Вразумление, самосотворение и биография - Валерий Николаевич Горелов

будет рычаг давления на Коломейца, то он расколется: сам он, похоже, к той вакханалии не причастен. Если все пройдет по такому плану, то можно будет приступить и к операции. Полковник встал и уже сверху вниз сказал, что нужна хорошая бумага для прокурора, и как только она будет готова, он пойдет за ордером.

Они вместе с капитаном вышли из кабинета и она, не глядя на Родиона, сказала, что как только того хлыща снимет с поезда и привезет в отдел, позвонит, и пусть он приезжает с ним работать. Он был благодарен этой женщине за понимание и профессионализм. А у прокурора оказался какой-то личный негатив к этому золотому слитку города, и он, прочитав и ничего не спросив, удовлетворил ходатайство полковника о задержании гражданина в качестве подозреваемого на основании заявления несовершеннолетней. Капитан понимала, что с первой минуты задержания тот будет требовать адвоката, и он у него, конечно, есть. Но на это у нее был свой ход: она пообещает тому, что даст горячую информацию в газету с интервью потерпевшей, и эту кость ему точно не угрызть. И надо сказать, что у нее уже заранее было презрительное отношение к этой персоне, она по своей природе ненавидела тех, кто к чему-либо принуждал беззащитных. После прокурорской резолюции все заработало, через час к ней привезли девочку, она отобрала у нее показания. Радовало то, что у той девчушки до сего дня глаза горели по-спортивному, она не собиралась отступать и согласилась ехать на очную ставку, но только со своим парнем и только на своей машине. Ту большую игру, что вел Родион, она понимала, но, даже если он сторгуется с Коломейцем, по делу девочки она его точно не отпустит.

***

Резолюция прокурора не просто обрадовала Родиона, она его ободрила. Если свериться с завтрашним расписанием, Коломейца снимут с поезда где-то в 10:20, в 10:40 привезут в отдел, там он с полчаса будет брызгать пеной изо рта и всем угрожать, это 11:10, потом очная ставка, то есть им самим где-то в 12 надо быть на месте.

Сегодня у Ксении в гостях вечером какая-то семейная пара, он не приглашен, потому рассчитывает лечь рано. Завтра как никогда нужна свежая голова. Понятно одно, что надо спешить, чтобы избежать новых жертв, которые обязательно там планируются, и в то же время сильно спешить было нельзя. Это не просто бандиты, это нелюди, которые хотят открыть для себя врата вечной жизни человеческими жертвоприношениями во славу своего бога, победившего солнце. А за свое святилище и жуткие идеи они будут грызться до конца, и чтобы иметь какую-то тактику в этой войне, ему надо завтра получить подробную информацию об их диспозициях и возможностях. И чем хуже он продумает эту операцию, тем будет больше жертв. Война всегда требует мозгов, а война с фанатиками их требует вдвойне, это война без правил и договоренностей, здесь не бывает перемирий, белых флагов и сдачи в плен. Побеждают лишь те, кто умнее, и кто лучше умеет убивать, а брать тех живыми не обязательно.

Она села в поезд вместе с Коломейцем, только он в купейный купеческий вагон, а она с двумя бойцами с автоматами – в соседний, плацкартный. Ее машина со следователями уже тоже двинулась в ту сторону. Капитан собиралась доехать до той самой остановки, а перед полным торможением зайти к фигуранту в купе, а там его в машину, и в отдел. У нее было конкретное намерение: если после договоренности с Родионом она Коломейца отпустит, то ненадолго, и в любом случае его ославит и доведет дело до суда. Купе у него было четвертое, проводница в купейном вагоне сказала, что оно было выкуплено полностью, в нем едет очень солидный мужчина с девочкой, наверное, с дочкой. Капитан уже знала, что эта «дочка» – одна из тех, кто пришел к нему устраиваться на работу. В каждом номере их районной газеты были приглашения молодых девочек на работу инструкторами по фитнесу, обещали, что с зарплатой не обидят.

Бойцы за целый час так и не присели, проторчали в тамбуре. Пришла проводница, предупредив, что через 15 минут будет станция. Они вдвоем пошли в соседний вагон, и капитан постучала в четвертое купе, на вопрос «Кто?» назвалась проводником. Дверь открыла миленькая девочка с голыми коленками в коротеньком халатике. Коломеец, развалившись, восседал на диване. Первое, что бросалось в глаза – его рука с огромными золотыми часами в лучезарных каменьях, второе – очки с темными стеклами и два золотых зуба. Капитан тому факту удивилась, все давно желтые поменяли на белые, а этот форсит. Все это как бы подчеркивалось зализанными назад, явно крашеными, черными волосами и черными лакированными штиблетами. Картинка типа «жизнь удалась» венчалась початой бутылкой коньяка. Рот он даже раскрыть не успел, как она представилась и протянула ему бумагу за подписью прокурора города, тут же попросила накинуть пальтишко и последовать за ней. Тот схватил телефон, пытаясь куда-то позвонить, но что-то не срасталось: то ли номер забыл, то ли пальцы не слушались. У девочки посмотрели паспорт, 18 ей только исполнилось. Та начала что-то дрожащим голосом говорить про служебную командировку, на что капитан посоветовала ей надеть колготки потеплее.

Поезд начал тормозить, Коломеец с дивана подниматься не хотел. Тогда капитан уступила место бойцу, тот протиснулся с автоматом и был очень убедителен. Фигурант надел пальто, оно было под стать общей картинке – черное, до самых пяток, да еще белый шелковый шарф примерно такой же длины. В тамбуре открыли двери, все четверо спустились на платформу. Задержанный ничего не говорил, видимо, когда неожиданно и резко ломают кайф, слова не хотят связываться в предложения, но капитан была уверена, что этот болтун и позер скоро отойдет. Ее машина и машина местных стояла у перрона. Она села в свои «Жигули», а того, что в белом шарфе, вместе с бойцами устроили на заднее сиденье уазика. Она набрала Родиона, тот, похоже, трубку не выпускал из рук: ответил в ту же секунду, что уже летит. Лететь ему было не меньше часа, но она надеялась, что за это время успеет напугать этого ряженого киногероя. Уже сидя в кабинете местного отдела, он начал повторно изучать бумагу с прокурорской подписью, сняв при этом очки. Похоже, он и без них хорошо видел, а их носил для форса, подражая голливудским персонажам. То-то он и цифры на телефоне набрать не мог, ибо не видел их. К удивлению, под очками у