Держи меня крепче (СИ) - Сукре Рида

Сам маленький, хрупкий, лёгкий и воздушный пацан с виду очень походил на девушку, поэтому иногда позволял себе быть ею, отдаваясь образу Лизы и ведя двойную жизнь. С Соней тоже всегда была и дружила Лиза, и она никогда не задумывалась над тем, чтобы называть её Артуром. Лизе это нравилось в подруге, и она была счастлива, что отпуск в академии совпал на июль. Так что операция по вылавливанию в сети амура Оливера теперь состояла из группы в два человека.

Девушки вновь окунулись в атмосферу школьных лет, когда они были не разлей вода и всё свободное время тусили вместе, влюблялись вместе, горевали вместе, почти всё делали вместе. С отъезда Лизы Соня так ни с кем и не подружилась настолько сильно, как дружила с ней.

Встретившись в парке, подруги для начала поделились кратким обзором своих жизней в виде килобайтовых аннотаций, а затем, как только пыл встречи был умерен, Соня перешла к делу. По мере выкладки плана подругой и рассказа о прошлом свидании с «самим Оливером Бассом», Лиза качала головой, делала страшные глаза, хватала себя за длинные русые локоны, как у куклы Барби, очень ладно сидящего на ней парика, и чуть ли не дар речи потеряла.

— Ты сумасшедшая! — выдала она свой вердикт Соне.

— Знаю. Скажи что-нибудь новое! — болтая ногами, свешенными с чересчур высокой скамейки, соглашалась рыжеголовая девушка.

— О боже! Дай мне номер психушки. Я позвоню и попрошу, чтоб тебя забрали…

— Я у них постоянный клиент. Они уже устали от меня, поэтому больше не принимают.

— Ты убога. Тебя даже там, — Лиза указала маленьким пальчиком вниз, имея в виду «славный» Тартар, — не ждут.

— Поэтому я буду гадить здесь, — радостно возопила Соня, крайне счастливая, что она является исключением из правил.

— Как голубь на достояния культуры — памятники.

— Кому нужны эти памятники? Я буду гадить на людей, с радостным кличем низвергаясь с небес. Берегись!

— Уже страшно, — хмыкнула Лиза.

— А то.

— Чокнутая…

— Ага, и мне нужна твоя помощь!

Лизины ресницы-пушинки дрогнули, и лицо озарила мягкая улыбка. Несмотря на гендерное предопределение, её лицо было очень женственным. Это выражалось в простоте и открытости, в каждой небрежной, но в то же время аккуратной, чёрточке, лёгком макияже, излучаемой добродушности. Её можно было принять за потерянную принцессу, но никак не за парня.

— Помощь?

— Угу, — кивнула Соня, напрягая лоб, что его заполнили морщинки.

Лиза, увидев это, ахнула и дала наставление:

— Не морщись! Ты так раньше времени состаришься — никакая подтяжка не поможет, а уж про крем-лифтинги я просто молчу.

— Твои кремы-лифчики мне по барабану, — махнула на неё рукой Соня, не имеющая ни малейшего представления о подобных кремах, её молодая кожа пока ухода не требовала.

— Лифчики? — рассмеялась Лиз.

— Ну, или что там ты говорила? — повела плечами Сонька. — Кремы-лифты?.. Неважно.

Лиза рассмеялась ещё сильнее, а проходящий мимо них парень в громадных наушниках, задержал на ней взгляд и даже звук в своих колонках поубавил, дабы насладиться звонким смехом. Она подмигнула ему, но парень подойти и познакомиться постеснялся. Видимо, его от трансвеститов сама судьба оберегала.

— Ты жжёшь, подруга, — отсмеявшись, заключила Лиза.

— Я типа разрядила атмосферу, — отозвалась Соня. — Чувствуешь?

— Чувствую.

— Короче, продолжим. План такой. Я сорву свидание в ресторане. Наверняка этот лох притащит меня в какой-нибудь пафосный ресторанчик…

— Это же так ми-и-ило… — собрав руки в замок принялась восторгаться Лиз.

— Ага, будет мило испортить ему вечер! — согласилась Соня.

— В смысле ресторан — это мило, а испортить романтику — дурацкая идея!

— Ты сама дурацкая и фантазия у тебя хромает! — возразила подруга.

— Прекрати вонять тупостью.

— Я не воняю тупостью — я фонтанирую глубокими мыслями, — философски изрекла взбалмошная девица.

— Ты идиотинка, как и твой бывший мудак.

— Заткнись. О нём ни слова, — пригрозила пальцем Соня.

— Как скажешь, — пожала плечами Лиз. — Но он редкий хам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Всё, всё. Ни слова о нём. Значит, план. Я расстрою свиданку и приведу придурка в бар.

— Какой бар? — зацепилась псевдо-русая девушка.

— Ну, не знаю. Может тот, где продают выпивку? — съязвила её подруга.

— Тогда надо либо в «Полуночник», либо в «Counter Strike». Там у меня бармены знакомые. Они без вопросов алкоголь нам толкнут, — начала перечислять варианты Лиза, воспринявшая Сонин ответ серьёзно, хотя та просто вспылила, она была уверена, что несмотря на возраст, ей алкоголь где угодно продадут, потому что это её город и она тут всех и каждого знает. — Но «Контра» — это боулинг-клуб, так что…

— Отличная идея! Я его сделаю в боулинг, закреплю своё превосходство, а потом ты придёшь и станешь на нём виснуть. Этот вежливый кретин отшить тебя не посмеет, он же жутко вежливый, — ничуть не напрягаясь по поводу сказанной тавтологии, Соня продолжила: — а я устрою ему адский сабантуйчик. Посмотрим, насколько крепки его нервы, — Сонька злобно захихикала, явно представив себе последствия, и потирая ладошки как злобный гоблин.

— Послушай, а ты действительно считаешь, что встречаться с братом бывшего парня хорошая идея? — озвучила давно мучавший её вопрос Лиза.

— Безусловно! Он же ревнивый, как Отелло.

— Но твои методы влюбить в себя его… Они какие-то…

— Они гениальные. И не спорь со мной. Лучше готовься встречать нас в «Контре». В общем, я гений.

— Ага, ты — гений. Гений туалетных заведений! — подколола Лиз Соньку.

Последняя на шутку внимания не обратила, оставшись при своём мнении на счёт методов и планов, и, договорившись с Лизой, как и задумала, претворяла коварный план в жизнь, подчистую руша свидание. Она подпортила настроение своему кавалеру и вытребовала такси, чтобы уехать из «бесячего ресторана». Спорить с девушкой Оливер не стал, а вызвал машину, в то время как Соня строчила сообщение подруге, что все идёт по намеченному плану и они скоро подъедут.

Но уйти из злополучного «Сальери» сразу не получилось, потому что в зал вплыл бесконечно усатый дяденька, лицо которого Соне показалось смутно знакомым. Этот мужчина, облачённый в шикарный костюм с иголочки и лакированные ботинки с загнутыми носами — последний писк моды — поспешил к их кабинке с непередаваемым мажором на лице. Он весь светился от счастья и попыхивал кубинской сигарой, дым которой, поплутав в объёмных усах, устремлялся к потолку. Этот джентльмен кивал во все стороны подряд, получал ответные кивки, отвесил поклон оркестру и вскоре добрался до столика Сони и Олли.

Оливер вскочил на ноги и пожал руку хозяину ресторана, как верно сделала вывод Соня, и полез обниматься.

— Здравствуй, дядя, восхитительное местечко! — пустился в комплименты народный любимец.

33

Его девушка, услышав слово «дядя», мгновенно смекнула, что раз он дядя Оливеру, то Хренчику он в этом случае должен приходиться отцом. С его родителями Соня знакома не была и желанием особым никогда не горела. Слышала, правда, о матери, но эти рассказы описывали холодную, как сосулька в февральские морозы, женщину с чрезмерно высоко задранным носом. Видеться с ней, разумеется, не хотелось. Но отца своего экс-парня она рассматривала с большим интересом. Именно поэтому он и показался ей знакомым — потому что он родственник бездушного чурбана, который разорвал их отношения. Фамильные черты лица — губы и нос — совершенно одинаковые, что у Артёма, что у Олли, что у отца Охренчика.

— Здравствуй, племянничек! Пришёл, да? И с девушкой.

— Да, я хотел бы вас познакомить.

Оливер заранее предупредил родственника, что приведёт сегодня особенную для него девушку.

— Вот значит, какая твоя любовь… — усатый дядя скосил взгляд на притихшую девицу с яркой шевелюрой цвета сочного новогоднего мандарина. — Здравствуйте, милая леди, меня зовут Сандал Евгеньевич. Я хозяин всего этого благолепия и дядя этого шебутного сорванца.