Дом среди сосен - Анатолий Злобин

— Передай ей полторы сотни, — скривился Василий. — Я раньше тебя домой прибуду. Эх, ты, — Василий замысловато выругался.

— Какие полторы сотни? — нелепо бормотал Никита. — Значит, это недалеко?

— За углом налево. Ну, давай не задерживай.

— Так боязно, Василий Петрович.

— Иди, иди, — потешался Василий.

— А тебе не страшно? На такое дело отправляешься.

— Дурень ты, — зашептал Василий. — Никакого риска. Бью в яблочко. Снегопад прошел, теперь уж все замело. Пустяки остались. Ты только сиди, для наблюдения будешь. А если что скажешь: попутчик, попросился подвезти. И знать ничего не знаешь...

— Попутчик, говоришь? Верно? — Никита поднял ногу и осторожно прикрыл дверцу.

Посмеиваясь про себя, Василий тронул машину. Они проехали мимо высоких домов, мимо огромной скульптуры мужчины и женщины.

— Не выставка это? — догадался Никита: ему так и не пришлось побывать здесь.

— Она, — ответил Василий. — Наши достижения.

— Ты не сердись, Василий Петрович, — смущенно говорил Никита. — Сам же толком не рассказал, что за работа предстоит. Я малость и растерялся.

— Теперь успокоился?

— Как тебе вернее сказать...

— Ничего, по первому случаю и я робел, — покровительственно сказал Василий.

Машина вкатилась на высокий виадук. Внизу под ними прогрохотал ярко освещенный поезд. В глаза то и дело мигали огни встречных машин.

Василий сбавил ход и медленно съехал с шоссе. Самосвал стал переваливаться по узкой ухабистой дороге, расчищенной в снегу. Бочки глухо застучали в кузове. Огни машин больше не светили им навстречу.

«Теперь уже скоро», — подумал Никита.

Они проехали еще метров четыреста и остановились против неровных темных строений. Василий приоткрыл дверцу и помигал фарами. Из темноты вынырнул высокий, сутулый человек в брезентовом плаще.

— Куда вы провалились? — сердито спросил сутулый, и голос его показался Никите знакомым. — Замерзли буквально.

— У меня согревающее есть, — пообещал Василий. — Машина тут? Разъедемся?

— Я с той стороны приехал. А ты объезжай. — Сутулый увидел Никиту и поднял руку: — Привет соратнику.

Никита пригляделся и узнал Бориса, автомобилиста из Красной Пахры. Даже та самая нейлоновая куртка видна под брезентовым плащом.

— Вот где встретились, Никита, — возбужденно говорил Борис. — Вышел, значит, в рейс?

— Лирика потом, — перебил Василий. — Прошу. За вами еще старый должок существует.

Василий протянул в окошко руку. Борис положил в нее сверток из газетной бумаги и пошел к строениям. В узком проезде стоял радиатором к шоссе грузовик. Василий ловко объехал его и дал задний ход. Кузовы машин слегка стукнулись.

— Садись за руль. Смотри за дорогой. И за этим, — Василий сунул Никите тугой сверток и полез в кузов. Он и Борис взялись за бочки. Первая бочка с глухим стоном скатилась в кузов грузовика. Никита передвинулся за руль и затаенно наблюдал за дорогой. Позади, метрах в пятистах, ползли по шоссе огни машин, а здесь было тихо и темно. Впереди чернела опушка леса.

Вторая бочка скатилась в грузовик, зацепилась за что-то, глухо шлепнулась о первую. Василий негромко выругался и нагнулся над бочкой. И вдруг Никита увидел, как два огонька на шоссе замедлили движение, отстали от других, разгорелись ярче и запрыгали по дороге.

— Смотрите! — почему-то шепотом сказал Никита.

Василий и Борис распрямились и посмотрели в сторону шоссе, на огоньки, которые разгорались все ярче.

— Похоже, грузовик, — сказал Борис.

— Что-то прыгают шибко, — усомнился Василий.

Неожиданно два огня расползлись в разные стороны, и стало очевидно, что они не составляют одного целого.

— Мотоциклы! — приглушенно крикнул Василий. — Орудовцы!

— По коням! — Борис прыгнул на подножку своей машины и открыл дверцу. Тотчас грузовик с потушенными фарами тронулся с места, навстречу мотоциклам.

— Пошел, Никита, — Василий постучал по крыше кабины.

Задыхаясь от недостатка воздуха, Никита включил мотор и повел самосвал в сторону леса. Он напряженно всматривался в темные сугробы и еще более темную полосу дороги между ними. Заднее колесо попало в яму. Бочки звонко стукнулись о борт.

Сбоку, за стеклом, метнулась нога Василия, затем он весь сполз на подножку.

— Стой! — крикнул Василий.

Никита остановился на опушке леса и поглядел назад. Мотоциклы подошли совсем близко к грузовику, осветили его фарами. Грузовик стоял неподвижно. Темная фигурка подбежала к нему, вышла из полосы света и пропала.

Непонятно для чего два светлых луча как по команде повернулись на месте и разошлись в разные стороны от дороги, прижимаясь к полю. Лучи скользили по снегу, замирали на сугробах и ползли дальше, сходясь все ближе. Мертвые черные тени от сильных лучей вырастали и колебались на белом неровном поле. Вдруг что-то живое заметалось на снегу в полосе ближнего луча. Второй луч взметнулся к небу, подскочил к луне и, упав на землю, перекрестился с первым. Две длинные, расходящиеся как стрелки часов, черные тени запрыгали от фигурки, бежавшей по полю.

Гулкий выстрел звонко откликнулся в морозном воздухе. Фигурка на снегу присела, а потом вытянулась и подняла кверху руки.

8

Услышав выстрел, Никита испуганно схватился за руль.

— Зачем, дурак, побежал? — с руганью проговорил Василий, стоявший на подножке. — Ладно, валяй в лес.

Никита машинально потянулся рукой, и вдруг пальцы его почувствовали переключатель, который давал свет. Пальцы сами прилипли к переключателю и не уходили назад. Одно маленькое, легкое движение — и все. Конец всем страхам и сомнениям. Подъедут орудовцы и скрутят за спиной руки. А может, лучше уехать?..

И Никита чуть-чуть потянул переключатель. Яркие полосы света вырвали из темноты заснеженные стволы деревьев. Похолодев от страха, Никита погасил огни и включил скорость.

— Ах ты, культяпка, — Василий открыл дверцу, больно толкнул Никиту ногой в глубь кабины, принимая руль.

Отодвигаясь, Никита увидел, как один огонек тронулся с места и запрыгал по неровной дороге к лесу.

— Я ничего, я ничего, — бормотал Никита, со страхом смотря на приближающийся огонек.

— Эх, все равно заметил нас. Была не была! — Василий зажег полный свет и переключил скорость.

Самосвал с ревом помчался в лес. Бочки с грохотом перекатывались в кузове.

Неожиданно послышался пронзительный скрип тормозов. Никита едва не стукнулся головой о стекло и увидел впереди развилку. Фары хорошо освещали обе дороги, обе они казались одинаковыми и одинаково пропадали в темноте, среди высоких сосен.

— Направо — в Колыму, налево — в тюрьму, — размышлял, скривив губы, Василий и с отчаянной удалью крикнул: — Куда ехать, Никита? Приказывай!

— Не знаю, Василий Петрович, — торопливо ответил Никита. — Ты сюда меня завез, ты и решай.

— А, клоп! Выходи из машины. — И видя, что Никита не пошевелился, Василий свирепо закричал: — Выходи, говорю! Растворись в лесу. Сверток возьми. Беги к Зойке, веди с ней шашни.

— Не пойду, — упрямо ответил Никита. — Крути баранку направо.

Самосвал взревел и помчался вперед, разрезая огнями сосны. Километра через три под колесами затряслась булыжная мостовая, и Василий прибавил газу. Лес внезапно оборвался. Они помчались по полю, перекатываясь с ходу через снежные волны, которые нанес ветер поперек дороги.

Никита посмотрел назад. Там было темно. Над стеной леса висела луна. А впереди, под горой, уже виднелись огни машин, они сходились и расходились на автостраде.

Через пять минут они въехали на шоссе. Василий повернул в сторону от Москвы.

— Может, назад? — спросил Никита. — К дому поближе.

— Теперь вся Москва про нас знает. Нет, Москва теперь не для нас.

— Смотри, смотри! — воскликнул Никита, показывая на поле, которое они только что проехали. Там, вдалеке, только что вынырнул из леса одноглазый огонек мотоцикла.

— Гони, друг Вася! — крикнул Силаев, давая газ.

Самосвал со свистом понесся по шоссе. Они проехали километров двадцать, не разговаривая, не останавливаясь, минуя поселки, деревни, темные заводские корпуса. Наконец у опушки леса Василий заглушил мотор и откинулся на спинку сиденья.

— Я говорил — держись правой стороны, — улыбнулся Василий. — Наше счастье, Никита. Подведем итоги. Борис хоть и попался, не продаст. Жалко парня, не выдержал с нервами, а если и продаст, инспекторы нашу машину не видели, даже марки ее не знают. Одна улика — газетка эта, где она? — Василий взял у Никиты сверток и подбросил его на ладони. — Весомый! Мы сейчас эту улику разделим. И по карманам. Деньги не пахнут, а? Здорово мы все-таки выкрутились.