Соколиные перья и зеркало Кощеевны (СИ) - Оксана Токарева

возможно, в этом случае все объяснялось состоянием стресса во время собеседования и особенностями зрительной памяти. Есть люди, которые практически не запоминают лица, хотя обладавший незаурядной, что называется, породистой внешностью Константин Щаславович выделялся и среди светской тусовки, и на встречах научного сообщества.

— Бессмертный показал себя приятным и эрудированным собеседником, — продолжал Филипп, отхлебывая из стакана компот. — Сначала мы обсудили возможности загрузки сознания. Я как раз курсовую писал по компьютерному моделированию человеческого мозга и даже подумывал насчет стажировки в Швейцарии. Но в таком случае пришлось бы надолго, если не навсегда, расстаться с родными. А Константин Щаславович, как выяснилось, не только следил за исследованиями, но и даже вкладывал в них средства.

— Ого, какие у него обширные интересы! — нервно хохотнула Ева, устраиваясь поудобнее и приводя в порядок разметавшиеся во время танца волосы, в которых не хватало только цветка.

— Ну да, — осторожно улыбнулся в ответ Филипп. — Видимо, хотел подстраховаться, да не успел. Пока удалось только воспроизвести колонку головного мозга крысы. Во время той встречи мы как раз обсуждали перспективы исследований в этом направлении. Потом Бессмертный просмотрел мою анкету и начал расспрашивать о родных. В особенности его интересовал прадед-целитель, в честь которого меня назвали. Даже не знаю, откуда он узнал. Отец про то, что деда Филя умел кровь заговаривать, головную боль снимал и лечил наложением рук, только близким друзьям рассказывал.

— Возможно, кто-то из пациентов обмолвился, — предположила Ева.

Филипп только нервно передернул плечами.

— Потом вообще про какую-то иголку, про которую я знать не знаю, ведать не ведаю, речь завел. Начал вроде бы исподволь, но несколько раз в разговоре к этой теме вернулся. Я уже решил, что он просто сумасшедший богач, но тут он перешел к системе электронной безопасности их предприятия. Сетовал на происки конкурентов по мусорному бизнесу и откровенное давление со стороны владельцев нелегальных полигонов. Уверял, что ищет знающих и перспективных программистов для защиты серверов компании.

— Надо же! — удивилась Ева, которая опять-таки от лицейских приятелей знала о том, что вопросами электронной безопасности, как правило, ведают проверенные люди.

— Я тоже удивился такому повороту, — кивнул Филипп. — Но вместо того, чтобы насторожиться, сдуру хвост веером и распустил, рассказал, кому какие скрипты и проги на заказ писал, у кого находил в кодах баги. У меня к тому времени накопилось неплохое портфолио. Бессмертный слушал с таким видом, будто ему про меня уже давно известно. Однако для проверки моих навыков предложил найти уязвимые места в уже имеющейся программе. Я пообещал за неделю сделать. Приехал в общагу, достаточно быстро нашел пару дыр, но на всякий случай решил проверить и обратился к другу из Ломоносовского. Тот меня и огорошил. Говорит, ты же почти что взломал наш университетский сервак, на котором хранятся данные исследований с грифом «секретно».

— Это же Бессмертный пытался добраться до копий экспертизы очистных сооружений его мусоросжигательного завода, сделанных дядей Андреем Мудрицким! — догадалась Ева, в позапрошлом году внимательно следившая за конфликтом между аффинажным королем и его другом-ученым.

— Я об этом узнал вечером того же дня, когда позвонил отец и сказал, чтобы я на эту вакансию ни за что не соглашался, поскольку эта УК — фактически теневая дочка «Фонда экологических исследований» для еще более сомнительных операций.

Филипп с явным трудом подбирал слова, будто глотал стекло или жевал ядовитых пауков. На скулах снова гуляли желваки.

Ева понимающе кивнула. Нашли, называется, молодого дурачка, чтобы его руками все сделать, а потом на него же всех собак и повесить. Вполне в духе Танечки Еланьиной и ее покровителей. И, возможно, они даже обошлись без морока.

— Я отправил исходную программу обратно, объяснив, что не справился, и на всякий случай прикрепил жучка, который мгновенно сигнализировал бы в университет о любой попытке взлома. Вот только, думаю, Бессмертный обо всем тоже догадался и куда надо сообщил. Сколько я после этого со своим красным дипломом ни ходил по собеседованиям, нигде мне не дали положительный ответ. Хотя Константина Щаславовича уже почти год как нет в живых.

— Возможно, аффинажный король тут как раз ни при чем. Работа для большинства выпускников сложная тема, — попыталась сгладить острые углы Ева. — У меня тоже перспективы трудоустройства достаточно туманные. В дипломатических структурах и пресс-службах крупных компаний без опыта работы и связей меня не ждут, в помощники руководителя я сама не рвусь, остается только преподавание.

— Да я не парюсь, — с напускным спокойствием отозвался Филипп. — Где-нибудь пристроюсь. Может быть, я слишком высоко для начинающего программиста метил. Ну а если там совсем не сложится, пойду в ди-джеи или инструкторы по латиноамериканским танцам.

— У тебя к этому тоже явный талант! — стрельнув глазами, сообщила Ева.

— Результат стоит закрепить, — мигом воодушевился Филипп.

— Но я не умею танцевать под металл и попсу не люблю, — сообщила Ева со смесью страха и кокетства.

— Я специально поставлю босса-нову, — придвигаясь к ней поближе и завладевая ее рукой, улыбнулся Филипп.

— Но сегодня нет дискотеки, а я обещала помочь Ксюше на ее экологической викторине, а потом еще порепетировать со вторым и четвертым отрядами, — смутилась Ева, лепеча что-то про занятия, хотя времени до них еще оставалось достаточно.

— Тогда точно увидимся! — крепко пожимая ее руку, просиял Филипп.

Они и в самом деле провели весь вечер вместе, хотя так и не остались наедине.

Сначала Ева сидела рядом с ним за пультом, переключая слайды Ксюшиной презентации, пока он отлаживал звук и работу проектора. Временами они вроде бы ненамеренно то соприкасались плечами, то натыкались под столом коленями. Один раз Филипп, нагнувшись, словно соколиным крылом, задел щеку Евы длинной челкой. Потом уже она, неловко повернувшись, запуталась волосами в металлической атрибутике у него на шее. Филиппу пришлось бережно высвобождать каждую прядь. При этом оба, то по очереди, то одновременно отчаянно краснели и улыбались.

— Вижу, процесс пошел, — пока Балобанов сворачивал после викторины оборудование, констатировала наблюдавшая за ними со сцены Ксюша.

Ева попыталась возразить, но тут пришли ребята из четвертого отряда, и подруга, забрав флешку, ушла к своим экологам обсуждать итоги викторины.

Пока Ева разучивала песню о Соборе из мюзикла по роману Гюго, Филипп только завороженно слушал, явно восхищаясь ее языковыми способностями, а она тонула в его глазах. Хорошо, что французский для нее был почти что вторым родным, поскольку во время утренних занятий она то и дело сбивалась с английского на португальский.

Зато репетиция посвященного Австралии выступления второго отряда превратилась в веселый балаган, дав Еве небольшую передышку. Вожатый Вадик, оказавшийся поклонником этнической музыки, принес с