Когда отцветает камелия - Александра Альва

немного печальную, но всё же.

– Так похоже на тебя… – проговорил он, но почему-то не стал продолжать эту мысль и просто кивнул. – Не беспокойся, я хоть и ками, но уважаю свободную волю человека. Мы не будем тебе препятствовать и постараемся во всём помочь.

Эри не знала, как это объяснить, но ему, существу из другого мира, она и правда хотела верить.

– Солнце почти зашло, – заметил Кэтору и широко зевнул, потягиваясь. – Если ты уже пришла в себя, то лучше поторопиться: для гостей-смертных вход на фестиваль открывается только во время сумерек.

– Тэнгу последуют туда за нами? – спросила она, ощущая, как при воспоминании о вестниках с горы Куро по телу пробежали мурашки.

– Вряд ли они рискнут. Владения Хозяйки леса открыты для всех ёкаев, но на её территории запрещено бесчинствовать, а уж тем более нападать на гостей Амэ-онны, – ответил Юкио и подал Эри фестивальную маску кицунэ, украшенную красными завитками и закрывающую лишь пол-лица.

– Это поможет мне не выглядеть как человек?

Хозяин святилища по-доброму усмехнулся и покачал головой:

– Нет. Всего лишь поможет не выделяться. Твой запах ёкаи всё равно учуют, но это не страшно, ведь ты со мной.

Последний луч солнца исчез за соседним холмом, и перья облаков на небе, которые до этого окрасились оттенками бутонов сакуры, начали тонуть в тёмной синеве.

Эри взяла маску. Пора было идти.

* * *

Самым близким путём до владений Хозяйки леса оказалась заросшая тропинка, ведущая в гору. Несколько дней назад Эри уже видела это место – обзорную площадку святилища Яматомори, рядом с которой находился проход в чащу, обнесённый забором с предупреждающей надписью. Так, значит, именно поэтому господин Призрак тогда сказал ей не заходить за ограждение: там действительно начиналась территория голодных ёкаев.

Как только с одной стороны небосвода исчезли последние отблески солнечного света, а с другой стороны замерцали звёзды, Юкио открыл неприметную скрипучую дверцу, на которой висела табличка: «Проход запрещён», и провёл Эри и Кэтору внутрь.

Высокая трава по обе стороны тропинки зашевелилась, как будто от мягких порывов ветра, и по лесу пронёсся тихий шёпот. Эри догнала хозяина святилища и ухватилась за его ладонь, чтобы видеть всё происходящее, но почти ничего не изменилось: только зелёные огоньки теперь плыли между тёмными стволами, напоминая безмолвных провожатых.

– Надо же, смотрите, она даже призраков послала довести нас до места, – пробормотал Кэтору и щелкнул одного из светлячков пальцами, отгоняя.

– А обычно не посылает? – спросила Эри, заметив, что тропинка неожиданно свернула влево, пролегая через неглубокую расщелину между двумя валунами, покрытыми густым мхом. Здесь и правда легко было потеряться.

– Обычно мы приходим без предупреждения, – заговорил Юкио, и Кэтору усмехнулся. – Если тебя не приглашали, ты никогда не отыщешь нужную дорогу. Только Цубаки наведывалась сюда, как к себе домой, всегда безошибочно находя логово Амэ-онны с помощью своего дара.

– Кажется, она была очень сильной акамэ, – прошептала Эри, коснувшись пальцами своего лба, где находилась бесцветная метка богини. – Интересно, смогу ли я вернуть хотя бы часть способностей той Цубаки?

Юкио внимательно посмотрел на неё через плечо, но слова поддержки так и не сорвались с его губ.

Чем глубже они заходили в лес, следуя за зелёными огнями, тем сильнее сгущался серый туман, в очертаниях которого Эри замечала тени, что отделялись от изогнутых стволов и неестественно извивались, подплывая всё ближе. От них веяло уже знакомым художнице холодом – так ощущались тёмные ауры враждебных ёкаев.

Юкио, видимо, угадал её мысли.

– Не бойся их. Это всего лишь блуждающие души, которые не смогли найти покоя ни в одном из миров. Все они сползаются во владения Хозяйки леса, и Амэ-онна защищает их от кары божеств или гнева верховного аякаси.

– Ёкай защищает ёкаев?

– А почему нет? – удивился Кэтору и развернулся лицом к Эри, продолжая идти спиной вперёд. – Хоть сейчас эти твари и выглядят неприглядно, но когда-то они были людьми, брошенными вещами или осквернёнными святынями. Ёкаи почти никогда не появляются просто так: их порождают злоба, отчаяние, невысказанный гнев. В таком несправедливом мире только Лес сотни духов остаётся последним пристанищем для любого, кто ищет помощи.

Кэтору говорил настолько воодушевлённо, что его речь никак не вязалось с недавними нелестными высказываниями о Хозяйке леса.

– Так ты восхищаешься Амэ-онной или ненавидишь её? – решилась уточнить Эри, ведь она сама видела сотни нераспечатанных писем за ширмой в доме господина Призрака.

– Я… признаю авторитет старушки, – уклончиво ответил тануки. – Но она немного не в себе, и потому я не хотел бы иметь с Хозяйкой никаких дел, а из-за тебя мне придётся провести с ней незабываемый вечер!

– Так она и правда всё это время звала тебя на свидание?!

Почему-то в голове не укладывалось, что у ёкаев отношения могли зарождаться точно так же, как у людей.

– Амэ-онна добивается Кэтору уже три сотни лет, и, кажется, в последнее время неприступная стена даёт трещину, – усмехнулся Юкио и потрепал своего слугу по взъерошенным волосам.

– Ничего подобного!

– Три сотни лет?! – Эри приоткрыла рот от удивления и с уважением посмотрела на тануки. – Задумайся, возможно, это и правда любовь.

– Вот только не начина-а-ай… – махнул рукой Кэтору и прибавил шагу, чтобы оторваться от назойливых собеседников.

Впереди один за другим загорались разноцветные огни, и уже отсюда художница слышала голоса, смех и отрывистые звуки сямисэна142.

– Почти пришли, – объявил Юкио, остановившись и развернув Эри к себе. – Надень маску. – Она надела, и хозяин святилища помог ей расправить запутавшиеся вокруг красной ленточки волосы. – Держи меня за руку и никуда – слышишь? – никуда не отходи!

– Я поняла.

– Ёкаи не посмеют тронуть моего человека, но многие из них живут уже очень давно и помнят ненависть к акамэ. Это может быть опасно.

– Да, господин Призрак, я услышала с первого раза! Вокруг опасность, и я не отойду от вас ни на шаг.

Она чуть наклонила голову набок и натянула на лицо улыбку.

– Если бы не человеческий запах, в этой маске ты бы и правда сошла за кицунэ.

* * *

Фестиваль ёкаев выглядел не хуже любых праздников, что проходили в мире людей. На деревьях, тёмные ветви которых напоминали изогнутые лапы, что тянулись к прохожим, висели красные и белые фонари. Под ними многочисленные тропинки уводили в глубь леса, где стояли пылающие праздничными огнями фургончики с едой и развлечениями.

На главной улице стоял гомон: ёкаи в масках и кимоно громко смеялись, покупали горячие угощения на палочках и собирались вокруг столов с риити маджонгом143, делая ставки на игроков, знаменитых в мире духов.

Эри послушно