Ступени - Борис Давыдов

Иван удивился:

– В гимнастёрке.

– Можно посмотреть, чем отличаются ваши от стройбатовских?

– Причём тут «ваши» – «наши». И потом, Гриша, ты же знаешь, что военный билет не положено в чужие руки отдавать.

– Да ну-у, не положено, где ты такое читал?

– Гриша, извини, но ты меня удивляешь.

– Ладно, не кипятись, – миролюбиво сказал тот. – Давай лучше выпьем винца за дружбу. – Он потянулся рукой к рюкзаку.

– Я не пью ни пиво, ни вино, – категорично заявил Иван. – И не курю вдобавок. Так что мы с тобой, как говорят в таких случаях, по разные стороны баррикад.

Григорий странно усмехнулся:

– Похвально, такие бойцы – наша сила. Все такими были бы в нашей Советской доблестной армии. Ну, раз не хочешь вина, я тоже не буду. Один я не пью. Может, в ресторан сходим? Перекусим, поболтаем за чашечкой кофе. – Он вопросительно посмотрел на Молодцова.

– Я утром плотно позавтракал, – слукавил Иван.

Григорий снова усмехнулся:

– А ты, оказывается, парень не промах.

– В каком смысле?

– В таком: какую красотку заарканил.

– Ты проводницу имеешь в виду?

– Её, красавицу.

– А что тут такого? – Иван сделал наивное лицо. – Это называется, как пишут обычно, любовь с первого взгляда.

– Ты что, всерьёз влюбился в неё?

– Надеюсь, всерьёз.

– Это хорошо.

– Гриш, а ты сам-то женат или холост? – по-простецки спросил Иван.

Тот вздохнул:

– Всё как-то некогда семью завести. Но невеста есть, правда, ей не восемнадцать, зато надёжная, верная. Думаю, в ближайшее время жениться на ней, пора.

– А у тебя какая специальность, ты кем работал до армии? – снова подпустил наивности в голос Иван.

– У меня много разных специальностей.

– А в строительную часть как попал, ты строитель?

– В строительную часть я случайно попал, по ошибке военкомата.

– Это бывает, – как бы задумавшись, сказал Иван.

– Ещё как бывает. А в твои края, в строительную часть, я еду крановщиком башенного крана. Хороший крановщик – штучный товар.

– Это я знаю, каменщиком работал до армии.

Григорий воскликнул:

– Так мы коллеги почти с тобой! Может, выпьем всё же по этому поводу?

– Я же сказал: не пью спиртное. – Иван недовольно повёл плечом.

– На нет, как говорится, и суда нет, – глубокомысленно изрёк Григорий. – А посему я пойду в ресторан.

Григорий ушёл, а Иван задумался.

«Хм, хороший крановщик – штучный товар, – стал он размышлять над словами „коллеги“. – В строительном управлении, может, и штучный. А для того, чтобы солдата-крановщика везти с одного конца света на другой – это ни в какие ворота не лезет. Может, конечно, ты, дорогой товарищ, и работал когда-то крановщиком, но это было давно. А сейчас ты не крановщик, а офицер особого отдела. Контрразведчик. И приказано тебе, чтобы другим неповадно было, вернуть симулянта назад. А там… показательное судилище».

С ночёвками в купе проводницы, дни для Ивана как будто укоротились раза в два. Притом он чувствовал себя безгранично счастливым.

Наконец подъехали к Кирову, где Иван должен пересесть на другой поезд, следовавший до Горького. Минут за пятнадцать до остановки Маша позвала в тамбур Ивана и, прижавшись к нему, стала целовать. «Ванечка, любимый, – между поцелуями шептала она, – как я к тебе привыкла… Ванечка, я тебе оставила домашний телефон, через две недели позвони мне, я буду в это время в Коврове. Семь дней. Может, приедешь на денёк? Или я к тебе приеду, только позвони. Ванечка… – Она всхлипнула, ещё плотнее прижалась к нему. Подняла голову.

В её зелёных глазах Иван увидел слезинки. Ох, не любил он слёзы. А ведь немало слёз для его возраста уже видел при расставаниях: Фая, (Полина и та всплакнула), Марта, Лия – чудесная девушка, теперь вот Маша, тоже чудесна: волосы колечками, тёмные брови дужками… Глядя на неё, ощущая руками её гибкую талию, Ивану никак не хотелось расставаться с ней. Он стал целовать её лицо, волосы, шею. Он готов был снова закрыться с ней в купе, но, как ни горько, поезд уже дёргается, должен вот-вот встать.

– Машенька, прости, если я чем-то тебя обидел.

– Ты меня ничем не обидел, ты ласковый. Я сама думаю, не обидела ли тебя чем. Если обидела, прости, полюбила тебя. Я не знаю, как это получилось, теперь, наверное, не смогу без тебя. Приезжай…

– Машенька, я обязательно приеду, если ничего особенного не произойдёт. Я позвоню тебе, потом приеду.

– Ваня, если ты не сможешь, позвони, я приеду. – Поезд остановился.

– Ванечка, – со слезами на глазах открывая тамбурную дверь, сказала Маша, – я вспомнила. Прости, не приезжай ко мне, у тебя жена беременная. – Из её глаз покатились крупные слёзы.

– Маша, не плачь, а то я тоже заплачу.

Вытерев пальцами слёзы, она вздрагивающим голосом произнесла:

– Я больше… не буду, только не забывай… меня. Иди, только не оглядывайся.

Иван ещё раз прижал её к себе, крепко поцеловал в губы и, спрыгнув на перрон, пошёл от вагона, на котором было написано: Владивосток-Москва. Не пройдя и пяти метров, Иван всё же встал. Оглянувшись, увидел, как девушка смотрит на него, по её щекам текли слёзы. Она подалась вперёд, хотела шагнуть, а затем, похоже, и бежать к нему; тут подошли пассажиры, протягивай ей билеты.

Иван, со слезами на глазах, направился к зданию вокзала. А до этого у него сердце бешено заколотилось и молнией промелькнула мысль: не уехать ли с Машей?

Глава 17. Возвращение домой

Время от Кирова до Горького для Ивана пролетело настолько быстро, как будто поезд несли фантастические крылья. Сначала он, лёжа на второй полке, вспоминал Машу, дни, проведённые с ней. Вспомнил и то, как она покупала на станциях (на его деньги, конечно) мочёные яблоки, горячие пирожки… Сам он из вагона не выходил, опасался – мало ли что придумают такие, как Григорий.

Вспомнил, как стояли на берегу Байкала. С одной стороны озеро, с другой – Саянские горы. Красотища-а сказочная! Предстали перед его мысленным взором и Уральские горы, когда поезд точно кружит вокруг какой-то одной горы; едешь час, другой, третий, смотришь в окно и диву даёшься: ведь проезжали уже, кажется, здесь. Незабываемые впечатления. Лишь после всего этого начинаешь осознавать: насколько велика и красива Россия. Ещё бы только душа была спокойна в таком путешествии.

Так и мечтал Иван под убаюкивающий стук колёс. И даже помечтал, что когда-нибудь прокатится с Мартой до Владивостока и обратно. Неплохо бы на поезде проехать и до порта Ванино, но туда просто так не попасть – пропускная система.

Конец ознакомительного фрагмента.