, и лица. Задачи союзников в Царьграде гораздо сложнее условий германской оккупации в Бельгии, для коей все было нашими врагами подготовлено заранее до мельчайших подробностей[529]. Тут мы будем не одни, а втроем, и чрезвычайное сплетение всевозможных интересов в Царьграде не может быть даже сравниваемо с относительно простыми вопросами, которые германцам пришлось разрешить в Брюсселе. Само собою разумеется, что нельзя предусмотреть всего, да и нечего к этому стремиться. Установление ясных, простых общих начал, с одной стороны, распределение заранее ролей — с другой, — в этом заключается в настоящее время наша задача, которая затрудняется полной нашей отчужденностью от финансовой и экономической жизни Турции, между тем как союзники наши имеют весьма многочисленный контингент лиц, знакомый с делом и способный обеспечить английские и французские интересы. Большинство этих лиц, однако, чересчур свыклось с прежними условиями и стремится сохранить их во что бы то ни стало и