Игра Саида. Единственная (СИ) - Кучер Ая

Пистолет больно давит на лоб, царапает кожу. И так же разочарование царапает, когтями проходится в груди. Напоминает, как именно Хаджиев относится ко мне. Кто я для него.

Мне кажется, что сейчас мужчина спустит курок. Просто потому, что может. Потому что я сбежала, а он предупреждал меня. Прислушиваюсь к смертельной тишине, жду, когда щелкнет предохранитель. А потом…

– Я бы тебя удушил, пташка.

Угрожает, а в следующую секунду всё меняется. Пропадает холодный ствол, а губы мужчины врезаются в мои. На полной скорости, разбивая всё, осыпая воображаемыми осколками.

Саид давит на затылок, тянет к себе. Целует грубо, на грани жестокости. Сминает мои губы, прикусывает их. Наказывает. Своеобразным, особенным способом.

Вдыхаю запах мужчины, прикрываю глаза. Такой знакомый, родной. Обволакивает, отбрасывает на сотни километров от происходящего. Есть только поцелуи и его касания. Горячие пальцы в волосах, которые тянут до боли. Саид заставляет отклонить голову, давит поцелуями.

Нависает надо мной скалой, пригвождает к месту. Не останавливается, толкается языком по моим губам. На языке расцветает терпкий вкус табака, вкус мужчины.

– Ты облажалась, - отрывается от меня, проводит подушечкой большого пальцами по моим губам. Надавливает. – Тебя не ждет ничего хорошего.

– Я не…

– Молчи.

Приказывает, а после снова целует. Настойчиво, резко. Его ладонь давит сильнее, Саид всё ещё злится. Словно на самого себя, что не останавливается. Не разбирается.

Вскрикиваю, когда мужчина тянет меня к себе. Его ладони опускаются на талию, сжимают сильно, ощутимо. Специально, чтобы прочувствовала каждую искру его гнева.

Хаджиев усаживает меня сверху на свои колени, руль неприятно упирается в спину. Но не обращаю на это внимание, падаю на грудь мужчины. Весь воздух выбивает, вытягивает из легких. Задыхаясь в руках Саида, плавлюсь от его дыхания на коже.

Мне не стоит отвечать, не стоит касаться пальцами напряженных плеч. Но и отказывать я не могу, не имею права. Хаджиев вернул меня, а значит всё по новой.

Он имеет право на все, я лишь следую его приказам. Не спорю, не отказываю. Не могу. Только не тогда, когда мужчина задирает моё платье. Скользит по бедрам, сдавливает мои ягодицы.

Рычит в поцелуе, впивается в мои губы. Это похоже на безумие, на постоянные взрывы. Вспышки, которые оседают внизу живота. Тревожат, наполняют кровь возбуждением.

Неправильной, больной реакцией.

Вздрагиваю, когда ощущаю возбуждение Саида. Его член упирается между моих бедер, давит. Ткань неприятно раздражает, но щеки начинают гореть. Мужчина хочет меня, это так ощутимо, ни с чем не спутать.

А я не знаю, как его остановить. Как убрать руки, которые изучают мои изгибы. Оттолкнуть, перекрыть этот напор. Справиться с тем, как тело тянется навстречу.

– Готова следовать сделке, пташка?

У меня не получается отрицательно покачать головой. И не могу кивнуть, мышцы не слушаются. Замираю от страха, что всё случится сейчас. Саид возьмет, не станет думать обо мне.

И я знаю, помню, как это быть с мужчиной. Отдаваться ему, не спорить. Растворяться в ощущениях, в жаре собственного тела. Не думать, только наслаждаться.

Но…

Это было, раньше. Сейчас всё неуловимо меняется. Я вижу это в глазах мужчины, в его действиях. Как сильно он сжимает мою талию, как тянет волосы, до искр в глазах.

Это не похоже на ласку.

Наказание.

Рваные, быстрые движения, никакого контроля силы. Это не желание, с каким он обычно валил меня на кровать. Не голод, с каким смотрел после долгого ожидания.

Ненависть. Чистая, лютая. Меня морозом прошибает, хотя в машине душно. Потряхивает от мысли, что Саид сделает дальше. Это ведь не только о том, что он не будет заботиться о моем удовольствии. Это глубже, опаснее. Когда никакого контроля, когда один гнев выплескивается в касаниях.

Хаджиев будет мстить всеми способами. Секс – один из них.

И мне страшно, сердце сжимается. Тело дрожит, как при температуре. Холод спускается по спине, в узел стягивает нервы. Я двигаться не могу, пошевелиться. Словно вздох лишний – и это будет спусковым крючком для Саида.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Молчишь? – его пальцы больно давят на затылок, зубы оттягивают мою губу. – Ничего в оправдание не скажешь?

– А я могу? Ты поверишь?

– Скажи так, чтобы поверил. Не придумывай ничего, выкладывай всю историю. Каждый момент. И сделай так, чтобы звучало реально. А тогда мы посмотрим, смогу ли я тебя простить.

Сглатываю, отвожу взгляд в окно. Реальную, правдоподобную историю? Только мужчина не поверит. Его племянник жив, которого столько лет считали мертвым. Он похитил, а после сам отпустил. Проявил благородство, не причинил боли…

Я сама в это до конца не верю, ищу зацепки лжи Эмина. Что именно он сделал, где подвох? Где та самая тайна, которая перевернет всё с ног на голову, расставит пазлы по местам?

– Саид, - ловлю ладонь мужчины, сплетаю пальцы. Отвлекаюсь на знакомое, привычное. Так часто делала, ничего страшного. Это я могу, да. Нужно говорить, объяснять. Вырывать шанс на то, что всё закончится не крахом. – Я объясню. Я… Я не собиралась убегать, правда. Я следовала нашему уговору, я никогда не… Как я могла шпионить?! Подумай, пожалуйста, подумай об этом. Я не смогла бы, не тот допуск. Я же всё время была только с тобой. Только… Только твоя.

Выпаливаю, обхватываю лицо мужчины. Крепко держусь, словно он сейчас оттолкнет меня, откажется. Не даст даже призачной надежды на понимание.

Но мы же говорили! Раньше, всего несколько дней назад. Мы умели говорить, обсуждать то, что волновало. Это было не просто, но возможно. Не все чувства, не самое важное. Но это было не такой пыткой, как сейчас.

Слова напоминают песок, забивают горло. С хрипом вырываются, когда пытаюсь донести свою мысль. Рассказать правду, но при этом не сдавать Эмина. Долг за долг, услуга за услугу.

– Пташка, пока я ничего полезного не услышал. И начинаю терять терпение. С кем ты общалась? – его пальцы до боли сжимают мой подбородок, кожу стягивает хваткой. – Кто помог уехать? Ты действительно верила, что сможешь уйти от меня?

– Нет! Нет, всё не так было! Я не… Я не собиралась сбегать. Я приехала в твой клуб, как мы договаривались. А после… После меня похитили, Саид. Затянули в машину и…

– Бред!

Вскрикиваю, когда Саид поднимает руку. Резко бьет по рулю, громким хлопком прошибает насквозь. Боюсь пошевелиться, пережидаю эту вспышку злости.

– Ты сама вышла из клуба, я знаю. К кому?!

– Я не…

– На меня смотри! Последний шанс, пташка. После этого допрашивать буду не я.

– Я… Я вышла на улицу подышать, потому что меня тошнило! Потому что на твоих коленях какая-то шлюха сидела!

Выпаливаю, подаюсь вперед. В носу щекочет от накопившихся эмоций. Разочарования, ядом стекающим п сердцу. Я это хорошо помню. Другую рядом с Саидом, красивую. Крутилась, улыбалась, а он не прогонял. Принимал это внимание, дарил своё.

Тогда мне казалось, что хуже быть не может. Что это главная проблема, вся трагедия моей жизни. Мужчина, которого я не должна любить, не утруждал себя верностью.

– И ты вышла из-за этого? Потому что увидела кого-то рядом?

– А никого не было? Никого не…

– Кто был со мной рядом – не твоё дело, пташка. Скандалы и ревность в сделку не входили.

Он не оправдывается. Смотрит прямо, уверенно. Злится сильнее лишь от того, что отвлекаю его такими разговорами. Ни слов, ни утешений. Молчание, которое крошит всё внутри.

Другая действительно была.

Глава 7. Саид

– Меня сейчас вырвет.

Пташка бледная, дергает ручку двери, выскакивает на улицу. Зло дергает подол своего платья, смотрит на меня так, словно хочет убить. А после уходит в сторону леса.

Пиздец.

Сжимаю челюсть, делаю долгий вдох. Сдерживаю злость, чтобы не натворить лишнего. Хотя очень хочется отыграться на пташке. Свернуть её тонкую шею или вытрясти всю правду.