Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин

не люблю отгадывать загадки.

Серэнити придирчиво осмотрела заржавевший ножной шип. Это простое устройство могло в два счёта развязать язык самому неразговорчивому грешнику. Выглядело оно так – металлическая пластинка с удерживающим ремешком, на основании которой имелся регулирующийся по высоте трёхгранный гвоздь, а над ним педаль. Великий инквизитор засунула стопу брыкающегося Брахамба в скобу. Надавив сапожком на педаль, она опустила пятку демона на остриё гвоздя. Такого крика боли я не слышал даже у умирающих.

– Итак, зачем ты убивал?

– Затем! Затем! Чтобы легионы моих братьев заполонили ваш жалкий мир!

– Для чего?

– Для того! Чтобы захватить и разрушить! Сжечь! Выпотрошить! Свернуть! Стереть! Насытиться кровью!

– Ты знаешь, как закрывать порталы?

Педаль прогнулась к низу на целую треть.

– Нет!

Ступня вошла в гвоздь на две трети.

– Нет! Нет! Нет!

– Ты можешь нагреть свой посох и дать его мне?

Кнута и ножного шипа Серэнити было мало, ей хотелось чего-то большего. Например, огня. Я медленно кивнул и принялся концентрироваться на посохе. Постепенно кристалл на навершии раскалился до пурпурно-алого цвета. Я протянул Ночь Всех Усопших Великому инквизитору. Она взвесила его в руках, а затем приложила к животу ритуального шамана. Боль от ожога заставила человека-свинью завизжать пуще прежнего. Подержав посох на шкуре несколько секунд, Серэнити убрала его. Под воздействием жара соски Брахамба расплылись уродливыми кляксами.

– Если ты не расслышал в первый раз, я повторю: как закрывать порталы? Скажи, и я прекращу твои страдания.

Ритуальный шаман разразился злобным смехом.

– Я лучше умру в мучениях, чем хоть что-то скажу тебе, полукровка!

– Вызов принят. Посмотрим, как долго ты продержишься.

С этими словами Серэнити поднесла Ночь Всех Усопших к хвосту. Чтобы не видеть этого кошмарного зрелища я отвернулся. Всхлипы сменились непродолжительным визгом.

– Ещё?

Брахамба по-поросячьи захрюкал и оскалил ряд крупных зубов, однако когда ощутил палящий зной у самых глаз, он натянуто заскулил.

– Я просто не знаю, не знаю! Убери горячую палку!

– Лжёшь!

Пытая Брахамба, Серэнити получала сумасшедшее удовольствие. Прикасаясь посохом к разным местам, она играла его телом, выявляя допустимый болевой порог. Великий инквизитор была настоящим профессионалом своего дела. Мне было странно и жутко следить за происходящим действом. Я уже сто раз пожалел, что затеял этот кровавый спектакль и хотел, чтобы он побыстрее закончился. Наконец ритуальный шаман сдался. Перхая и надрывно дыша, он прерывисто заговорил:

– Подожди, подожди…

– Я тебя слушаю. Это твой последний шанс поведать мне то, что я желаю услышать, – прорычала Серэнити, изгибая уголок рта. Она убрала Ночь Всех Усопших с обожжённой лодыжки и, намотав на кулак амулет Ураха, выжидательно уставилась на истерзанное существо. Брахамба облизал бледным языком пересохшие губы.

– Возможно, тебе будет интересно узнать, маг, что она такая же…

Закончить предложение ритуальному шаману не удалось. Великий инквизитор отцепила от пояса булаву и одним страшным молотящим ударом заставила Брахамба замолчать навсегда. Бело-красные костяные осколки засыпали пол фрагментами раздроблённого черепа.

– Что это значит, Серэнити?! Зачем ты его убила?!

– Он ничего не знал, поэтому я решила переступить через себя и даровать ему быструю и милосердную смерть, – вздёргивая носик, буднично ответила великий инквизитор.

– Как, ничего не знал? Он стал что-то говорить мне, а ты намеренно не дала ему этого сделать!

– Что за чушь ты несёшь? Тварь просто испытывала наше терпение, и оно у меня закончилось. Я сразу поняла, что в нём нет ни капли нужной нам информации. Он всего лишь маленький винтик в большой конструкции, и, если мы хотим докопаться до истины, потребуется выловить рыбёшку покрупнее.

Отдавая мне посох, Серэнити добавила:

– Тебе придётся уничтожить портал своими силами.

Я сумрачно посмотрел на великого инквизитора. Впускать в себя море необузданной энергии мне не хотелось, но иного выхода, видимо, не было. Расстроенный тем, что Брахамба не дал даже намёка на то, как закрывать червоточины, я глубоко задумался. Что собирался мне рассказать ритуальный шаман про Серэнити? Что значит «полукровка» и «она такая же»? Такая же, как кто? Как мы? Как они? Неужели здесь скрывается какая-то тайна? А может великий инквизитор права, и я зря накручиваю себя?

– Эй, что с тобой?

– Прости, я стал вспоминать каким аспектом эзотерической величины мне пришлось пользовался в тот раз, чтобы развеять червоточину.

Серэнити сделала вид, что понимает, о чём я говорю.

– И каким?

– Квази-пространственным, – вздохнув, ответил я. – Пойдём, я попробую разорвать нарождающуюся связь между нашими мирами.

Оставив Брахамба висеть на цепях, мы поднялись по лестнице. Возле выхода стоял бледный Снорен. Наверняка крики слышали все, кто находился в башне.

– Капитан, там внизу немножко грязно, но, я думаю, уборка помещения станет не такой уж большой платой за ваши жизни, – криво усмехнулась Серэнити. – Пока нас не будет – распорядись, чтобы накормили лошадей и да, скажи, чтобы в кузов телеги никто не заглядывал, а то мало ли, что оттуда выпрыгнет.

Снорен поклонился.

– Как прикажете, миледи!

Мы обогнули башню и направились в сторону леса. Синие всполохи, пробивающиеся сквозь деревья, служили нам хорошим ориентиром. Пробравшись через полянку низких колючих кустов, я, изорвав штаны ещё в нескольких местах, вышел к неземному костру. Пять солдат с оружием наголо зорко глядели в колдовские переливы пламени. Поджав под себя толстую ногу, Грешем сидел на покатом валуне, а Эмилия стояла за его спиной. Увидев меня, колдунья нетерпеливо спросила:

– Есть новости, Калеб?

– Только одна – ритуальный шаман ничего нам не рассказал и Серэнити отправила его душу обратно бороздить бездну.

– Скверно.

Эмилия поправила локон, выбившийся из общей пряди.

– Однако в этот раз риск от закрытия портала мы разделим с тобой напополам. Думаю, что если объединить наши силы, то сделать это будет намного проще.

– Желаешь подсобить старому другу? – хмыкнул я, перекидывая Ночь Всех Усопших из одной руки в другую. – Тогда давай приступим! Я не люблю откладывать дела в долгий ящик!

– Вы только посмотрите, какой он торопливый гриб! – зацокала колдунья. – Придержи коней и растолкуй девушке «что», «зачем» и »куда».

– Наша стратегия предельно проста: заряжаем посохи, настраиваем их на центр портала и бабах-тарабах-бабах!

– Ого! Вроде бы несложно!

Грешем почесал рыжую бороду.

– Бабах-тарабах-бабах? Это что?

– Это наша с Калебом фишка, ну своеобразная градация мощности творимого заклинания, – отозвалась Эмилия. – Бабах – это просто крепко шлёпнуть магией, тарабах-бабах – это шмякнуть так, чтобы земля задрожала, а вот бабах-тарабах-бабах – это значит: бегите все, кто может, потому что я за себя не отвечаю.

– Миленькие сравнения, – отметила Серэнити.

– Мы – колдуны – народ весёлый, – улыбнулся я.

Вместе с подругой я подошёл к мигающей синий арке. Я встал с одной стороны червоточины, а Эмилия с другой, напротив меня. Через стену пламени я смутно видел очертания подруги. Её контур плавал по рябой глади, то расширяясь, то сужаясь до размеров точки. Подняв Ночь Всех Усопших повыше, я закрыл глаза и начал концентрироваться на нераскрытой мощи сопредельного разрыва. Я давал ей найти меня и овладеть мною. Микроскопическая дырочка, толчок,