Это мучительное пламя - Ксения Мартьянова

ярко красная кровь, а затем не спеша, сжав зубы, поднял взгляд.

– Ты безумен.

– Да, – с озверевшими от страха и гнева глазами, прорычал Дарен, – я безумен настолько, что готов прямо сейчас свернуть тебе шею. И, если ты сделал ей больно… если из-за тебя она пострадала хотя бы на толику, клянусь… ты умрешь прежде, чем успеешь что-то понять.

– Проспись. – Сдержанно посоветовал ему Грег, в этот момент, видя перед собой чокнутого психа, не отдыхавшего несколько суток. Да, он был психом. Долбаным психом. Но будь он проклят, если сейчас, наконец, поймав ублюдка, позволит ему так просто уйти.

– Где она?

– Сэр, – настоятельно рекомендовал один из охранников, – покиньте помещение больницы.

– Куда ты её увез?! – Не слушал Дарен. – Говори!!

– Сэр!

– Сколько ты выпил? – Грег заглянул ему в глаза с отвращением и яростью. – В кого превратился?

– Отвечай, где она, – сквозь зубы процедил он, – отвечай, черт подери!!!

– Там, где ты больше не сможешь причинить ей боль! – Неожиданно закричал Грег, сделав к нему резкий шаг. – И где она будет как можно дальше от тебя!

– Долбанный ублюдок…

– Смирись, Бейкер! – Теперь злость завладела и Грегом. – Стань, наконец, мужчиной и найди в себе силы оставить её в покое!

– Я не оставлю её, слышишь? – Дарен вырывался из хватки с такой силой, что охранникам едва удавалось его сдерживать. – Я больше никогда её не оставлю!

– Теперь это зависит не только от тебя, – такой холодный и ровный тон заставил его на мгновение замереть, но гнев никуда не делся; он стал лишь больше, лишь сильнее.

– Если ты что-то с ней сделал… – завертел он головой, до муки стискивая зубы, – если причинил боль…

– Боль ей причиняешь только ты, – с омерзением выплюнул Грег, – а я пытаюсь защитить.

– Так ты её защищаешь?! А?? – Заорал Дарен. – Подвергая опасности?! Если у тебя есть какие-то счеты со мной, то разбирайся!! Давай же!! Я готов играть в твои чертовы игры хоть всю жизнь!! Можешь пытать и мучить меня, забрать отцовскую компанию и взорвать все вертолеты, которые только откопаешь, но не смей – слышишь?! – не смей втягивать во всё это её!!

Грег немного помолчал, а затем, понизив голос, осторожно качнул головой.

– Я не играю с тобой ни в какие игры. Мне не нужна твоя компания, пойми, не нужна…

– Просто ты хочешь видеть, как я страдаю. – Поня Дарен, усмехнувшись где-то на уровне подсознания. – Чтобы уничтожить своего врага, забери то, что ему дорого. Верно? Поэтому ты решил отнять у меня Её?

– Я никогда не считал тебя своим врагом. Ни разу за все эти годы.

– Годы… те годы, в которые ты был так близко. Мне бы и в голову не пришло, что человек, всегда готовый прийти на помощь; врач, так много раз спасавший жизнь моей сестре; друг… которому мы позволили войти в наш дом, в самый неожиданный момент безжалостно вонзит мне в спину нож. Всей моей семье.

Грег молча смотрел в его горящие бешенством глаза, а затем тихо произнес:

– Я безропотно, по-настоящему полюбил её, поэтому борюсь, – качнув головой, признался он, – а ты без борьбы оставил ту, которая так же безропотно, по-настоящему полюбила тебя. Дважды. Твой нож, направленный в её сердце, намного безжалостнее моего.

– Ты не вправе судить… – уже тише выдохнул Дарен, – не вправе… ведь это из-за тебя я был вынужден оставить её. По твоей вине я взял в руки этот нож. Лишь по твоей! Но тебе было мало всего, что ты уже успел сделать, ты решил опуститься ниже, решил поступиться даже той хреновой любовью, про которую только что говорил. Ты похитил её, словно вещь. Забрал самым низким способом! Запихнул в чертову машину и увез против её воли!!

– Эбби сама попросила отвезти её… – растянуто ответил Грег, а затем спросил: – …о каком похищении ты говоришь?

– Не смей делать вид, что не понимаешь! Два урода силком затащили её в машину и куда-то увезли!! Твои люди, Мартин!! Твои люди похитили её!!

Грег некоторое время молчал, при этом внимательно смотря ему в глаза, а затем сделал шаг вперед.

– Эбби похищена?

– Да! Тобой!!

– Я не имею к этому никакого отношения, – серьезно заявил он, и Дарену даже показалось, что он уловил в его взгляде страх. Хорошо играет, сукин-сын! – Как это произошло? В полицию уже заявили?

– Не притворяйся! Не смей! Это твои люди запихнули её в салон черного внедорожника! Только вот не учли одного: их видели! У нас есть свидетель! И теперь тебе не выкрутиться!!

– Не понимаю, почему ты винишь в этом меня, – Грег злился, но теперь уже более сдержанно, – как вообще эта мысль пришла тебе в голову?

– Потому что сообщение было послано от тебя! – Они, казалось, уже и не замечали, что были не одни, а охранники молча поглядывали то на одного, то на другого, ловя каждое произнесенное ими слово. – Ты написал Эбби, и лишь после этого она вышла из дома! Только после этого!!

– Я не писал ей.

– Не лги!!

– Черт, Дарен! – Не сдержавшись, заорал Грег. – Я не говорил с Эбби почти сутки!

– Ты покидал стены больницы!!

– У меня был срочный вызов! – Дарен зарычал, поэтому тот продолжил. – Если хочешь, можешь проверить мой телефон! Можешь спросить у Лейни, и она подтвердит, что это правда! Вчера утром я отвез Эбби к Мэнди и с тех пор больше не видел её!

– Я не верю тебе. И твои слова – не оправдание. Ты мог поручить это кому-то другому. Мог просто обеспечить себе алиби. И ты понимаешь, что я прав.

Грег видел, что Дарен готов был броситься на него в любое мгновение; задушить, растерзать, но не сделал ничего, чтобы это остановить.

– Отпустите его.

Охранники немного замялись. Один из них даже сильнее сжал предплечье.

– Но мистер Мартин…

– Отпустите, – тверже повторил Грег, и когда парни ослабили хватку, поднял на Дарена глаза, – пойдем.

– Куда? – Прохрипел он, но больше ничего сделать не успел. Грег прошел мимо него, а затем бросил:

– Туда, где ты получишь ответы.

* * *

Эбби ходила по комнате взад и вперед, пытаясь придумать, как ей быть. Сидеть не хотелось, да и даже если бы и хотелось, это стало бы для неё сложнейшим испытанием. Мысли, которые итак находились в полнейшем раздрае, сейчас плюс ко всему ещё и вопили во всё горло – причем делали это, к сожалению, одновременно. Она провела здесь весь вечер и всю ночь. Сколько показывали часы, Эбби не знала, но солнце встало не так давно, значит, вероятно, было ещё раннее утро.