Площадь Соловецких Юнг - Константин Уткин
- Дата:09.09.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Площадь Соловецких Юнг
- Автор: Константин Уткин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Константин Уткин
Площадь Соловецких Юнг
Глава 1
Славик был рад подвернувшейся работе – даже не работе, а должности, ибо всю свою недолгую жизнь он проповедовал и доказывал верность собственным примером установке – где бы ни работать, лишь бы не работать. Одно время он мечтал о пожарной охране, вдохновленный рассказами друга, который, прослужив часть положенных двух лет в пожарке, принес на гражданку только самые лучшие про нее воспоминания. О тяжести пожарных нарядов – спишь перед нарядом, спишь во время полетов, спишь после наряда – в основном. Но так же он рассказал и о пожарах. Особенно живописал вспыхнувшие во время морозов боксы с аэродромными машинами, и как пришлось проливать черные дымящиеся руины при сорокаградусном морозе – когда не сгибались оледеневшие рукава и струя воды падала на уголь уже наполовину замерзшей… Вот это Славика как-то не впечатлило. Так же очень не хотелось вытаскивать из огня замерших в позе боксера людей, не хотелось случайно оказаться под прогоревшей рухнувшей кровлей…
Так что служба в пожарной охране отпала сама собой. Из должностей, максимально подходящих под девиз всей жизни Славы, оставалась милиция – но к такой службе он, потомок советских лагерников, испытывал какое-то настороженное, брезгливое отвращение. Умом понимая, что нельзя всех грести под одну гребенку, что везде и всегда существуют порядочные люди и все-таки их больше, он не мог не поддаться разгулявшейся в стране уголовной вакханалии. Братва, опьянев от легких денег и запаха крови, проливающейся еще более легко, с бычьей прямотой навязывала испуганному обывателю свое мировоззрение – и если старшее поколение, ошеломленное скоростью, с которой развалился казавшейся вечным гигант, прильнуло к экранам и тихо спивалась, молодежь принимала воровскую культуру с восторгом.
Слава не хотел участвовать в грызне возле жирных кусков; одновременно не желал и вкалывать от гудка и до гудка – как всю жизнь пахали его избежавшие лагерей предки. Да, собственно, и пахать то уже было негде – огромные территории заводов покрывались березовой порослью, между тоненьких стволов ржавели остатками чудовищ тонны металлолома, в цехах гнездились птицы. Заводы тоже выживали, как могли – помещения сдавались все той же братве под склады и конторы– однодневки, в бывших раздевалках селили хохлов и азиатов, приехавших на заработки.
Можно было пойти по излюбленному синими воротничками пути и стать учителем – самая нетворческая из всех творческих профессий прекрасно кормила, пока страна была в силе. Но беспалый алкоголик с перебитым носом скорешился с молодым заокеанским развратником – и послушно выполнял команды молодой, но зажравшейся и обнаглевшей страны по уничтожению собственного отечества. Колосс, действительно, оказался на глиняных ногах – но ликующим буржуям оказалось мало уничтожения опасного для них строя, для полной победы понадобилось уничтожить само население великой страны.
Подонок, олицетворяющий продавшиеся дяде Сэму круги, сделал все, о чем его просили – легким движением изуродованной руки лишив страны будущего, здоровья и безопасности. За гранью нищеты оказались врачи, учителя и военные. Люди, отвечающие за моральное здоровье детей, за здоровье граждан и безопасность Родины были в буквальном смысле слова выброшены на помойку – и Запад ликовал.
Так что не было возможности у Славы найти свое место в жизни – и он бы спился тихо-благородно, если братву, так широко и весело погулявшую в девяностые, не принудили к легальности. Крепыши в малиновых пиджаках прекрасно знали, с кем можно спорить, с кем – не стоит, и согласились. В конце концов, не всю же жизнь вышибать деньги из ларечников? Пора остепениться.
И при этом братва даже не стала напрягать мозги для того, чтобы выйти из тени на свет – они просто, официально зарегистрировавшись, стали делать то, что делали всегда. Брать деньги, предлагая охрану. И бизнес расцвел пышным цветом – все знали, что охрана – суть братва, а братва – суть бандиты, но они где-то в стороне пьют водку и нюхают кокс. Они за занавесом, а на сцене – молодые неудачники и осколки прошлой эпохи, те, кого страшное время разрушения лишило привычных основ. Для них закуплена форма и выданы дубинки, разработаны инструкции и графики.
В охрану потянулись всякие пьющие неудачники, вроде Славика – каждый мог рассказать о судьбе-злодейке, которая с озлобленным упорством подталкивала несчастного человека все ближе и ближе к краю, за которым только вечный сумрак и бесчисленные поколения предков. В охране очутились и учителя. График сутки – трое и спокойная, по сравнению со школьными буднями, служба, а главное – регулярная и даже не очень маленькая зарплата оказались спасательным кругом в мутных водах стихийного накопления капитала.
При этом все – даже непосредственное начальство – относились к своим новым должностям с пренебрежением. Каждый был уверен, что охрана – это временно, что пройдут плохие времена и правительство, поняв, что не все ценности помещаются в утробу, оценят специалистов по достоинству…
Ну а пока что охрана сравняла всех – и командира подводной лодки, который после суток, перед тем, как отправится домой, по въевшейся в кровь привычке начисто выскабливал лицо, и начинающего рок-музыканта, который, чтобы соответствовать имиджу гордого охранника, вынужден был кудрявую гриву отпущенных ниже плеч волос под шапку или берет.
Славик не сильно переживал, кочуя по разным охранным фирмам – хотя у него, пожалуй, в отличие от остальных коллег поводов для грусти могло бы быть больше.
Рок – музыкант, к примеру, не секунды не сомневался с своем блестящем будущем. Работа в охране явление неприятно, но временное, на которое можно не обращать внимания, и уж тем более не расстраиваться. Командир просто спокойно и достойно встречал свою старость – у него все было позади, и этим прошлым он заслуженно гордился. Несколько учителей, с которыми в разное время приходилось общаться Славику, пару раз под водкой проговаривались, что тоскуют по сумасшедшим школьным будням – но вернуться, как только государство станет нормально платить.
А вот Славику возвращаться было некуда; горизонты его жизни, даже в самом далеком далеке, не слепили славой, не выли голосами обезумевших поклонников, не отсвечивали застывшей бронзой. И поэтому он скромно кочевал из одной охранной конторы в другую, тем более что, в принципе, условия везде были одинаковые – сутки – трое и не пить в дневное время. Остального от охранников и не требовали. Конечно, на бедрах оттягивали ремни тяжестью страшноватые черные дубинки, пачкающие руки – но когда один из охранников продал ее за две бутылки паленой водки в ближайшем ларьке, это орудие труда почли за лучшее прятать в сейфе.
С той дубинкой вообще вышла неприятная история. При отсутствии спецсредства пришедшая смена отказалась заступать на дежурство, протрезвевший охранник, проклиная свою неуемную алкогольную жажду, помчался в ларек. Ему вполне обоснованно объяснил горячий хозяин – ты дубинку продал? Продал. Так чего тебе еще надо?
Охранник потребовал еще одну бутылку, и хозяин, решив обойтись малой кровью, выдал ее… Ну да. Охранник выпил спасительное зелье прямо тут же, за углом ларька, после чего просто вошел в хлипкий сарайчик из стекла и пластмассы и обменял черную палку на хороший удар по морде. Походя прихватил еще пару бутылок – в виде моральной компенсации – пошел сдавать смену.
И ведь сдал!! И сел с не выспавшимися корешами в заборчике вокруг больницы (забыл сказать, что они охраняли больницу.) Именно в заборчике – в пролом было аккуратно поставлено два ящика, так что они были и на территории больницы (это чтобы не пить на улице, если достанут менты) и вне ее – это чтобы не подводить собратьев-охранников.
И вот сидят они так спокойно, радуются жизни, и вдруг видят, что в ворота – а тогда еще проезд был свободный – заруливает страшный черный джип и крепкие пацаны в черных куртках вразвалочку заходят в приемное отделение.
Отработавшие свое бодигарды выпили еще по стакану и стали с невинным любопытством наблюдать, что будет дальше. А дальше долго, очень долго не происходило ничего. В окошко было видно, как метались какие-то тени за стеклами, темные коренастые тени, потом суетились тени белые…
Потом приехали еще четыре машины, из одной вылез испуганный хозяин с опухшей и сдвинутой на одну сторону физиономией, который, судя по всему, сам был не рад этой своей покупке (Видал? Это я его так!! – Правильно, их, торгашей, давить надо). Самое странное, что в эту же машину погрузились два первых братка с наглухо загипсованными руками. Третий остался в больнице. (А этих, в гипсе, тоже ты? – Нет, не успел) Еще через десять минут все мирно разъехались…
Удивительно, что неприятная история как-то сама по себе замялась. Дурака, торгующего собственностью охранной фирмы, скоренько уволили, не оплатив месячный труд – точнее, продолжительную пьянку. Заодно ушли и тех, кто был с ним в одной смене. Дубинки и перцовые баллончики стали запирать в сейф, лишь демонстрируя при сдаче смены – не месте, еще не пропили.
- Ведьмин подарок. Лилит (сборник) - Евгения Цаголова - Русская современная проза
- Южный календарь (сборник) - Антон Уткин - Русская современная проза
- Зеленый луч - Коллектив авторов - Русская современная проза
- Судьба по имени Зоя. Мистика, фантастика, криминал - Аркадий Видинеев - Русская современная проза
- Синдром пьяного сердца (сборник) - Анатолий Приставкин - Русская современная проза
- Пальто и собака (сборник) - Дмитрий Воденников - Русская современная проза
- Дорога приключений. Летний лагерь - Д. Александрова - Русская современная проза
- Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга третья. Лицо партии - Владислав Картавцев - Русская современная проза
- Сын игромана - Надежда Веселовская - Русская современная проза
- Любя, гасите свет - Наталья Андреева - Русская современная проза