Казино изнутри. Игорный бизнес Москвы. От расцвета до заката. 1991-2009 - Аарон Бирман

Всем новичкам изначально давалось несколько первых смен для того, чтобы понять, что же все-таки вокруг тебя происходит и куда, собственно говоря, ты попал. В эти дни они не несут «смысловой нагрузки», отвечая лишь за своевременный трансфер флота с картами и тренируя ноги в долгом стоянии. Ибо за двенадцатичасовую смену пит-босс в среднем имел два двадцатиминутных перерыва на перекур и один на обед. Остальные же одиннадцать часов проходили на ногах, и по приезде домой ты их просто не ощущал. (Вот тут самое время вспомнить тихим добрым словом Пола Келти с его излюбленной манерой работы.) После «кратковременной стажировки» начинаются разные задания, позволяющие понять специфику работы каждого из пит-боссов смены и поупражняться в ее исполнении. Менеджеры, увидев новичков в реальной работе, получают возможность оценить уровень их квалификации: выплыл — молодец, утонул — туда тебе и дорога, на твое место возьмем другого. А затем начинается долгий путь по Серебру, чтобы в один прекрасный момент получить вотум доверия и заслужить право работать в Золоте.

Но, как вы понимаете, эта устоявшаяся схема распространяется не на всех. Скоморох постоянно забирал с собой Леню в Золото, защищая от непредсказуемой опасности, вечно таящейся в зале для обычных гостей. За всю свою недолгую службу пит-боссом Леня ни разу не познал прелести шифтовки в Серебре, что и неудивительно: его «предназначение» не подразумевало наличие навыков выполнения черновой работы. Уже прижившись и освоившись, он, отвечая на укор одного из «тягловых» коллег, пообещал на следующую смену взять в свои руки ответственность за распределение дилеров. И не обманул. Он успешно справился с этим нехитрым заданием в Золоте. Его даже не вдохновило на подвиги небольшое соревнование между Махмудом и Арутюном, которое те затеяли в непиковые дни понедельник и вторник, для того чтобы оживить или же приобрести (кто знает?) навыки работы пит-босса. А может, они соревновались в профессионализме?

Властью, данной им, они по очереди (в понедельник один, во вторник — другой) назначали себя пит-боссами в Золотом зале. И старались самостоятельно справиться со всем объемом работы, правда, в условиях наибольшей благоприятности — минимальном количестве гостей. Когда у них возникала сложность, они звонили в Серебро и получали пошаговую инструкцию, что и как делать дальше. Зрители, наблюдавшие за этим цирком, недоумевали: зачем им это? Хотя, если правильно организовывать бизнес, человек, занимающий руководящую позицию, всегда, в случае экстренной необходимости, может подстраховать любого из своих подчиненных, выполнив его работу. Но это — только теория. Практика же показывает, что великие менеджеры не особо разбираются в нюансах работы своих подчиненных и не любят пачкать об нее свои руки. Данный тезис лишний раз подтвердил это «дружеское» соревнование, закончившееся ничьей, ввиду того что оба регулярно нуждались в помощи и консультациях, без которых работа не была бы выполнена.

«Приятным» исключением стал Коля, прошедший «все круги ада», когда не попадал со Скоморохом в одну смену. Тогда на нем отыгрывались, бросая во всевозможные «горячие точки», в том числе — и на шифт. Он конечно же на дружеских посиделках жаловался своему другу и покровителю, разжигая и без того негаснущий костер ненависти ко всем чужим.

Коля внешне очень сильно напоминал нашего обожаемого Леонида Ильича Брежнева времен Олимпиады-80. С той лишь разницей, что на момент описываемых событий Коле было не больше тридцати пяти лет. Оставаясь без поддержки своего близкого и всесильного друга, подгоняемый коллегами из числа «чернорабочих», Коля замирал на месте шифтующего пит-босса, недоуменно глядя в зал в поиске «пропавших людей». Всем своим видом он напоминал анекдот, когда Леонид Ильич, выступая на XXV съезде партии, зачитывает приветственное послание:

— Дорогие товарищи империалисты всех стран… — и недоуменно смотрит по сторонам.

Потом начинает заново:

— Дорогие товарищи империалисты всех стран… — и теперь уже начинает тихонько возмущаться: «Что вы мне тут понаписали?!»

В качестве подсказки слышит:

— Леонид Ильич, там — восклицательный знак!

— А! Дорогие товарищи! Империалисты всех стран…

Однако со стороны складывалось впечатление, что человек находится «в творческом поиске», кого куда распределить, а не кого и где искать. В это свято верил и генеральный менеджер, приводя Колю в пример всем остальным. Если бы он только знал истинные причины задумчивости… Но в новой команде требовалось иметь своего человека, владеющего всеми тонкостями, поэтому Коле, в отличие от Лени, бесценные знания давались кровью и потом.

Тем временем остальным работникам, точнее — работницам, чьи позиции могли представлять для кого-то интерес или же желающим подняться над своими коллегами, приходилось лавировать между двумя господствующими в «Старом Свете» группировками: харьковской и иностранной (Скоморох — Вадик-Костя-Леня — Коля и Горан-Махмуд). Тех, кто отказывался участвовать в увеселительных мероприятиях, увольняли или вынуждали уйти самостоятельно. Тех же, кто не был столь щепетилен в вопросах морали, брали под свое покровительство, повышая в должности.

Нередко случалось и так, что «приз» переходил от одних к другим. К таким представительницам прекрасной половины человечества уважения никто не испытывал, и лишь до поры до времени их присутствие терпелось. А потом их просто увольняли, выбрасывая, как отработанный материал.

Ничто человеческое никому не чуждо. Так случилось, что одна из девушек инспекторского состава получила нежданное повышение и стала пит-боссом. Случайностью данное событие назвать сложно: на рассмотрение ее кандидатуру выдвинул новый менеджер Михаил, только что сам приступивший к выполнению своих обязанностей. Если бы подобная инициатива исходила от украинской стороны, то их бы могли обвинить (за глаза и тихо шепотом) в том, что они «поднимают» своих подстилок. Похоже, на девушку имелись определенные виды в дальнейшем. Чтобы она смогла адаптироваться к работе на новой должности и вырасти в профессионального сотрудника, к ней прикрепили одного из «чернорабочих», с тем чтобы он передал ей свои знания. По стечению обстоятельств между ними возникли неуставные отношения, впоследствии переросшие в большое светлое чувство. Зная отношение руководства к подобного рода историям, они до поры до времени успешно хранили любовную связь в тайне. Когда же, в силу особенностей графика, их выходные перестали совпадать, не придумали ничего лучшего, как пойти и «сдаться». На тот момент в «Старом Свете» на должности пит-боссов уже работала одна семейная пара, которую лишь развели по сменам при совпадающих выходных. Ребята официально объявили генеральному менеджеру о своих отношениях, чтобы не возникло сомнения в возможности сговора.

— Ну и чего вы хотите? Работать в одну смену? — спросил Юра.

— Нет. Мы будем благодарны, если у нас совпадут выходные дни.

Как выяснилось позже, решение рассказать о возникших отношениях стало их роковой ошибкой. Карьера обоих в «Старом Свете» начала стремительно рушиться. Во вторую волну увольнения от их услуг не отказались, но, понизив в должности, вынудили уйти. Были ли реальные причины для понижения? Были. О них мы говорили выше. Девушку наказали в назидание другим: вожделенный интерес она перестала представлять, переспав с чужаком. Уже найдя работу в другом казино, она вспомнила, что еще в ее бытность инспектором к ней подошел один из доверенных лиц и передал записку с номером телефона и именем Юра.

— Позвони, — все, что он ей сказал.

На следующий день он подошел вновь и поинтересовался, почему она не позвонила.

— А кто такой Юра? — спросила девушка.

— У нас есть только один Юра, — последовал ответ.

А вот если бы девушка придала значение этому моменту, то кто знает, как бы сложилась их дальнейшая судьба.

Вторую волну увольнений тщательно готовили: как было принято в Советском Союзе, все судьбоносные решения принимались на собрании менеджерского коллектива — пленуме политбюро. Данное событие призвано было также подтвердить лояльность высшего руководства к проводимой политике партии. К собранию готовились, раздавая роли и подготавливая речи. Главным его вопросом стало соответствие работников пита занимаемым позициям. Дебаты шли по каждой кандидатуре, и после обсуждения выносился вердикт. Результаты обсуждения держались в строжайшей тайне, дошло до того, что даже не повесили расписание пит-боссов на следующий месяц, потому что оно могло пролить свет на изменения в табели о рангах. В последний день месяца дневной менеджер Наташа обзванивала всех пит-боссов, либо сообщая смену, в которую следует выходить, либо приглашая на беседу с Гораном. Среди персонала ходили слухи о готовящейся чистке, поэтому вызванных на аудиенцию уже заранее начинали отпевать.