Сафьяновая шкатулка - Сурен Даниелович Каспаров

Он выбрал серую, надел, затем повернул к себе зеркало, внимательно оглядел себя. Потом улыбнулся и подмигнул Юльке.

— Ничего?

Юлька взяла да и тоже подмигнула:

— Чудесно!

Он сперва удивился, потом воскликнул:

— Послушайте, вы — прелесть! Вы об этом знаете?

Юлька рассмеялась и ответила, что она знает, что она прелесть.

Он почему-то нахмурился и сказал серьезно:

— Должно же человеку хотя бы один раз в жизни крупно повезти, как вы думаете?

Юлька не поняла, о чем он говорит, но на всякий случай кивнула утвердительно:

— Должно.

— Платить в кассу или вам? — спросил он.

— В кассу. Вон туда.

— Найду, — сказал он.

Он заплатил, опять вернулся и протянул ей чек.

— Надеть сейчас? — почему-то спросил он.

Юлька даже не удивилась его вопросу, настолько он казался естественным, хотя на самом деле все было неожиданным.

— Наденьте, на улице холодно, — ответила она, словно они были давно знакомы.

Он надел шляпу, потом повернул зеркало так, чтобы увидеть в нем Юльку. И спросил у этого отражения:

— Как вас зовут?

— Юлька… То есть Юля! — поправилась она.

— А меня Вадим. Так вот, Юля, одно из двух: или я буду приходить сюда каждый день и без конца покупать шляпы, пока меня не заметят милиционеры, или мы сегодня же встретимся. Выбирайте.

Юлька покраснела и замахала руками:

— Ой, что вы, не надо!

— Когда вы кончаете работу?

— В семь… То есть в полседьмого…

— Отлично. Ровно с половины седьмого я вас буду ждать как проклятый вон там, на другой стороне улицы. — Он показал на широкую витрину на противоположной стороне улицы. Затем помахал рукой ошарашенной Юльке и вышел.

«Мне же вечером в техникум!» — хотела сказать Юлька, но его уже не было в магазине. И она обрадовалась, что не брякнула насчет техникума. Она уже знала, что сегодня вечером в техникум не пойдет.

Юлька посмотрела по сторонам — не заметил ли кто-нибудь из подруг, как она разговаривала с ним? И слегка огорчилась, что никто этого не заметил. Впрочем, она тут же забыла об этом: все-таки радости было больше, чем огорчения.

Однако спустя несколько минут к ней все же подошла Шура из обувного отдела, очень строгая дама и старая дева.

— Кто был этот мужчина? — строго спросила она.

Юлька ответила с самым небрежным видом, словно такие разговоры с мужчинами самое обычное для нее дело.

— Так, знакомый один.

— Он что, физик?

Юлька удивилась: почему именно физик?

— Таких в кино показывают, — пояснила Шура. — Они там всегда физики, возятся со всякими реакторами и остроумно шутят. И все красавцы хоть куда. Ни одного нормального для семейной жизни.

— Нет, он не физик, он… он доктор! — соврала Юлька, догадавшись, что Шура не благоволит к физикам. А ей не хотелось услышать что-нибудь дурное о Вадиме. — Он детский доктор!

— Ну, это еще куда ни шло, — смягчилась Шура. — А он ничего парень, видный из себя. Женат?

— Нет… не знаю, — растерялась Юлька.

— А говоришь, знакомый? — насторожилась Шура. — И врать-то толком не научилась. — Она вздохнула так, словно то, что Юлька не научилась врать, непременно доведет ее до беды.

— Он меня будет ждать, — сказала Юлька. — Сегодня. Вон там. — Она показала на витрину. И посмотрела на Шуру. Никакого впечатления. Юлька сказала громче: — В половине седьмого! — Шура продолжала смотреть на нее бесстрастно и строго. Юлька сказала еще громче: — Сразу же после работы!

Шура внезапно рассмеялась.

— Не кричи, я слышу. — Она опять вздохнула. — Ох и дурочка ты…

— Чего вы смеетесь? — Юлька покраснела.

— Боюсь я за тебя, Юлька, — примирительно сказала Шура. — Ты какая-то уж слишком вся на виду.

— И пусть, — отозвалась Юлька.

— Не пусть, дурочка, — сказал этот великий знаток мужской половины человечества, — не пусть. Мужчины так считают: раз стоит за прилавком, значит, с такой можно не размусоливать. Ты будь с ним поосторожнее и, главное, построже! Уж я их знаю, этих… — Она не договорила какое-то, очень, по-видимому, ласковое слово и вздохнула в третий раз.

— Буду гордой! — Юлька потешно вздернула нос, наглядно показывая, какой она будет гордой.

А потом испугалась: а вдруг он не придет?

Ей очень хотелось, чтобы он не обманул ее и пришел. Ей никогда и ничего сильнее не хотелось.

«Забавная мордашка, — усмехнулся Вадим, выходя из магазина. — Я разговаривал с нею как начинающий пижон», — подумал он, но подумал без смущения и быстро забыл.

Мороз на улице как будто не ослабевал, но снег на тротуарах начал подтаивать. Стало вроде и посветлее. Вадим посмотрел на небо: нижний темный слой облаков, гонимый ветром, несся в сторону моря, приоткрывая верхние слои, сквозь которые, хотя и с трудом, все же пробивалось солнце.

Было начало двенадцатого. Вадим остановил такси, назвал адрес курортного института. Он откинулся на спинку заднего сиденья и, когда машина тронулась, устало закрыл глаза. В курортный институт он ехал неохотно, хотя там у него были дела.

Ровно в половине седьмого Юлька закончила работу, вышла из магазина и встретилась с ним в дверях, нос к носу. И в первую минуту даже испугалась: ведь он обещал ждать ее на противоположной стороне улицы! Поэтому она рассчитывала, что, пока дойдет до места встречи, успеет справиться со своим волнением и — кто знает! — может быть, удастся напустить на себя этакий неприступный вид в полном соответствии с практическими указаниями старой девы Шуры и сказать с небрежным видом что-нибудь такое… А что именно — она так и не сумела придумать…

…Он стоял