Сиротка. Нежная душа - Мари-Бернадетт Дюпюи

— Я пойду с вами, — твердо заявила она.

Они все вместе направились к лестнице. Эрмин несла на руках Мари. Когда их шаги затихли на втором этаже, Жозеф тоже встал из-за стола.

— Выйду на крыльцо с трубочкой, чтобы никому не мешать. А потом, скорее всего, пойду домой. У вас гости…

Элизабет поняла намек супруга: уйти им придется всей семьей. Лора огорчилась.

— Мы ведь договорились провести весь день вместе! — попыталась возразить она. — Я хотела оставить вас ужинать!

— Я и так выпил слишком много и после колядования еле на ногах держусь, — соврал Жозеф. — Симон, Арман, поступайте как знаете, но будет лучше, если вы пойдете с нами. А ты, Эдмон, можешь поиграть еще часок-другой с Шарлоттой.

Мальчик вздохнул с облегчением. Жослин мял в руке хлебную крошку. Он побледнел, лицо напряглось. Тошан, сидевший напротив, отметил эти перемены с чувством неясной тревоги.

— Это был прекрасный праздник, — заметил Симон. — Нам повезло услышать соловья из Валь-Жальбера, который больше не поет. И за это надо благодарить кормилицу, хорошенькую Мадлен.

— Чтобы я такого больше не слышал! — сердито прикрикнул на старшего сына Жозеф. — Где твои хорошие манеры? Или ты оглох — девушка собирается в монахини! Не хватало, чтобы ты начал за ней приударять!

— Совсем не это тебя злит, папа, — сухо заметил юноша.

— Ну уж нет! — вмешалась Бетти. — Вы не станете ссориться сегодня! Это не лучший способ начать новый год! И потом, отец прав. Почему ты не привел к нам знакомиться свою невесту, как обещал? Мы ее когда-нибудь увидим или нет?

— Эту — нет, я порвал с ней, — отрезал Симон.

«И слава Богу!» — подумала Шарлотта, которая все еще тайно обожала Симона.

Тошан и ухом не повел, словно разговор совершенно его не занимал. Перед глазами у него стояла поющая Эрмин — преобразившаяся, вибрирующая от переполнявшего ее волнения. Он успел забыть, как она талантлива и какой редкой красоты у нее голос. Думая о жене, он гнал от себя мысли о матери. Но Тала была здесь, под одной с ним крышей. И такое положение дел казалось ему невыносимым.

— Эй, Тошан! — позвал его Симон. — Давай вместе выгуляем твоих собак. Я хочу посмотреть на Кьюта! Он подрос с Рождества?

Предложение друга попало в точку: Тошан схватился за него, чтобы ускользнуть из дома, не забыв прежде бросить обвиняющий взгляд в сторону своего тестя. У Жослина не хватило сил улыбнуться.

— Мирей, приготовь гостевую комнату для Талы, — сказала Лора. — Постели обе кровати, двуспальную и односпальную.

— Хорошо, мадам.

Странно, но в доме почему-то обосновалась грусть. Лора испытывала неловкость при мысли, что ей придется принять здесь двух незнакомых женщин. Она была гостеприимной хозяйкой, однако очень дорожила тихой жизнью в узком кругу близких. Приезд Талы и Мадлен бросил тень на их семейный очаг, это было очевидно. Отстраненность и упорное молчание Жослина огорчали ее. Она пришла к выводу, что и он тоже чувствует себя не в своей тарелке.

— Супруга Анри Дельбо совсем не постарела, — сказала она.

— Ах да, вы же уже встречались с ней много лет назад! — подхватила Бетти. — Создается впечатление, что она женщина строгая и холодная. Но одежда у нее веселых тонов…

— Даже не думай одеваться по индейской моде, — проворчал Жозеф, уже надевая свое пальто. — До встречи, друзья мои! Всего вам самого доброго!

Жослину захотелось последовать за соседом, только бы уйти из дома. Он боялся Талы. Она могла рассказать Лоре об их связи, разбив тем самым с таким трудом восстановленное супружество. Но в этот миг жена взяла его за руку, словно прося о поддержке. Он наклонился и поцеловал маленькие пальчики, сжимавшие его ладонь.

Жозеф и Бетти ушли домой с Арманом и маленькой Мари. Шарлотта с Эдмоном, сидя на ковре, играли в шашки. Мукки пытался похитить у них то одну, то другую шашку и заливисто смеялся, когда ему это удавалось. Лора грелась у печки. Жослин, который так и остался сидеть за столом, казалось, с головой ушел в свои мысли.

Эрмин стремительно спустилась на первый этаж. Она сияла от радости. Тала шла следом за ней, и вид у нее был довольный.

— Мама, папа, Лоранс хорошо поела и теперь спит, как ангелочек. Я без хлопот покормила Мари. Мадлен решила прилечь. Она сказала, что я могу не переживать, она присмотрит за девочками. А моя дорогая Тала дала мне несколько ценных советов по поводу кормления грудью.

И молодая женщина схватила кусок торта и отправила его в рот. Она редко говорила открыто о таких интимных подробностях. Жослин, не в силах побороть растущее смущение, встал.

— Я рад за тебя, — сказал он. — Благодарю вас, мадам, за то, что привезли нам хорошую кормилицу, и за ваши драгоценные советы!

Это «мадам» очень не понравилось красавице индианке, но она не подала виду. Тала уже успела пожалеть о том, что поддалась порыву, который привел ее в Валь-Жальбер. То, что совершенно случайно она получила письмо Эрмин намного раньше, чем обе они ожидали, было чистой правдой, но в этом Тала усмотрела возможность снова увидеть Жослина Шардена. Влюбленная женщина ожидала, что он обрадуется этой встрече, но было очевидно, что Жослин напуган и ничего, кроме стыда, не испытывает.

— Тала, прошу вас, выпейте со мной чашку горячего чая, — предложила Эрмин. — Он вам понравится. Я так рада! Тошан беспокоился о вас.

Она усадила свекровь за стол и налила ей ароматного напитка. Это была другая Эрмин, не та, которую знали ее родители — более жизнерадостная, прямолинейная.

«Да, моя дочь наверняка чувствует себя комфортно в компании Талы там, в лесу, — сказала себе Лора. — Пожалуй, индейцы меньше думают о приличиях, чем мы…»

Жослин замер у окна, повернувшись спиной к гостье. Однако он не упускал ни слова из разговора.

— Тала, вам нравится мамин дом? Он такой, каким я его вам описывала. И я не обманывала, в нем много места. Завтра или сегодня вечером Тошан покажет вам своего щенка хаски, подарок моего отца. У него глаза такие же голубые, как у меня!

— Все так, как ты рассказывала, Канти, — ласково сказала Тала. — Даже твой поселок. Нам с Мадлен очень повезло: в робервальском порту один человек взялся довезти нас сюда на своем грузовике. Я видела монастырскую школу и все эти пустые дома. Это место, в котором чувствуется покой. И водопад громко поет, несмотря на морозы!

Эрмин кивнула. Ей всегда было приятно, когда хвалили Валь-Жальбер. Ей хотелось убедить свекровь, что поселок — действительно прекрасное место, поэтому она сказала с чувством:

— Здесь даже случаются маленькие чудеса, без сомнения, благодаря Уиатшуан, моей речке. Представьте, Тала, моя мать ждет ребенка! Он родится в июне.

Жослин вздрогнул. Зачем Эрмин понадобилось рассказывать об этом Тале? Удивленная словами дочери, Лора сочла, что теперь должна принять участие в разговоре.

— Дорогая, эту новость гостье я могла бы сообщить сама! Твоя прямота поставила нас с отцом в неловкое положение, но что сделано, то сделано.

Тала уставилась на дно своей чашки. В душе ее поселился ледяной холод. Ей показалось, будто она наяву видит страстные объятия этой красивой женщины и того, кто совсем недавно был ее любовником.

«Случилось так, как я задумала, — сказала она себе, чтобы отвлечься от болезненных размышлений. — Они снова вместе и любят друг друга. Зачем я распалила огонь, который теперь снедает меня? Огонь, похожий на лед? Мне не нужно было приезжать! Как могла я думать, что он скучает по мне так же, как я по нему?»

— Тала, вам нехорошо? Может, вам не понравился чай? — спросила Эрмин.

— Думаю, ваша комната уже готова, — добавила Лора. — Если вы желаете отдохнуть…

Индианка встала. Мрачным взглядом она обвела горящую огоньками электрической гирлянды елку, пианино, спину Жослина Шардена.

— Я хочу поговорить с сыном, — сказала она слабым голосом. — У вас в доме очень жарко. Выйду на улицу.

Эрмин поторопилась подать свекрови меховую куртку. Тала молча оделась.

— Если согласитесь подождать немного, я пойду с вами, — сказала ей невестка. — Только оденусь и обуюсь. Я покажу вам сарай, где живут собаки.

— Я и без твоей помощи смогу найти сарай собак, — возразила Тала, которой наконец удалось улыбнуться. — Оставайся с матерью и отцом, Эрмин. Я очень рада за них и за тебя.

Молодая женщина закрыла за Талой дверь, ощущая смутную тревогу. Она не могла даже заподозрить правду, потому решила, что свекровь при виде счастья ее родителей огорчилась, острее ощутив свое одиночество. И пожалела ее всей душой.

Тошан стоял, опершись локтями о загородку. Симон уже ушел. Молодой метис курил и смотрел, как играет, покусывая Дюка за хвост, щенок хаски. Тут он услышал свое имя и, обернувшись, увидел мать. Она выглядела как старая больная женщина: шла сгорбившись, опираясь рукой о стену дома.