«Военная анархия» в Римской империи - Юлий Беркович Циркин

автократии ее мужа1031.

По данным латинских источников, междуцарствие продолжалось от пяти до семи месяцев (SHA Aur. 40,4; 1,1 ; 2,1 ; Aur. Viet. Caes. 36, 1 ; Epit. 35, 10). Однако эти цифры не выдерживают испытания хронологическими расчетами. Они показывают, что продолжаться междуцарствие могло не больше полутора месяцев1032. По данным биографии Тацита, он был избран императором 26 сентября того же 275 г. (SHA Тас. 3, 2). М. Клавдий Тацит был уже довольно стар (SHA Тас. 4-6). Зонара (XII, 28) говорит, что ему было 75 лет. В 273 г. он был ординарным консулом1033, а во время междуцарствия — принцепсом

сената (SHA Aur. 41,5; Тас. 4, 1.3). Он был довольно богат: биограф оценивает его имущество в 280 миллионов сестерциев (SHA Тас. 10, 1). Являлся ли Тацит старым соратником Аврелиана, да и делал ли он вообще военную карьеру, сказать трудно1034. «Флавий Вописк» пишет, что, когда возник слух, что его сделают императором, Тацит уехал в свое поместье в Кампании, где и пробыл до того заседания сената, на котором его избрали (SHA Тас. 7,6-7)1035.0 его пребывании в Кампании говорит и Зонара (ХИ, 28). Наличие слуха и явно тактический маневр с отъездом могут свидетельствовать об идущей подспудно борьбе различных группировок как в сенате, так и в армии. Так что избрание Тацита, несомненно, стало результатом какого-то компромисса, достигнутого за время междуцарствия. Само избрание старца может говорить о таком компромиссе: правление старика давало время для поиска более подходящей кандидатуры. Недаром Тацит и его брат Флориан, ставший позже тоже императором, рассматривались как междуцари (interreges) между Аврелианом и Пробом (SHA Тас. 14, 5). Вероятно, значительную роль в избрании Тацита сыграла Северина1036.

Рассказ «Флавия Вописка» об избрании Тацита (SHA Тас. 3,2-7, 1 ) создает несколько странное впечатление. Сначала консул Велий Кор-нифиций Гордан говорит о вторжении германцев, о трудном положении в Африке, Иллирии и Египте, о требовании армии избрать наконец государя. Все это как будто предполагает избрание человека, способного к руководству армией и во всяком случае авторитетного для воинов. Но вместо этого единогласно выдвигается кандидатура Тацита, который, по его собственным словам, из-за своего возраста с прудом выполняет обязанности сенатора, привык к спальне и тени и совсем не способен воевать. Более того, он признается, что совсем не уверен, что войско одобрит его избрание. На это сенаторы ответили, что они избирают дух, а не тело, и делают его императором, а не воином (imperatorem te, non militem facimus). Еще совсем недавно сенат отказывался избрать императора, боясь, что воины не согласятся с выбором (SHA Aur. 40,3), а теперь даже не обращают внимания на такой же довод. Если считать этот рассказ достоверным,

то можно сделать только один вывод: речь идет о разыгранном спек-такле, в сценарии которого, может быть, активную роль играл сам кандидат. Он был человеком образованным (litteratus) и даже претендовал на родство с великим историком (SHA Тас. 10, 3). Поэтому он не мог не знать о комедиях, разыгранных в свое время Августом и Тиберием. Как и в тех случаях, притворный отказ должен был укрепить его авторитет. Это было и на руку сенату, увеличивая его роль как избирателя принцепса.

Из этого рассказа, как и из сообщения Аврелия Виктора (Caes. 36, 1 ), создается впечатление абсолютной независимости сената в его выборе. Однако Зонара (XII, 28) дает иную картину. Он рассказывает, что сначала войско (то араткокоу) провозгласило Тацита императором, а затем уже он, будучи еще частным человеком, прибыл из Кампании в Рим, где стал императором после решения сената и народа. Из этого видно, что возвышение Тацита имело два этапа. Сенат и народ вынесли свое решение только после того, как свою волю высказала армия. Почему армия высказалась именно за Тацита, не совсем ясно. Может быть, Северина, заранее договорившись с сенаторами, сыграла в этом главную роль.

Хотя роль армии в выборе Тацита, как мы видим, была значительной, сам выбор нового императора сенаторами из своей среды в тех условиях был очень важен. Биограф Тацита говорит о радости сената в связи с тем, что он вернул себе право избрания принцепса (eligendi principis cura) (SHA Tac. 12, 1). Ему вторит Аврелий Виктор (Caes. 36, 1), прибавляя, однако, весьма важный нюанс. По его словам, эта радость была вызвана еще и тем, что право избрания императора было вырвано из «ярости военщины» (militari ferocia). И еще один момент: радость была почти всеобщей (cunctis fere laetoribus). Это fere несколько снижает впечатление от всеобщего ликования. Видимо, в Риме дело обстояло не так просто. «Флавий Вописк» передает версию, что якобы Тацит, когда ему была предложена власть, сказал, что императором лучше быть Пробу (SH A Prob. 7,1 ). Конечно, это был лишь слух (автор пишет feratur), но он мог опираться на уже существующее мнение. И не исключено, что в Риме уже была какая-то группировка, которая делала ставку на Проба. Недаром, когда после смерти Тацита и провозглашения императором нелюбимого сенаторами Флориана в Рим пришло известие о выдвижении Проба, по словам «Флавия Вописка», сенат высказался за него (illum senatus optaret), да и римский народ требовал (peteret) его признания (SHA Тас. 14, 3). Отношение про-сепатской историографии к Пробу, как об этом будет сказано ниже, ясно говорит о наличии в сенате пропробовской группировки.

ПРАВЛЕНИЕ ТАЦИТА

Некоторые историки считают Тацита типично «сенатским» императором1037. Но столь категорическое суждение нуждается в некоторой корректировке. То, что сенат возлагал на нового императора надежду на возвращение чуть ли не к временам августовского паритета, несомненно1038. И Тацит старался создать впечатление такого возвращения. На его монетах появляется легенда restitutor rei publicae1039. Он не отказывается и от аврелиановского restitutor orbis1040, но при этом прежде всего претендует на восстановление традиционной государственности. Первую легенду нельзя не сопоставить с официальным лозунгом Августа о начале восстановления государства (res publica restituta), освобожденного им от господства факции. В свое время это заявление первого принцепса вызвало чрезвычайно благожелательный отклик большинства граждан, видевших в этом прекращение периода хаоса и бесправия1041. Тацит явно рассчитывал на подобную реакцию. И трата им своих денег на государственные нужды, и различные моральные предписания (SHA Тас. 10) также очень напоминают поступки Августа. На монетах исчезает выражение deus et dominus1042. В одной из надписей Тацит именуется verae libertatis auctor (ILS 591 )1043. Libertas была излюбленной темой практически всех императоров, а также