«Военная анархия» в Римской империи - Юлий Беркович Циркин

сенаторы восприняли как оскорбление, а теперь даже не вспоминали о своем прежнем положении в этой сфере. Не содержится в послании Проба и обещания вернуть сенату в каком-либо виде право чеканки монеты. SC более не появляется на римских монетах. Вместо этого Проб, следуя Аврелиану, именует себя на монетах deus et dominus1088. В отличие от Тацита он, опять же по примеру Аврелиана, прославляет Непобедимое Солнце, с которым явно себя идентифицирует1089. Таким образом, фактически никаких действенных уступок сенату Проб не сделал. Можно говорить лишь об уточнении и небольшом расширении сенатских прерогатив. По существу, дело ограничилось почти одной только декорацией. Но в сложившейся ситуации и декорация была важна. Своими демонстративными шагами Проб подчеркивал свое глубочайшее уважение к сенату.

Так же Проб поступал и позже. О своих победах в Галлии, о которых пойдет речь несколько позже, он не просто, как это было обычно, сообщил сенату, но и направил ему золотые венки от побежденных, которые до этого являлись собственностью самого императора, подчеркивая этим, что честь победы принадлежит нс столько ему, сколько Римскому государству, символом которого является сенат (SHA Prob. 15). В этом своем обращении он снова использует выражение vestra clementia (SHA Prob. 15, 4). Это подтверждает неслучайность его употребления. До сих пор термин clementia в связи с сенатом в Historia Augusta появлялся только раз. После подавления выступления Авидия Кассия и его гибели Марк Аврелий обращается к сенаторам с призывом проявить милосердие к оставшимся живым сторонникам погибшего мятежника, включая и некоторых сенаторов. Он говорит о благочестии и милосердии сенаторов (meam pietatem clementiamque..., immo vestram) (SHA AC 12,3). Но это не обращение, как у Проба, а напоминание об этических качествах самого императора и сената. Надо отметить, что такое выражение не встречается ни в одной биографии даже тех императоров, которые рассматривались как «хорошие», в том числе Александра Севера и Клавдия. Clementia, хотя и была «приватизирована» императорами, была одной из старинных римских добродетелей, сестрой справедливости (iusti-tia)1090. И Проб дважды, если верить его биографу, подчеркивает свое уважение к сенату как носителю старинных добродетелей. Вообще, все послание, как уже отмечено в науке, напоминает по своему тону панегирик, но в отличие от обычных панегириков его адресатом был не император, а сенат, а автором, наоборот, сам император1091. Это резко отличает послание Проба от всех посланий, приводимых в сборнике. Даже если это послание не подлинное, оно хорошо отражает направление политики Проба: он всячески стремится показать, что является лишь высшим магистратом, действующим по поручению сената1092. В некоторой степени это соответствовало юридической видимости, как она была разработана юристами II в., которые рассматривали императорскую власть как вид старого империя, данного римским народом1093. Так, несколько позже Ульпиан писал, что власть принцепса исходит из закона, в силу которого народ дал ему империй и potestas (Dig. 1,4, 1). На деле практика императорского правления давно разошлась с юридической теорией, тем более во времена воен-

ной анархии. Но Проб решил продемонстрировать возвращение к «доброму старому времени» и соответственно признание сената высшим институтом государства. Характерна в этом отношении мотивировка отказа от преследования сторонников Флориана: они якобы последовали не за тираном, а за братом своего государя (SHA Prob. 13, 3). Этим он подчеркивал свое уважение к императору, избранно-му сенатом, не подвергая ни малейшему сомнению его законность . Такая позиция Проба не могла не вызвать благодарной реакции сената, что отразилось в отношении к нему историографии.

Проб последовательно выстраивал свои отношения с сенатом, стремясь создать впечатление прихода к власти «хорошего» императора. Составной частью этих отношений стала и кадровая политика Проба. Так, став в 278 г. второй раз консулом, он избрал своим коллегой Вирия Лупа. За плечами Лупа была большая административная карьера. Он уже был при Галлиене консулом-суффектом и наместником Аравии и Келесирии, iudex sacrorum cognitionum на Востоке и Египте. В качестве такового он представлял персону императора при решении различных судебных дел во всей восточной части Империи1094. Это была, вероятно, чрезвычайная судебная миссия, связанная, может быть, с разбором различных юридических казусов, возникших после крушения Пальмирского царства. После консульства Луп занял должность префекта Рима, причем занимал ее целых три года, с 278 по 280 г., в то время как обычно срок занятия этого поста составлял год. Но, может быть, не менее важным для Проба было то, что Луп принадлежал к сенаторской знати и был, по-видимому, патрицием. Его дед выдвинулся при Септимии Севере, выступая в должности наместника Британии против Клодия Альбина. Его отец и дядя прошли весь путь сенаторских магистратур от квесторства до ординарного консульства1095. Проб ясно показывал, что он готов ввести в свое ближайшее окружение представителей сенаторской знати.

Большое значение придавал Проб идеологическому обоснованию своей власти. Следуя Аврелиану, он восстановил почитание Непобедимого Солнца, хотя, по-видимому, и отказался от попытки создать на основе этого культа общегосударственную религию и снова стал именовать себя deus et dominus1096. Подчеркивая «вечность» своей власти, Аврелиан именовал себя perpetuus; Проб же предпочитал

ту же идею выразить эпитетом aeternus1097. Всем этим Проб, с одной стороны, показывал, что он продолжает политику Аврелиана, а с другой — подчеркивал свою «особость», в том числе и по отношению к этому чрезвычайно популярному в военных кругах, но, может быть, не очень любимому сенаторами императору. Однако Проб пошел еще дальше. На его монетах легенда ORIGO AUG сопровождается изображением близнецов Ромула и Рема и кормящей их волчицы1098. Проб, таким образом, возводил свою власть и, может быть, даже само свое происхождение к основателям Рима. Это тоже подчеркивало его самостоятельность по отношению к предшественникам.

Другой важной стороной его идеологической политики было стремление позиционировать себя как поборника мира. О мире говорили практически все римские императоры начиная с Августа, который построил Алтарь Мира на Марсовом поле и гордился тем, что за время его правления храм Януса закрывался три раза, в то время как за всю предшествующую историю только дважды. Но теперь это становилось особенно важным. Хотя сам Проб чуть ли не всю свою сознательную жизнь провел в армии и был абсолютно военным человеком, он не мог не сознавать, что за долгие годы многочисленных внешних и гражданских войн Империя устала и лозунг мира оказывался весьма актуальным. Частыми легендами его монет становятся PAX, HILARITAS, SPES1099, и ясно, что радость и надежда являются следствиями установленного императором мира. Но Проб не ограничился обычной идеей