Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 5. Золотое руно - Роберт Грейвз

Арета опять забралась в постель.

— Думаю, что твое решение — самое разумное и справедливое, какое я когда-либо слышала, да еще и в таком трудном деле, — сказала она. — А теперь усни, мой дорогой господин, и отдохни к утру. Больше я тебя не потревожу. «Добродетель» — мое имя, и Добродетель — в моей природе.

Как только Алкиной захрапел, Арета украдкой выбралась из комнаты и велела одной из своих женщин побыстрее вызвать ее личного вестника. Когда он полусонный явился, она сказала:

— Позови твоего собрата по ремеслу, Эхиона. У меня есть для него добрые новости, откладывать невозможно. Он спит на веранде.

Вестник, глядя на нее, моргал, как сова, но она брызнула ему водой в лицо, чтобы привести его в чувство. Он отправился на веранду искать Эхиона, но там оказалось пусто. Он заторопился в порт и застиг аргонавтов в тот миг, когда они садились на корабль, ибо Ясон решил бросить Медею и бежать с Руном, считая его своим священным долгом.

— Куда вы направляетесь, господа? — спросил вестник.

— О, никуда, вовсе никуда, брат, — ответил Эхион. — Мы всего-навсего меняем место швартовки. Наш товарищ Корон из Гиртона, который предсказывает погоду, как и все мужчины-Вороны, решил, что ветер вот-вот переменится на северо-восточный; и мы всего лишь хотим пересечь гавань, чтобы ему угодить.

— У моей госпожи Ареты для тебя добрые новости, и откладывать невозможно, — сказал вестник. — Если я правильно догадываюсь, для вас было бы благоразумно немедленно вернуться на полную гулким эхом дворцовую веранду, доверив вашим тросам и якорям удерживать ваш прекрасный, много проходивший корабль, чтобы его не разбило о скалы.

И вот они вернулись, точно отара овец, а вестник бежал сзади, словно пастушеская собака, которой нет надобности лаять или показывать зубы, так как одно ее присутствие — достаточное предостережение овцам, что им следует держаться верной тропы.

Эхиона привели к царице. Она милостиво улыбнулась, сказав ему:

— Вот мое слово мудрому божественному вестнику. Если только твой господин, царевич Ясон, не женится на царевне Медее до утра, похоже, что решение царя будет против них. Пусть они поспешат.

Эхион спросил:

— Но, милостивая госпожа, можно ли такой важный брак, как этот, достойно заключить за такое короткое время?

Царица Арета ответила:

— Если его не заключат немедленно, его никогда не заключат. Теперь послушай меня. Царь Алкиной спит, я не желаю, чтобы его потревожила мелодия свадебной песни, ибо он невыразимо устал, и как подобает жене, я должна обеспечить ему спокойный сон. Остров Макриды у входа в нашу гавань — самое подходящее место для совершения обряда. Ты когда-нибудь бывал в тамошней священной пещере, пещере пеласгийки Макриды? Она была последней жрицей Диониса в Дельфах, прежде чем Аполлон не захватил дельфийское святилище, и свои дни она закончила в этой самой пещере. Сообщи Ясону, что все мои запасы — в его распоряжении и в распоряжении его царственной невесты. Ему охотно послужат мои придворные музыканты, а мои придворные дамы окажут услуги невесте и принесут с собой столько полотна и подушек из лебяжьего пуха, сколько потребуется для прекраснейшего брачного ложа. Несомненно, у Ясона найдутся одеяла; но я обеспечу его вином, чашами, чтобы разбавлять вино, факелами, жертвенными животными, лепешками, сластями и айвой — короче, всем, чего бы он ни потребовал. К счастью, мои дамы ходили нынче вечером в долину и принесли домой полные корзины цветов, так что я и вообразить не могу, будто чего-то будет не хватать. Если Апсирт мертв, как ты говоришь, — а у меня нет причин сомневаться в твоих словах, — то сыновья Фрикса — ближайшие, остающиеся в живых сородичи-мужчины царевны Медеи и, следовательно, имеют право по нынешнему греческому закону отдать ее в жены царевичу Ясону. Я и жреца предоставлю — он у меня во дворце служит — который хорошо знает, какие жертвы надо приносить местным божествам брака, а Аталанта может умилостивить Артемиду.

Эхион спросил:

— А Медея? Согласится ли она на такие действия?

Царица Арета ответила:

— Естественно, Медея, несомненно, предпочла бы достойно справить свадьбу в Иолке, в доме Ясона, где следует сжечь ось повозки, на которой она приехала. Но лучше свадьба второпях и даже тайком, как сама она говорит, чем вообще никакой.

Ясон был воистину благодарен царице Арете и, созвав своих товарищей, шепотом упросил их не открывать ни ей, ни кому-то еще, что излишняя предосторожность чуть не стоила ему потери его драгоценного сокровища. Затем они вместе собрали все, что требуется для свадьбы и что предложила им Арета, и отнесли это на «Арго». Придворные дамы пообещали прибыть следом с невестой, придворные же музыканты сразу взошли на борт со своими инструментами; и после нескольких минут плавания на веслах, «Арго» подошел к островку Макриды. Здесь в пещере товарищи Ясона набросали дерну, чтобы сложить брачное ложе, а вход увешали плющом и лавром и расставили на козлах столы для свадебного пира. Пока Аталанта умилостивливала Артемиду, принося в жертву телку, прекрасно зная, что богиня терпеть не может браков и мстит тем, кто о ней забывает, дворцовый жрец царицы Ареты преподнес угощение местным божествам Аристею и Автоное — виноград, медовые соты, оливковое масло и овечий сыр. Бут с восторгом помог ему в этом, ибо Аристей был не только первым в Греции сыроваром, но также впервые вырастил маслины и завел пчел. Жрец и его помощники спели гимн в честь Аристея. Начали помощники, спросив:

Откуда принес ты ветвь оливы,Твою плодоносную ветвь оливы,Чтобы к диким деревьям ее привить?

Жрец ответил:

Из огорода моих соседейЯ принес плодоносную ветвь оливы,Чтобы к диким деревьям ее привить.

Они снова спросили:

А откуда соседи ее принесли,Эту плодоносную ветвь оливы,Чтобы к диким деревьям ее привить?

Жрец снова ответил:

В огороде моих соседейВзяли они плодоносную ветвь,Чтобы к диким деревьям ее привить.

Помощники спрашивали все более настойчиво, из чьего же огорода была принесена эта плодоносная ветвь; но девять раз отсылал их жрец от соседа к соседу, пока наконец не смог торжествующе ответить:

С дерева славного АристеяОн принес плодоносную ветвь,Чтобы к диким деревьям ее привить.

Помощники спросили, как досталось дерево Аристею, и жрец ответил, что Аристею его милостиво даровала Великая Богиня. И что он делал дальше? Он прививал одну дикую оливу к другой в лучах восходящей луны, а на следующий год подобным же образом привил побег с привитого дерева на другое привитое, а на третий — побег со вновь привитого — на то же привитое в лучах восходящей луны, трижды окликнув Богиню по имени. Великая Богиня прошелестела листвой, и последний побег, который привил Аристей, дал совершенные по форме листья сладостной оливы и благословил его, когда пришла зима, сочными пурпурными плодами.

Бут ответил на эту песню другой, похожей, своего собственного сочинения, начав:

Откуда принес ты этих пчел,Этих неутомимых пчел,Что пьют нектар из моих цветов?

Он научил помощников, как задавать ему нужные вопросы. Первый ответ его был, что рой принесен из соседского улья. Затем Бут отсылал их от соседа к соседу, пока не оказалось, что первые пчелы взяты из улья Аристея. А где раздобыл их сам Аристей? Бут с торжеством ответил, что Аристей принес их из тела мертвого леопарда, которого убил на Пелионе, когда хищник пытался убить одну из священных кобыл Богини. Аристей трижды попрал мертвого зверя ногой, окликая Богиню по имени, и на третий раз она ответила ему ударом грома, который заставил попадать шишки со всех сосен на горе; пчелы вылетели, жужжа, из раны в боку леопарда и поселились в земляничном дереве.

Так закончилась песня Бута. Но он пожалел, что не может искренне превознести коркирский мед.

Медея пересекла гавань на борту феакской галеры. На ней было белое полотняное одеяние и расшитое белое покрывало, одолженные Аретой, которая и сама сопровождала невесту. Двенадцать придворных дам, назначенных подружками невесты, уже трижды погрузили ее в священный источник Коркиры. Медея сожгла на алтаре Артемиды, который соорудила Аталанта, прядь своих светлых волос. Богине Бримо, с которой она заключила мир перед тем, как покинуть дом Кирки на острове Ээя (пожертвовав ей черную свинью с девятью поросятами), она совершила возлияние чистым медом из полной чаши.

Ясона его товарищи подобным же образом выкупали в водоеме, питаемом водами источника Макриды; затем его облачили в его лучшие одежды и украсили голову цветочным венком. Царица Арета в честь Руна дала аргонавтам редкие пурпурные и золотые цветы, именуемые трехцветными фиалками, которые выращивала в высоких глиняных горшках, стоящих в ряд в ее личном саду, именно из этих цветов сплели венок Ясону.