Финишная черта - Мари Милас

Elusive Racers. Что вы думаете по этому поводу? Ваше мнение важно. Может быть, мне стоит изменить свои взгляды и прислушаться.

Я вспоминаю, что разговаривал с Джоном, или Джеком, или Дигом. Боже, я уже забыл.

– Почему?

– Что? – Мужчина, чье имя я отчаянно пытаюсь вспомнить, хмурится и поправляет свой пиджак.

– Почему люди боятся спонсировать пилотов Elusive Racers?

– Вы не слышали? – Он выглядит таким удивленным, но восторженным одновременно, что я начинаю думать, что Elusive Racers как минимум открыли вакцину от рака. Я многое знаю об этой команде. На мой взгляд, слишком много, но я жажду услышать его вердикт.

– Аврора Андерсон… Она женщина, и я слышал, что… – Вот и все. Ему лучше не продолжать, если он не хочет, чтобы акции его компании не упали к полуночи. – Ой, да что тут говорить. Думаю, вы понимаете.

– Не понимаю. – Я прокручиваю на пальце кольцо с печаткой в виде фамильного герба, представляя, как сворачиваю шею Джону-Джеку-Дигу.

– Это бессмысленные вложения, не говоря уже о том, что у нее не самая лучшая репутация. Истеричная натура. Вы слышали о случае в Дейтоне в прошлом сезоне?

Я делаю глубокий вдох и напоминаю себе, что кровь будет плохо сочетаться с гобеленами на стенах этого зала. Нужно держать себя в руках. Что я и стараюсь делать всю жизнь.

– Слышал. Прекрасный удар, не так ли?

Я научил ее этому. 

– Вы поддерживаете такое поведение от женщины?

– А вы поддерживаете домогательство?

Джон-Джек-Диг хватает ртом воздух, как выброшенный на берег карась. Я не хочу удостаивать его морской рыбы.

– Нет, – бормочет он, – прошу прощения, вы неправильно пон…

Я поднимаю руку.

– Хватит. Хорошего вечера, Дик. – С именем я, кажется, определился. – О, думаю… есть смысл сходить к врачу. У вас явно что-то не так с ушами.

Я обхожу его и направляюсь дальше, не имея определенного пункта назначения. По пути меня перехватывает еще пара человек, а я все продолжаю сканировать зал, как агент национальной безопасности. Куда она пропала?

На экране проектора, размещенном у стены, на которой висят портреты выдающихся личностей Англии, начинается презентация. Ведущий с редеющими волосами, уложенными слишком большим количеством геля, которого хватило бы на всю академию бального танца, привлекает внимание всех присутствующих.

Или не всех. Потому что Аврора все еще прячется где-то под банкеткой короля Вильгельма.

– Дамы и господа, добрый вечер! – Ага. Такой же добрый, как голодный лев. – Рад вас приветствовать на званом мероприятии, посвященном предстоящему старту престижного гоночного чемпионата GT под эгидой FIA. В этом году серийные машины от ведущих мировых автопроизводителей вдохнут новую жизнь в трассы Европы, а спринтерские заезды и соревнования на выносливость, в которых примут участие лучшие пилоты от множества команд, подарят нам незабываемые эмоции и… – Деньги. – Лучшие уикенды в ближайшие полгода.

Он продолжает болтать, пока на экране появляются марки и серии автомобилей с их характеристиками.

Я знаю все это наизусть.  «BMW», «Mercedes», «Aston Martin», «Audi», «Corvette», «Dodge», «Ferrari», «Jaguar», «Lamborghini» и многие другие, на которых мне с детства посчастливилось ездить не только в видеоиграх, но и на трассе Сильверстоун. Дедушка всегда был одержим гоночными автомобилями. Или в целом автомобилями. Поэтому в те редкие минуты жизни, когда он снимал маску герцога, он был просто дедушкой, который умел весело проводить время с внуком. И мог арендовать трассу Сильверстоун, за которую Формула – 1 откусывает всем головы, когда кто-то просто дышит рядом с ней.

Далее на экране появляется список команд, заявленных на этот сезон. Когда ведущий доходит до Elusive Racers, я вновь осматриваю толпу с бокалами шампанского и ищу руку с тонкими пальцами и вишневым лаком на ногтях.

И наконец-то госпожа удача преклоняет передо мной колено, потому что взгляд находит ладонь, нервно разглаживающую черное платье на прекрасных бедрах. Бедрах, при взгляде на которые моя температура становится на градус ниже, чем на солнце.

Я смотрю на Аврору и, к своему стыду, задерживаю дыхание. Ее внимание полностью сосредоточено на мужчине рядом с ней. Она пытается яростно и с присущим ей рвением что-то доказать ему. В какой-то момент Аврора щипает его за бок, и я удивлен этому не меньше, чем он, когда подпрыгивает на месте.

Август Стемберг не последний человек в Англии, и мне известно, что он годами владеет командой, в которой состоит Аврора. Однако я не знал об их близости. Дружбе? Аврора ни за что не прикоснулась бы к человеку, который не играет в ее жизни важную роль. Она скорее отгрызла бы себе руку, чем проявила тактильность.

– Аврора Андерсон, первый пилот Elusive Racers. В позапрошлом сезоне показала лучшее время в командных соревнованиях на выносливость на трассе Поль Рикар, Франция. А также прославилась прохождением самой опасной трассы Нюрбургринг в Германии без пит-стопа6 на двадцатом круге. В прошлом сезоне участвовала в гоночной серии NASCAR и финишировала шестой в Дейтоне.

По залу проносится череда смешков и фырканья при упоминании ее позиции в другой серии, которая имеет дикую популярность на соседнем континенте. Финишировать шестой в Дейтоне стоит огромных усилий. Не говоря об угрозе жизни. Да, этот аспект применим ко всем гонкам, но трассы NASCAR имеют огромный градус наклона. Одно неверное движение, твое или соперника, приводит к массовой аварии, из которой можно выбраться только с божьей помощью.

Поэтому я в сотый раз делаю глубокий вдох и призываю зверя, запертого в клетке внутри меня и закрытой на замок за фамильным гербом, угомониться и не разбить кому-нибудь нос.

Думаю, Аврора тоже не отказалась бы сейчас схватить гаечный ключ и бросить его в этих напыщенных идиотов.

Я подавляю рвущийся смех. Ее выходка в Дейноте вызвала во мне такой прилив гордости, что мне захотелось пожать ей руку.

Или поцеловать…

А это до безумия плохая идея, которую я не намерен воплощать в жизнь, как бы сильно ни хотелось. Да и Аврора предпочтет выпить белизны без поднятия бокала за мое здравие, чем позволит моим губам коснуться ее. Раньше, пару лет назад, возможно, это было бы реально сделать. Но не сейчас, когда я ей так же приятен, как солнечный свет и музыка AC/DC после похмелья.

По мере продолжения презентации я продвигаюсь в сторону женщины, которая могла бы с таким же успехом быть оазисом посреди пустыни. Ее невозможно игнорировать. Невозможно не испытывать жажды. Невозможно не смотреть и не хотеть наконец-то до нее добраться.

С каждым шагом и вздохом я становлюсь все ближе и ближе. С каждым новым взглядом орган в моей груди стремительно