Опасное соблазнение - Джосс Вуд

и их нисколько не портили появившиеся в них седые пряди. В уголках ее голубых глаз появились морщинки, а бедра располнели, но для женщины под шестьдесят она отлично выглядела.

Когда Гьяда наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку, он вдохнул аромат ее духов и почувствовал приятное волнение.

Много лет назад Гьяда ему нравилась, но он был занят воспитанием сыновей и развитием бизнеса и не сказал ей о своих чувствах.

Положив руки ему на плечи, Гьяда отстранилась и покачала головой:

– Джеймсон, ты ужасно выглядишь.

Отлично. Именно это он и хотел услышать.

– Гьяда, ты последняя, кого я ожидал здесь увидеть.

Сев в кресло напротив, Гьяда небрежно пожала плечами:

– Я вернулась в Эшвилл, узнала, что ты болен, и решила тебя навестить. – Ее взгляд упал на пепельницу на столике рядом с ним, и ее темные брови сошлись на переносице. – Mannaggia a te![2] – пробурчала она.

Джеймсон не знал итальянского, но понял, что она выругалась. Прежде чем он успел ответить, она взяла сигару и сломала ее.

– Ты спятила? Они дорогие!

– Ты только что перенес операцию на мозге. Разве твой лечащий врач не запретил тебе курить?

От необходимости отвечать его избавил приход Молли. Он заметил, что она выглядит усталой и напряженной, и решил, что все дело в Маке. Когда‑то эти двое, которых он в шутку называл Эм энд Эм, были безумно влюблены друг в друга. Джеймсону было больно смотреть на то, как Молли страдала после внезапного отъезда Мака, но он не вмешивался. Лишь загрузил ее работой, чтобы она отвлеклась от своих переживаний.

Он много времени проводил в больнице с Трейвисом, не понимая, что двое других его сыновей нуждались в его эмоциональной поддержке. В результате Грей отдалился от него, а Мак, считавший себя виновником аварии, сбежал из дома. Джеймсону хотелось, чтобы его сыновья были так же дружны, как в детстве, но только когда он попал в больницу, они начали снова друг с другом разговаривать.

– Ты видела Мака? – спросил он Молли.

Гьяда издала смешок, и он вопросительно на нее посмотрел. В ответ она лишь улыбнулась и пожала плечами.

Сегодня Молли была непривычно молчалива. Джеймсон надеялся, что, когда они с Маком будут вместе работать, между ними проскочит искра страсти. Эти двое созданы друг для друга, но оба слишком гордые, чтобы признать правду.

«Пусть они сами во всем разбираются», – подумал он и обратился к гостье:

– Я слышал от кого‑то, что ты окончила медицинское училище.

Когда‑то он предложил Гьяде оплатить ее обучение, но она наотрез отказалась. С Молли было то же самое. Во время учебы они обе работали, и он восхищался их упорством.

Гьяда кивнула:

– Я переехала во Флориду, чтобы быть поближе к сестре. По окончании училища я проработала более десяти лет в отделении экстренной медицинской помощи. Год назад я уволилась, чтобы ухаживать за сестрой, у которой была терминальная стадия рака. Теперь, когда ее больше нет, я не знаю, где хочу жить и чем хочу заниматься.

Джеймсон выразил ей соболезнование, после чего спросил:

– Ты не думала вернуться в Эшвилл и найти работу здесь?

Он надеялся, что она именно так и поступит, потому что ему хотелось бы видеть ее почаще.

Возможно, после своего полного выздоровления он пригласил бы ее в ресторан или театр, а затем…

Глаза Гьяды заблестели, словно она поняла, о чем он думает. У него и раньше было такое ощущение, будто эта женщина обладала способностью читать его мысли.

Гьяда закинула ногу на ногу. На ней были босоножки на танкетке. Ее ногти были покрыты ярко‑оранжевым лаком. Джеймсону всегда нравились красивые женские ноги.

– Сестра оставила мне в наследство довольно крупную сумму денег, – ответила она, – но, боюсь, мне быстро наскучит безделье. Возможно, я устроюсь на работу, но не в отделение экстренной помощи. Женщине моего возраста там уже работать тяжеловато.

– Как ты смотришь на то, чтобы поработать сиделкой упрямого, раздражительного человека, который перенес операцию на головном мозге? – раздался из дверей голос Мака.

Встретившись с ним взглядом, Джеймсон нахмурился и провел большим пальцем себе по горлу. Он не хотел, чтобы Гьяда с ним нянчилась. Он был слишком горд для этого.

– Это отличная идея, – сказала Молли, посмотрев на Гьяду, которая выглядела ошеломленной. – Что ты думаешь, Гьяда? Джеймсон слишком ворчлив, и ни одна сиделка здесь надолго не задерживается.

– Ты преувеличиваешь. Я прекрасно справляюсь сам, – пробормотал Джеймсон, глядя с мольбой на Гьяду.

– Тебе нужна сиделка, – произнес Мак тоном не терпящим возражений. Пройдя глубже в комнату, он обратился к Гьяде: – Нам, правда, нужен человек, который помогал бы ему, иначе мы все здесь переругаемся. Учитывая то, каким невыносимым он бывает, мы предлагаем тебе щедрое жалованье. Мы позаботимся о том, чтобы у тебя было достаточно времени для отдыха.

Гьяда выглядела так, словно всерьез обдумывала предложение Мака.

– Я буду жить здесь? – спросила она.

Мак кивнул:

– Здесь три комнаты для гостей. У одной из них своя ванная, у двух остальных общая ванная. К самой большой комнате, которую ты займешь, примыкает небольшая гостиная. Ты также сможешь ею пользоваться. В кабинете Джеймсона, который находится справа от нее, есть огромная коллекция книг. Если ты любишь читать, ты всегда сможешь выбрать там что‑нибудь на свой вкус. Еду тебе будут доставлять с кухни отеля. Тебе не придется оплачивать питание и коммунальные расходы. Тебе нужно будет только присматривать за мистером Ворчуном.

Джеймсон затаил дыхание. Он не хотел, чтобы она приняла предложение Мака, и в то же время хотел.

– Я не буду разрешать ему курить, – предупредила их Гьяда.

– Меня это устраивает, – ответил Мак.

– И меня, – весело произнесла Молли. «Предатели», – подумал Джеймсон.

– А меня нет, – пробурчал он.

– Я хочу пообщаться с его лечащим врачом и получить его указания, – сказала Гьяда.

– Я устрою вам встречу, – пообещал ей Мак.

– У меня есть право высказать свое мнение? – прорычал Джеймсон.

– Да, конечно, папа, – произнес Мак, выставив перед собой поднятые ладони.

– Мне было бы некомфортно с Гьядой. Я предпочел бы, чтобы за мной ухаживал посторонний человек.

– В таком случае тебе не следовало увольнять трех квалифицированных сиделок из агентства, – возразил Мак.

Молли посмотрела на него:

– Гьяда нам подходит, как никто другой. У нее не забалуешь. Помнишь, как она рвала и метала, когда застукала нас в бельевой кладовке?

– Я вас отругала, потому что вы ели там шоколад и вытирали грязные руки о белые полотенца, – ответила Гьяда.

– Об этой детали я забыла, – пробормотала Молли.

Гьяда самодовольно улыбнулась:

– А я