Фауст. Сети сатаны - Пётч Оливер

Юноша все это время молчал, но дальше сдерживаться не мог.

– Что… что все это значит? – спросил он. – Почему вы спасли меня от костра? Кто вы такой?

– Позже все узнаешь, – оборвал его Иоганн. – А сейчас помоги мне запрячь лошадь и погрузить латерну магику в повозку.

Юноша нахмурил лоб.

– Латерну?..

– Черт тебя побери, закрой рот, а не то я скормлю тебя Сатане на завтрак!

Черный дог показал клыки и зарычал. Юноша молча помог Иоганну сгрузить короб с тележки и поставить внутри повозки. Там стояли еще несколько сундуков, под навесом висели засушенные травы, пахло винным спиртом и еще чем-то смолистым.

– Садись впереди, – распорядился Иоганн, когда запряг лошадь. – По пути я готов ответить на твои вопросы.

Они взобрались на козлы.

– Ну, пошла, старая кляча!

Иоганн щелкнул кнутом, и кобыла тронулась с места. Скоро под скрип колес остались позади и лес, и городок Варнхайм, где люди все еще тщетно искали врата в преисподнюю.

Над стенами поднимался столб черного дыма.

* * *

– Теперь можно и поговорить, если желаешь, – сказал через некоторое время Иоганн. – Только не благодари Бога! Он не имеет к твоему спасению никакого отношения. Если кто и помог тебе, так это дьявол.

Он уже давно заметил, как юноша украдкой разглядывает его. Сквозь страх в его глазах читалось великое облегчение. Иоганн улыбнулся – и понадеялся, что спутник не заметит под надвинутой на лицо шляпой его ухмылки.

Он знал, что производил на многих людей жуткое впечатление. Ему было немного за тридцать, но выглядел Иоганн намного старше. Лицо у него было худое, даже изможденное, черные глаза сверкали загадочным блеском. Черные волосы доходили до самых плеч, и шляпу он носил тоже черную. У него была ухоженная бородка, промазанная пчелиным воском. Когда Иоганн скинул грязный плащ, под ним оказалась черная шелковая мантия, усыпанная синими точками, словно ночное небо звездами. С некоторым удовлетворением Иоганн подумал о том, как совсем недавно увидел собственное изображение, и оно довольно точно передавало его внешность. Какой-то шпильман во Фрайбурге распевал о нем стишки и показывал при этом несколько раскрашенных холстов. У Иоганна возникла мысль взять его к себе в рисовальщики. Но тот малый был уже стар и на вид не очень-то смышлен. Кроме того, он явно не умел играть в шахматы.

Иоганн забросил грязный плащ в повозку и щелкнул поводьями.

– Ну, шевелись, развалина, – проворчал он. – Или превращу тебя в мышь и скормлю Сатане. Ты не первая кляча, которая окончит дни в собачьем брюхе.

Судя по всему, спасенный юноша наконец-то узнал его. Он вскинул брови и издал возглас изумления.

– Так вы… знаменитый доктор Фаустус! – воскликнул он. – Шляпа, борода, звездный плащ… Подумать только, вы и вправду существуете!

– А с чего бы мне не существовать? – И, пожав плечами, Иоганн вновь поторопил лошадь.

Неизвестно еще, когда крестьяне раскроют его спектакль. Возможно, за ними уже гонится разъяренная толпа. Редкий путник мог рассчитывать на радушный прием в Хегау – в особенности тот, который при помощи серы, пороха и фокусов водил за нос порядочных горожан.

– Ну, про вас ходит столько слухов, что и не знаешь, где правда, а где выдумка, – юноша тихо рассмеялся. – К примеру, то пари в Лейпциге…

– А что было в Лейпциге?

– Вы сели верхом на бочку и взлетели на ней из погреба в зал. Трактирщику пришлось отдать вам бочку, и потом вы опустошили ее вместе со студентами.

– Верхом на бочке? – Иоганн усмехнулся. – Я бы скорее вылетел за дверь, чем пил с сопливыми студентами… Что еще тебе известно про меня?

– В Кёльне вы заставили виноградную лозу прорасти из стола. В Эрфурте превратили двух красных петухов и соломинку в двух волов и телегу с сеном. Вас называют черным магом и некромантом, астрологом и алхимиком. Уж и не счесть, сколько историй я про вас слышал… – Он опасливо взглянул на Иоганна. – Поговаривают даже, что вы в союзе с дьяволом.

– А ты не веришь? – Фауст приподнял шляпу и пробуравил собеседника мрачным взглядом. Юноша вздрогнул, и он рассмеялся. – Невольно становишься тем, кого хотят видеть в тебе люди, не так ли? Из того, что обо мне рассказывают, истине соответствует в лучшем случае половина. Но я тебе не скажу, какая.

Иоганн подмигнул юноше. Его и самого порой удивляло, какую репутацию он заработал за последние десять лет. Тут улыбка его резко померкла.

– Твое имя Вагнер, верно, мальчик мой?

– Э… да, – юноша кивнул, он явно не ожидал, что Иоганн сам назовет его по имени. – Вагнер. Мое имя… Карл Вагнер. Студент из Лейпцига и странствующий схоласт. Даже не знаю, как вас отблагодарить, вы же спасли мне жизнь! Хоть я и не вполне осознаю, как вы все это провернули… – Кашлянув, он понизил голос: – Это была магия? Колдовство?

Иоганн отмахнулся.

– Никакой магии, простая механика. Сегодня вечером все покажу.

Он оскалил зубы, и на краткий миг в его взгляде появилось насмешливое и даже коварное выражение.

– И, в отличие от тебя, я знаю, как ты меня отблагодаришь. Ничто в этом мире не дается даром, мальчик мой.

* * *

К вечеру они оказались в густом буковом лесу. Осенняя листва отливала красным и желтым в лучах закатного солнца. На юге высилась громада Хоэнтвиля, на вершине которой стоял замок. От расположенного неподалеку Боденского озера наползал туман. Они свернули с дороги и добрались до рощицы, окруженной высокими замшелыми камнями.

– Здесь мы в безопасности, – сказал Иоганн и дал лошади овса из мешка. – Суеверные крестьяне обходят это место стороной. Думают, здесь водятся призраки.

– Вы уже бывали здесь? – спросил Карл Вагнер.

– Скажем так, за последние годы я достаточно поездил по свету… Хватит болтать, набери лучше сухих дров. Надо бы развести костер и поесть.

Пока Вагнер бродил в поисках сухих веток, Иоганн осторожно огляделся. Хорошо, хоть Сатана сторожит на краю рощицы. При малейшем шуме дог поднимет тревогу и ценой собственной жизни защитит хозяина. Всего несколько лет назад по Хегау прошлась война. Швейцария восстала против кайзера и Швабского союза, и с тех пор слово кайзера здесь не имело особой силы. Рыцарство, веками защищавшее империю, разорялось на глазах, и, чтобы как-то покрыть свои расходы, многие рыцари промышляли грабежами, в том числе и в Хегау. Хуже всего приходилось крестьянам, и некоторые из них подавались в леса, где сбивались в разбойничьи банды. Города же, напротив, процветали, торговцы и патриции стремительно богатели. То была эпоха перемен…

– Думаю, дров достаточно. Как по-вашему?

Голос Вагнера вывел его из задумчивости. Перед ним стоял студент с охапкой хвороста.

– Всё в порядке? – спросил он с тревогой.

– Да, конечно. – Иоганн тряхнул головой. – Сваливай все сюда.

Вагнер развел небольшой костер, и они приготовили ужин из вяленого мяса, моркови и диких трав. Сатане досталась кость. Пес забрался под повозку и принялся за угощение; только красные глаза угольками сверкали в темноте.

– Почему вы назвали его Сатаной? – спросил неожиданно Вагнер.

– Собаку? – Иоганн бросил псу кроличью кость, и тот раскрошил ее зубами. – Как я уже говорил, сам становишься тем, кого хотят видеть в тебе люди. Я путешествую один, без наемных ландскнехтов или какой-то иной защиты. Когда я подзываю Сатану, все думают, что я и впрямь состою в союзе с дьяволом, и никто меня не трогает, – он пожал плечами. – Хотя должен признать, вряд ли такой номер прошел бы, будь Сатана потешным пуделем.

Пока они ели, Иоганн рассматривал Вагнера. Он был хорош собой и наверняка нравился девушкам. И с виду был неглуп – может, несколько наивен, но в столь юном возрасте это обычное дело.

– Ты умеешь играть в шахматы? – спросил Иоганн.

Вагнер поднял на него растерянный взгляд и отложил миску.

– Шахматы?

– Я играю по новым правилам, которые описал в своей книге Луис Рамирес Лусена. В книге содержатся занятные дебюты и комбинации, среди которых спертый мат и позиция Лусены. Тебе известна позиция Лусены?