Миазмы. Трактат о сопротивлении материалов - Флавиус Арделян

кровь учеников вылакали истощенные псы, которые потом растянулись в покрасневшей грязи. Он поглядел на этих псов, и несколько мэтрэгунцев тоже смотрели на них из окна, но никто не сказал ни слова. А что тут можно было сказать?

* * *

Ночью ученики выполняли свой долг во имя нового дня, рассказывали повести, пребывая под защитой Отче, но к рассвету история о произошедшем просочилась в каждую келью, проникая под дверь, забираясь в тесные ниши, шныряя между подушками, из уст в уста. Дескать, горстка учеников бродила по платформам над Инфими в поисках улик, как вдруг один из них заметил вдалеке, за городом, мужчину с большим мешком на спине. Они собрались и направились в ту сторону, а мужчина бросил свой мешок в одну из выгребных ям. Чутье подсказало им, что следует узнать побольше, но они не успели его догнать – там же, среди вонючих ям, их со всех сторон атаковали ученики не'Мира, крысолюды.

– Так он существует… – говорили одни.

– Ну конечно, существует… – шептали другие.

Произошла жестокая битва, пролилось немало крови, и Мир вместе с не'Миром потеряли дорогих учеников, но парни Отче оказались башковитее, сильнее и проворнее, поэтому они и победили. Крысолюды взвалили своих мертвецов на вонючие волосатые спины и исчезли. Братья занялись ранеными и убитыми, а один подбежал к яме и успел увидеть посреди мерзости голову юноши, который медленно погружался в потревоженное болото из дерьма. Во рту у него были свернутые трубочкой листы бумаги, втиснутые между зубами, и брат, отыскав на краю ямы ветку, сумел их подцепить. Он вытащил листы и забрал, а труп скрылся из вида, погрузившись в экскременты.

– Что там было написано? – спрашивали ученики, а им отвечали:

– Мы не знаем, и никто не знает – только Отче и, может, Карм, потому что наш брат не осмелился развернуть свернутые листы и прочитать, а отнес в хижину Отче, где они и остались.

После таких разговоров ученики засыпали с трудом, и каждому снились неприятные пейзажи и события: кто-то тонул в дерьме, кого-то растерзали лесные звери, а кто-то обнаружил, что крысолюды победили, и теперь он служит не'Миру. Только Бруно не смог сомкнуть глаз, и к обеду все еще думал о Лили да беспокоился о Саре. Бессонница не покинула его и следующей ночью, он еле-еле задремал среди голубей, легко переходя от сна к бодрствованию и обратно. Но нескольких мгновений сна хватило на несколько обрывочных видений, от которых желудок едва не вывернулся наизнанку. Одно из них явилось Бруно не целиком, а разбитым на четыре фрагмента.

Для начала (1): Вот Бруно один в храме, куда делись все ученики – непонятно. Кто-то сказал ему, что их никогда не существовало, и все же кто-то (другой) продолжал твердить, что раньше у него были братья, что он с ними ел, трудился бок о бок, творил миры сообща – прямо здесь, под загрубевшей ладонью Отче, рождая целые города где-то вдали. Игнац сидел возле Бруно, такой же обгорелый, но посреди лета закутанный в толстую зимнюю одежду, с лицом, закрытым тряпками – шуровал неуклюжими пальцами где-то на краю сновидения. Чем-то пахло, но запах был незнаком. Они оба кого-то ждали; болтали ногами, сидя на краю платформы где-то на задворках храма, и ждали. Игнац заговорил первым, убеждая парнишку в бессмысленности ожидания, потому что, как он говорил, здесь никогда не было учеников слова. Как это, удивился Бруно, как это – не было? Были, я точно знаю, что были, и я с ними. Нет-нет, настаивал Игнац новым голосом, не тем, что прежде, и качал головой, дескать, нет, тут ничего не было. Все вертикальное, ничего горизонтального. Так он говорил, и вновь другим голосом, совершенно другим. Бруно, ничего не понимая, посмотрел вниз: Альрауна выглядела покинутой. Изнутри Игнаца раздавались голоса. Бруно прильнул ухом к его груди, прислушался – да, совершенно верно: в Игнаце звучали голоса. Парнишка взглянул на обгорелого, и тот прошептал что-то вроде воримиртунвыримворимиртунвыримворимиртунвырим. Что? – спросил Бруно. Говори помедленнее. Ворим иртунв ворим иртунв ырим. Голоса становились все громче, звучали оглушительно, и Малец в конце концов не выдержал, воткнул узкий нож обгорелому в брюхо, а тот даже не вскрикнул, просто рухнул с платформы. Миг спустя Игнац уже лежал на красивой мостовой под Бруно, от удара его потроха выплеснулись наружу, и ученик со своего места в вышине увидел в дыре лицо Лили.

Бруно вздрогнул и проснулся. Вокруг спали голуби. Он вытер пот, вздохнул, но миг спустя опять заснул, сам того не желая.

Далее (2): Вот Бруно – уже спустился с платформы на улицу, склонился над Игнацем, у которого из лопнувшего живота высовывалась верхняя часть тела Лили Бунте. Она была живая, просто покрыта липкой грязью. И все повторяла: йеовс как йеом итолп йадевто. Бруно потянул и вытащил ее из Игнаца целиком, а потом увидел, что это не Лили, что у нее не было ног, ниже пояса – только длинные и тонкие щупальца, и тогда он вонзил нож и в нее, от чего раздался мучительный вопль. Но не из рта Лили, как понял парнишка, а изнутри нее, это кричал некто, пребывающий там. Бруно голыми руками разорвал не'Лили на части – кости хрустели от его усилий, кожа рвалась на тонкие полоски – и вытащил Сару. Девочка плакала.

Что-то прошлось по телу Бруно и разбудило его. Он огляделся по сторонам, не понимая, спит или нет, услышал во тьме курлыканье голубей, ощутил кислый запах. Закрыл глаза и опять заснул.

И теперь (3): Вот вновь Бруно, а рядом с ним Сара. Она рыдала, озираясь по сторонам, глядя на растерзанные тела тех, кто притворялся Игнацем и Лили. Бруно, зная, что это не Игнац и Лили, ждал, что Сара спросит его, кто они такие, и боялся этого вопроса, потому что не знал, как отвечать; но Сара между всхлипами прошептала лишь одну фразу. Вот эту: ацижок оге алпет. Тогда Бруно понял, что это не Сара, однако промолчал и не выказал своего страха, а взял девочку за руку и проговорил: пойдем посмотрим на город. Отвел ее на платформу на задворках заброшенного храма, чтобы показать опустевший город. Альрауна и впрямь была пуста, безлюдна и печальна, и Бруно захотелось плакать, но он знал, что на это нет времени, потому дал Саре-не'Саре пинка. Однако девочка потянула его за собой.

Бруно проснулся от того, что дрыгал ногами. Спеша узнать, чем закончится сон, закрыл глаза и изо всех сил попытался