Память льда - Стивен Эриксон

— Смертный, кто ты?

— В глазах богов, Талемендас? Просто соляной червь. Теперь я услышу твою историю, Древний?

Глава 9

На субконтиненте Стратем, у южной оконечности Корелри, можно обнаружить обширный полуостров, по которому не ходили даже боги. От берега до берега на протяжении тысяч квадратных лиг лежит пустошь. Да, дорогие читатели, для этого места не подобрать иного слова. Представьте себе: плиты серого, почти черного, камня — почти без швов, не запятнанные временем. Волнистые линии темного праха, миниатюрные дюны, сложенные шепчущими ветрами — это все, что нарушает бездыханную монотонность. Кто уложил эти камни?

Следует ли нам довериться старинному тому Готоса, его знаменитой 'Глупости'? Следует ли повторить вслед за ним имя создателей этого места? Если да, то скажем: это К'чайн Че'малле. Но кто же эти К'чайн Че'малле? Старшая раса, по крайней мере, так уверяет Готос. Вымершая даже до подъема Джагутов, Т'лан Имассов, Форкрул Ассейлов.

Истина? Ах, если так, то эти камни уложены были полмиллиона — а может, и более — лет назад. По мнению составителя сей летописи — полная чушь.

Мои бесконечные странствия,

Эссли Монот, прозванный 'Недоверчивым'

— Чем вы меряете жизнь, Тук Младший? Пожалуйста, дорогой, я хочу знать ваши думы. Дела — самое грубое мерило, не так ли вы сказали?

Он сердито посмотрел на спутницу. — Вы хотите намекнуть, что достаточно благих намерений, Леди?

Зависть качнула плечом: — Разве в благих намерениях нет ничего ценного?

— Что, собственно, вы хотите доказать? Доказать мне или себе самой?

Она резко оглянулась на него и ускорила шаг. — Вы угрюмый человек, — фыркнула она, — и к тому же нахальный. Пойду побеседую с Тоолом — у него настроение не колеблется каждую минуту.

Точно. Висит как прибитое…

Не совсем так, подумал он сразу же. Т'лан Имасс на прошлой неделе продемонстрировал всю гамму эмоций. Когда ушла его сестра. Похоже, никто не застрахован от разбитого сердца. Он положил руку на плечо Баалджагг, посмотрел на далекую гряду к северо-востоку, за которой виднелись более высокие горы.

Эта гряда обозначала границу Паннион Домина. У подножия гор располагался город… по крайней мере так уверяла Леди. Бастион. Многозначительное название. Там не привечают незнакомцев… Так какого Худа мы идем туда?

Известно, что Войско Однорукого уже объявило войну этой теократической империи. Тук удивлялся детальной осведомленности Тоола, но не подвергал ее сомнению. Любое описание нравов Паннион Домина прибавляло сумрака в и без того мрачное настроение Даджека. Старый Верховный Кулак не любил тираний. Что отдавало иронией — ведь Император был тираном… Я так считаю. Хотя, может, и не был. Деспотичный, самоуверенный мономаньяк, почти безумец… Он ухмыльнулся, оглянулся на идущих сзади сегуле. Глаза, сверкающие из-под жутких масок. Тук вздрогнул и снова уставился на горы.

Где-то что-то искривилось. Может, прямо здесь. Сразу как она вернулась из города Птенцов, с Моком на буксире. Знает ли он, что на маске появилась багряная отметина накрашенных губ? Решились ли Туруле или Сену сказать ему? Да, ее возвращение все изменило. Лукавство во взоре — просто мимолетное впечатление, но я не обманываюсь. Ставки повысились, а сути игры я так и не узнал. И я не знаю, кто играет против меня.

Он моргнул, обнаружив, что Леди Зависть снова идет рядом. — Тоол сказал неподобающее? — спросил он.

Она в отвращении сморщила нос. — Вас когда-либо интересовал ход мыслей неумирающих, Тук Младший?

— Нет. То есть, мне не нравится такая тема для размышлений, Леди.

— Вы знаете, что у них раньше были боги?

Он искоса посмотрел: — Да ну?

— Ну, тогда духи. Земля, скалы, деревья, звери и солнце и звезды и рога и кости и кровь…

— Да, да, Леди, я врубился.

— Ваши замечания весьма грубы, молодой человек. Это типично для всего поколения? Если так, то мир поистине катится в Бездну. Духи, сказала я. Ныне вымершие. Ныне они лишь прах. Имассы пережили своих божеств. Трудно вообразить, но они безбожны во всех смыслах, Тук Младший. Вера… стала пеплом. Ответствуй, юнец, ты готовишься к послежизни?

Он ухмыльнулся: — Врата Худа? Честно говоря, Леди, я стараюсь об этом не думать. К чему? Мы умираем и наши души идут в них. Похоже, Худ или его приспешники будут решать, что с ними делать дальше. Если вообще…

Ее глаза вспыхнули. — Если вообще. Точно.

По коже Тука пробежали мурашки.

— Что вы будете делать, — спросили Леди Зависть, — если узнаете, что Худ ничего не делает с душами? Что они оставлены скитаться, навечно потерянные и лишенные цели? Что они существуют без надежды и без мечты?

— Вы говорите правду, Леди? Это ваше знание? Или вы просто дразните меня?

— Конечно же, я дразнюсь, любовь моя юная. Откуда мне знать о древнем королевстве Худа? Но подумайте о физических проявлениях его садка — кладбищах в ваших городах, заброшенных и покинутых курганах. Все это места не для радостных праздников, так? Подумайте о сонме празднеств во славу Худа. Роящиеся мухи, покрытые кровью жрецы, каркающие вороны, лица, вымазанные прахом из погребальных урн — я не знаю вас, но я не вижу на вашем лице особой радости, так?

— Нельзя ли перейти на другую тему, Леди? Эта меня точно не радует.

— Я просто размышляю о Т'лан Имассах.

Правда? Ох… ладно. Он вздохнул. — Война с Джагутами, Леди. Это их предназначение, и, кажется, оно поддерживает их. Я полагаю, им мало прока в вере, духах и богах. Они живут, чтобы вести войну, и пока хоть один Джагут дышит в этом мире…

— А такие есть? Дышащие?

— Откуда мне знать? Спросите Тоола.

— Я спросила.

— И?

— И… он не знает.

Тук сбился с шага. Посмотрел на нее, потом на идущего впереди Имасса. — Не знает?

— Точно так, Тук Младший. И что вы думаете?

Он не смог найти ответа.

— Что, если война кончилась? Что ждет Т'лан Аймассов?

Он подумал и тихо сказал: — Второй Ритуал Собрания?

— Гммм…

— Конец? Конец их расе? Дыханье Худа!

— И ни единого духа, готового принять эти утомленные, столь утомленные души…

Конец, конец. Боги, она может быть права. Он поглядел на меховой плащ Тоола и почти задохнулся от чувства потери. Великой, неизбежной потери. — Может быть, вы ошиблись, Леди.

— Может быть, — охотно согласилась она. — Вы надеетесь на это, Тук Младший?

Он кивнул.

— Почему? — спросила она.

Почему? Нелюди, присягнувшие геноциду. Жестокому, смертельному, безжалостному. Зверство за пределами разума. Тук кивнул на спину Тоола. — Потому что он мой друг, Леди Зависть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});