Сообщество разума - Марвин Мински

еще множество вопросов о работе фреймов. Например, должно быть возможно распознавать одновременно несколько объектов, используя параллельно несколько фреймов. Но как мы можем различать сразу несколько лиц в толпе, видеть кирпичи стены или стулья в комнате? Мы что, многократно копируем один и тот же фрейм? Подозреваю, что это было бы непрактично. Вместо того, не исключено, мы сопоставляем каждый фрейм с одним образцом за раз – и просто допускаем, что тот же фрейм применим ко всем другим видимым объектам, которые обладают некими общими особенностями с объектом в поле нашего внимания.

Глава 26

Языковые фреймы

Мышление… возможно только тогда, когда найден способ преодоления «массированного» влияния прежних стимулов и ситуаций, только когда обнаружен механизм устранения суровой тирании прошлых реакций. Пускай это более поздний и более высокий уровень развития, он не заменяет метод восприятия образов. Он не лишен своих недостатков. В отличие от метода образов ему недостает живости, яркости и разнообразия. Его основные инструменты – это слова, и не только потому, что слова социальны, но и потому, что в процессе употребления они неизбежно складываются в последовательности и формируют привычные реакции даже легче, чем образы. [С мышлением] мы все больше и больше рискуем сбиться на общие представления, которые могут почти не иметь отношения к текущему конкретному опыту.

Ф. Ч. Бартлетт

26.1. Понимание слов

Что происходит, когда ребенок читает историю, которая начинается так?

Мэри пригласили на праздник дня рождения к Джеку.

Она спрашивала себя, понравится ему или нет воздушный змей.

Если спросить, с какой стати тут упомянут воздушный змей, большинство ответит, что это наверняка подарок на день рождения Джеку. Удивительно, что едва ли не каждый человек способен делать столь сложные выводы так быстро, учитывая, что о подарке в двух фразах выше вообще не упоминалось! Под силу ли нечто подобное какой-нибудь машине? Давайте прикинем все предположения и выводы, которые сделал из этих двух фраз почти каждый из нас:

Праздник – это день рождения.

Джек и Мэри – дети.

Она – это Мэри.

Он – Джек.

Она думает, не подарить ли Джеку воздушного змея.

Она не знает, понравится ли ему такой подарок.

Мы называем такое понимание «здравым смыслом». Все происходит так быстро, словно эти допущения самозарождаются в нашем сознании еще до того, как мы полностью дочитали текст! Но в чем причина? Чтобы понять, что воздушный змей – это подарок, нужно использовать соответствующие знания (на праздники дарят подарки, детям обычно дарят игрушки, а воздушный змей – подходящая игрушка для подарка). Ничего из перечисленного в двух фразах выше явно не описано. Как же мы собираем вместе (и быстро) все эти разрозненные сведения? На мой взгляд, происходит следующее. Каким-то образом слова «Мэри пригласили на праздник к Джеку» пробуждают в сознании читателя или слушателя фрейм «праздник», а терминалы этого фрейма заполняются различными «тематическими» воспоминаниями. Кто виновник торжества? Кто будет присутствовать? Что принести? Как нарядиться? Каждый из этих вопросов в свою очередь репрезентируется фреймом, чьи терминалы уже заполнены значениями по умолчанию, то есть наиболее распространенными ответами на конкретные вопросы.

Подобные знания опираются на предыдущий опыт. Меня воспитывали в культуре, в которой приглашение на праздник подразумевает обязанность одеться нарядно и принести подарок. Соответственно, когда я читаю или слышу, что Мэри пригласили на праздник, я приписываю Мэри те же субъективные реакции и опасения, какие были у меня самого в такой ситуации. Поэтому, пускай в наших фразах об одежде или подарках не говорится вообще, мы думаем о нарядах и подарках; так диктует здравый смысл. Впрочем, все не настолько просто. В следующих нескольких разделах мы обсудим, как работает понимание историй.

26.2. Понимание историй

Теперь мы проанализируем, как фреймы помогают объяснить понимание историй. Откуда мы знаем, что змей – подарок для Джека, хотя в начальных фразах об этом не говорилось?

Мэри пригласили на праздник дня рождения к Джеку.

Она спрашивала себя, понравится ему или нет воздушный змей.

Первое предложение активирует фрейм «праздника», и ум читателя/слушателя продолжает работать с этим фреймом, в том числе выяснять, какой подарок на день рождения будет хорошим. Если данная озабоченность репрезентируется несколькими и субфреймами, что это за субфреймы? Подарок должен быть чем-то таким, что понравится виновнику праздника. «Игрушка» кажется хорошим значением по умолчанию, поскольку это обычный подарок для ребенка.

Рис. 129

В первом предложении для терминала [Хозяин] используем «Джек».

Во втором предложении используем «змей» для игрушки и «он» для [Хозяин].

Рис. 130

Поскольку «Джек» – это «он», а «змей» – «игрушка», два фрейма выше сочетаются идеально, при условии, конечно, что фрейм читателя/слушателя для Джека предполагает: мальчику нравятся воздушные змеи. Тогда наши два предложения объединяются, заполняя терминалы текущего фрейма, и проблема решена!

Рис. 131

Что делает нашу историю понятной? Что обеспечивает ей цельность? Секрет в том, как именно каждая фраза и каждое предложение активируют фреймы или содействуют тем в заполнении терминалов. Когда в первом предложении нашей истории упоминается праздник, происходит активация ряда фреймов, и они все остаются активными в сознании читателя, когда читается следующее предложение. Есть основа для понимания второго предложения, поскольку множество агентов уже готовы воспринимать информацию о подарках, нарядах и всем прочем, что связано с празднованием дня рождения.

26.3. Фреймы-предложения

Люди обычно не произносят целиком ту мысль, которую они стараются донести до собеседника, поскольку говорящий пытается быть краток и отбрасывает очевидные или несущественные сведения. Концептуальный процессор ищет в предложении или в большем фрагменте речи определенный тип информации, которая заполнит имеющиеся пробелы.

Роджер Шенк

Мы только начали анализировать, что требуется уму, чтобы осмыслить простейшую историю. Давайте вернемся еще раз к ее началу.

Мэри пригласили на праздник дня рождения к Джеку.

Это предложение поистине великолепно! Сколько всего передано какими-то восемью словами! Нам «предъявили» двух персонажей и мгновенно охарактеризовали их четко определенные роли. Мы узнаем, что скоро состоится торжество, Джек будет хозяином, а Мэри – гостьей, если примет приглашение. Еще мы узнаем, что эти события происходили в прошлом.

Восемь коротких слов сообщают также дополнительные сведения. Мы можем ожидать, что история далее сосредоточится на Мэри, а не на Джеке, потому что «Мэри» – это первое слово, которое