Ступени - Борис Давыдов

– Всем: глазами, фигурой, волосами. Кроме всего, ты умная, с тобой интересно поговорить. И вообще, как я думаю, когда любишь, то любишь человека всего, целиком. Как тут объяснить, всё разложить по полочкам? На стройке, например, ясно – это кирпич, это раствор. А здесь? Если же быть честным до конца, – быстро проговорил он, увидев, что Марта хочет перебить его, – я почти с детства мечтал о такой женщине, как ты. Ты – это моя мечта.

– Нет, я всё равно тебя не понимаю. Ты только начинаешь жизнь, привлекательный, уже хороший строитель, боксёр. Да ты только подмигни, за тобой стая девушек бросится – выбирай. А тебе и выбирать не надо – я видела, как ты на Алису смотрел. И она не могла не понравиться: красивая, умная, нежная – в этом я не сомневаюсь, потому что отлично знаю её мать. А ещё, Ванюша, она девочка, ты хоть понимаешь, что это такое? Тем более в наше время? – Марта строго посмотрела на него.

– Не нужна мне никакая девочка, – недовольно произнёс он. – Ни сегодня, ни через сто лет. – Он вздохнул-выдохнул, что делал всегда, когда волновался или был чем-то недоволен. – Но поскольку ты напрочь отвергаешь меня, то я с радостью ухожу в Армию, в спортроту, где целыми днями буду боксом заниматься. За два года я многого могу достичь, потому что там на уме будет только голый спорт. А насчёт института я ещё покумекаю, стоит ли мне учёбу продолжать. Я и без высшего образования проживу. После Армии, как мне на работе сказали, меня поставят бригадиром строительной комплексной бригады – это более сорока человек. От должности мастера я отказался заранее – там одни бумаги, а бригадир – живая работа.

Марта слушала его, нахмурив брови. «С характером паренёк». Когда он замолчал, она спросила:

– Ты окончательно всё это решил?

– Да! – последовал твёрдый ответ.

– А что тебя смягчит, чтобы ты поступил, по-моему? То есть меньше занимался боксом, а больше учёбой. Я хочу, чтобы ты обязательно продолжил учиться после Армии.

– А почему тебе не нравится, если я боксом буду заниматься после Армии, в то же время буду работать бригадиром? Мне, например, нравится работать даже простым каменщиком, а бригадиром ещё и ответственно, а главное – интересно. Это не мастером или прорабом, где одни бумаги и процентовки. Чего там интересного?

– Ваня, – также твёрдым голосом произнесла Марта, – я хочу, чтобы ты был инженером-строителем. Во-первых, ты любишь строительство, во-вторых, из тебя получится хороший руководитель, поскольку ты лидер по характеру. – Помолчав немного, спросила: – Поэтому я ещё раз спрашиваю, что мне сделать для тебя, чтобы ты выполнил мою просьбу?

В его глазах мелькнула хитроватая улыбка.

– Я же тебе говорил: если станешь моей женой, значит, я буду выполнять все твои просьбы.

– Это точно? И прекратишь занятия боксом?

Пауза. И глаза в глаза.

– Марта, так нельзя, хотя бы….

Не дав ему договорить, она снова спросила:

– Нет, ты мне ответь: ты не будешь заниматься боксом, если я скажу: да!

– В Армии меня не будут спрашивать. Там…

Марта опять его перебила:

– Армия – это Армия. А я тебя спрашиваю: после Армии ты будешь учиться? А бокс… бокс оставим на потом. Ты же знаешь, я переживаю за тебя, боюсь, что постоянные удары по голове… Ванюша, это вредно. Ну, как, договорились мы с тобой?

У юноши появилось ощущение жжения где-то в районе живота, взволнованно трепыхнулось сердце. Он почувствовал приближение чего-то особенного, необычного. Голос дрогнул:

– Я выполню все твои условия.

У Марты тоже дрогнул голос:

– Даёшь слово?

– Даю.

– В таком случае я говорю тебе: да.

Ивану не стоялось на месте.

– Значит, ты согласна стать моей женой? – Он чуть было не дал «петуха», к счастью, вовремя снизил тон. – И прямо сегодня? – Он сияющими глазами смотрел на неё. «Неужели это случится?!»

– Да, Ванюша, – тихо сказала она. – При этом надеюсь, что и ты не забудешь обещание, данное мне.

– Марта, – Иван подошёл к ней. И не как «мальчик», а почти что муж. Обнял её – она ничего не сказала. Положил руки ниже талии – она обняла его и, крепко прижав к себе, поцеловала долгим поцелуем. Так, не отрываясь друг от друга, они и двинулись по гостиной в каком-то непонятном танце.

Наконец Марта откинула голову назад и, с трудом сдерживая волнение, надтреснувшим голосом произнесла:

– Ваня, пошли, я готова… выполнить своё обещание. Но и ты помни своё.

Марта лежала на боку, уткнувшись лбом в мужское плечо – сильное, мускулистое. Иван поглаживал любимую по волнистым волосам.

– Марта, может, с моей стороны, это не очень удобно, но я спрошу: почему ты ничего не говоришь насчёт предохранения? Я не большой знаток, конечно, но слышал…

– Ванюша, я тебе не говорила, но… не могла я забеременеть последние годы. Так что не переживай, мой юный гражданский муж.

Он слегка дёрнулся:

– Почему гражданский, что это за муж?

– Когда мужчина и женщина ведут совместное, так скажу, хозяйство, но официально не зарегистрированы, брак в этом случае называют гражданским. И ты теперь можешь смело называть меня гражданской женой.

Иван повернулся лицом к своей гражданской жене:

– Понятно, – протянул он. И тут же сменил тему.

– Мартушка, – нежно произнёс он, – я давно хочу спросить: почему тебя так назвали? К твоей внешности, по моему разумению, больше подходит другое имя, например, Зульфия.

Она засмеялась:

– Меня назвали Мартой потому, что я родилась первого марта. Марта Фаридовна, звучит?

– Лучше бы звучало Зульфия. Мне очень нравится это имя: Зульфия, Зуля, Зуленька. По-татарски Зульфия, а по-русски Зоя, Зайка. Но я буду тебя ещё и Весной называть.

– Согласна, мой юный гражданский муж.

Иван улыбнулся; в голосе возлюбленной он не услышал иронии. Нет, ни в словах, ни в мыслях у Марты не могло быть иронии, она и в самом деле чувствовала, что с появлением в её доме этого наивно-прекрасного юноши у неё в душе расцвела весна.

Рано утром, пока его гражданская жена готовила завтрак, Ваня лежал в семейной постели и вспоминал вчерашний вечер и ночь. «Как она сдерживала себя во время массажа? – размышлял он. – Я думал, она холодная, а она вон какая, погорячее своей сестры. Да, сколько в ней всего: страсть, терпение, сдержанность…»

Глава 8. Гражданская жена

После того, как Марта дала согласие Ивану стать его гражданской женой, их вечера могли быть образцом для молодожёнов. Они улыбались друг другу, говорили ласковые слова, обнимались, целовались. А постель – она для них была истинным наслаждением, где «молодожёны» проявляли чудеса стойкости и, конечно же, страсти. Порой кто-то из них шутил: а вот так, кажется, мы ещё не пробовали…

Марта поражалась своему неудержимому, эмоциональному подъёму – раньше с ней ничего подобного не случалось. У неё даже работа отошла на задний план – мысли были заняты только им, Ванюшей. Он тоже стал другим: с одной стороны ему хотелось казаться более серьёзным, но оставался таковым лишь на работе, а любимые тренировки по боксу стал пропускать одну за другой. Не из-за клятвы ли Марте? Вот в Армии… Пока же он, как бы имел право на тренировки, но данным ему «правом» не пользовался.

Однажды вечером он нечаянно сказал, что ему буквально на днях идти в Армию. Марта вздрогнула: она думать боялась на эту тему. Но деваться некуда, поддержала разговор и даже пыталась улыбаться. Хотя Ваня заметил на её лице грусть.

– Мартушка, моя ранняя Весна, почему ты так печальна? Не грусти, я буду приезжать к тебе. – И вдруг, будто вспомнил чего-то: – Да, ты говорила как-то, что твой покойный муж разбился на «Яве». Извини, пожалуйста, но как это произошло? У меня с детства мечта – купить себе именно этот мотоцикл.

Женщина испуганно посмотрела на Ивана:

– Никогда в жизни! – чуть ли не выкрикнула она. – Ваня, я прошу, давай мы с тобой никогда не будем говорить о мотоциклах – я их ненавижу. И не только потому, что на мотоцикле разбился… – она будто споткнулась, – но и потому, – продолжила она, – что на «Яве» разбился мой первый жених, первая моя любовь, ему было семнадцать… мне, кстати, тоже. Так получилось, что я хотела прокатиться с ним, но он сказал: сейчас съезжу в одно место на десять минут, потом покатаемся. Не покатались… – Марта склонила голову и через мгновение, посмотрев на Ивана, сказала: – А позднее, уже у моей подруги разбился муж. И тоже на «Яве». А в том, что у меня разбился муж, в этом я считаю себя виноватой, поскольку счастье видела только в работе, а не в семье. Муж, естественно, это видел. Поэтому нашёл себе увлечение – мотоцикл.

– Да-а, – Иван задумался. Потом сказал, то ли в шутку, то ли всерьёз: – А мог найти и другое увлечение – женщинами.

Марта грустно усмехнулась:

– Может, это было бы лучше. И в какой-то момент, возможно, мы бы нашли взаимопонимание. Но, к сожалению, как и большинство, мы учимся на своих ошибках, а не на чужих. И опять же, к сожалению, слишком поздно.