НЕ/ДРУГ - Татьяна Труфанова

Только Слава Саврасов, как ни напрягал уши, не мог услышать ни единой завалящейся побасенки, истории, были, чуши, гили или повестишки. «Жили-были…» – пытался он начать, но дальше никаких слов не возникало, только голова начинала гудеть, как звонкий пустой колокол.

В данный момент Славик находился на Мосфильме, куда приехал за своей начальницей. В киногородке жизнь не то чтобы кипела, но скорее текла своим чередом. По обсаженным липами, кленами и тополями дорожкам бодрой трусцой бежали продюсеры и продюсерши, вальяжно шествовали операторы молодые и заслуженные, споро перебирали ногами курьеры и костюмерши, шаркая подошвами, лениво тащились осветители, выписывали круги возле пепельниц-урн рабочие в пыльных джинсах и неспешно, с каждым шагом, наполненным глубочайшими мыслями, шли режиссеры. Опытный человек по одной только походке мог бы определить род занятий прохожего на Мосфильме. Славик после года службы у Жуковой считал себя опытным. Ожидая хозяйку, сначала он развлекался наблюдениями за киношниками, затем опустил стекло джипа, припаркованного на задах одного из павильонов, и стал соревноваться с самим собой на дальность плевка.

– А был бы это олимпийский вид спорта… – задумался он после очередного рекорда.

Мысль ускользнула и он решил проветриться и выбрался из джипа. Ботинки с кривовато улыбающимися крокодилами пустились в путешествие по асфальтовым тропам.

– Жили-были… однажды в студеную зимнюю пору… – бормотал себе под нос Славик, – жили-были… Человек-паук, Бэтмэн и Гарри Поттер. Полетели они однажды спасать мир… и столкнулись в воздухе. Гермиона, Рон Уизли и Дамблдор тоже полетели спасать мир – и тоже столкнулись. Тогда мир побежал спасать Халк, но споткнулся, упал и умер. И так далее. А когда все супергерои кончились, люди посмотрели: да оно и так нормуль, с пивком потянет. Зачем спасать?.. Мда. Чего-то не хватает в этом сценарии…

В голубом небе невысоко висело солнце, посылая Саврасову доброжелательные флюиды. Славик петлял по территории Мосфильма, иногда присаживаясь на лавочку или отвлекаясь на созерцание форм какой-нибудь особенно фигуристой актрисы.

– Женщина. Нужна женщина… Значит, жили-были Человек-паук, Бэтмен и Гарри Поттер. Все они были влюблены в Женщину-кошку. А она гуляла сама по себе – между этими дураками. Особенно от нее доставалось Гарри Поттеру. Эй ты, говорит, от горшка два вершка, начнешь бриться – приходи. Он: да я уже два года как бреюсь! Она: это в каком же месте? А он: слезай с Вискаса, подруга, многовато дури в него кладут. А она такая: чувак, да ты не понял, на кого метлу поднял!.. Так поцапаются и разойдутся. Но однажды…

Тут Славик спохватился, что надо записывать все идеи. Он чувствовал такой мощный прилив вдохновения, что этим приливом из головы немедленно выносилось то, что придумалось минуту назад. Новые идеи и слова вытесняли старые безвозвратно. Он нашел в мобильном функцию диктофона и включил устройство на запись.

– Остросюжетности не хватает. Маньяка здесь не хватает! Да. Жили-были Человек-паук, Бэтмен и Гарри Поттер. И было у каждого по бабушке. Но появился в городе маньяк, который убивал старушек. И чует Бэтмен: бабушка его под ударом. У него прямо сердце не на месте. А маньяк свирепствует, город в панике. Старушки за кефиром боятся выйти. Хорошо тем, которые с детьми, с внуками живут – можно внука послать: сгоняй за кефиром, гречки там прикупи, докторской. Или дедулю послать. А если нет дедули? Мужики-то живут мало, лет на десять меньше, чем бабы… И вот выходит бабушка Бэтмена, совершенно одинокая седовласая старушка, выходит она вечером из дома за кефиром, ковыляет с палочкой… А Бэтмен как раз улетел шпионить за Женщиной-кошкой, умотавшей на свидание с Человеком-пауком. Висит он за окном на двадцатом этаже, подсматривает, скрипит зубами, ревнует… И вдруг!

Славика практически осенила какая-то ослепительно ловкая идея, что могло случиться вдруг, но тут его телефон пронзительно затрезвонил – и идея, увы, канула в непроглядный туман подсознания, как сон, который забывается через секунду после пробуждения. Он ругнулся и нажал на кнопку.

Заполошная Варвара, секретарша Жуковой, сообщила ему, что начальница выходит и чтоб Славик сейчас же подкатил к подъезду.

Саврасов вырубил телефон и гепардовыми прыжками понесся по кинотерритории к оставленному джипу. Катерина ждать не любила и в гневе была страшна.

Через сорок секунд, едва не побив рекорд в беге на короткую дистанцию, он нырнул за руль джипа и стартанул с места, салютовав фонтанчиками гравия. И все же опоздал. Заметная фигура Жуковой в алом брючном костюме шаталась, как колокольный язык, между двумя колоннами входа в главное съемочное здание.

– Черепаховый суп по тебе плачет, Саврасов! – сказала начальница.

Тот заизвинялся, делая жалостные глазки, и был прощен. Катерина устроилась на этот раз на заднем сиденье и сказала, что нужно еще подождать Варвару. Через минуту из подъезда вывалилась секретарша, нагруженная ноутбуком, сумкой и еще какой-то папкой с бумагами.

Варя Нижегородцева была тощей девицей, измученной университетским образованием. Пару-тройку лет назад она закончила МГУ или еще что-то столь же престижное – только для того, чтобы оказаться в ассистентках у Жуковой. Славик такого расклада решительно не понимал! Пять лет портить зрение, зубрить, зевать на занудных лекциях с риском вывиха челюсти – ладно бы еще ради чистой и сытой работы в банке или в юридической фирме. Но зачем в секретарши? Впрочем, по бледной как макаронина Варваре было заметно, что жизненной хватки у нее нет никакой.

– Прибавь ходу! – крикнула Жукова ассистентке.

Та, едва не уронив ноутбук, загрузилась в машину, попутно стукнувшись головой и охнув.

– Когда я тебя уволю, Варвара, – медово сказала продюсерша, – ты всегда найдешь работу в цирке. Белым клоуном.

Бессловесная Варвара только кротко моргала русыми ресницами.

Славик тронулся, подумав, что вести надо поаккуратней: Катерина не в духе. Продюсерша потребовала у помощницы какую-то новую смету, Варька зашуршала бумагами – и увы, нужной среди них не оказалось. Она начала лепетать: «ой, ты не говорила, ах, я не знала», но Жукова эти отговорки быстро пресекла: говорила, предупреждала, а если Варвара с ватой в ушах ходит, так пора ее вынуть уже! Секретарша полезла в компьютер, но и там не обнаружилось необходимого файла. Катерина вскипела.

– Включай, …, свой наномозг! У меня терпение на пределе! Я ишачу по пятнадцать часов в сутки, все на мне, …, как на танке! За что, …, я тебе плачу? Тебе только протирание штанов поручать!.. – клокотала она, перемежая подцензурные слова матом.

Секретарша съежилась в углу, хлюпая и пища: «извини, извини». Выпустив последний залп, Жукова гневно отвернулась к окну.

Через пару минут молчания Славик увидел в зеркале заднего вида, что начальница, слава тебе господи, перестала злиться, даже улыбнулась раз, глядя за стекло. «Правду говорят, нельзя все в себе держать, – подумал Славик. – Наорала, выговорилась – и легче стало. Отходчивая она баба, Катерина…» А Варвара промокала глаза да хлюпала покрасневшим носом, стараясь делать это потише. Саврасов отчасти сочувствовал ей: когда Жукова впадала в ярость – он на себе это испытал однажды – то ее криком из головы вышибало все мысли, как ударной волной от снаряда, а сердце падало в пятки. То ли в голосе у нее были особенные вибрации, то ли слова она умела подбирать особые – но до поджилок пробирало в любом случае. Варя начала работать на Жукову примерно тогда же, что и Славик, и первые полгода начальница с секретаршей жили душа в душу. Но растяпа Нижегородцева не сумела сохранить доброе расположение Катерины, и в последние месяцы ей регулярно доставалось на орехи.

Варя осушила нос и отважилась заговорить:

– Белоглазов прислал новый график, если хочешь посмотреть…

– Не сейчас, – отрезала Жукова.

И снова поехали в тишине, как в катафалке. Славик с удовольствием включил бы радио, но при Катерине было нельзя: не любит (диджеи ее бесят, реклама достает). Только тишина сейчас была до того противная, густая, хоть ломтями ее режь. Что-то там происходило у них на заднем сиденье. Вроде сидели две бабы смирно, не смотрели друг на друга, но Саврасову показалось: вот-вот кинутся друг на друга и горла перегрызут.

– У тебя сценарий Азарского с собой? – спросила Жукова.

Помощница снова полезла за ноутбуком. Открывая файл, она с резиновой улыбкой сказала:

– Хоть чем-то я могу гордиться! Случайно ведь услышала, что Азарский сценарий заканчивает… Не выйди я тогда покурить, не трепался бы рядом ассистент Распашного с какой-то девчонкой – и всё…

– Ага, конец света, боже ж мой! Подумаешь, ты мне рассказала про сценарий. Пфф! Без тебя я бы узнала на день позже. Все равно узнала бы, у меня в кино знакомых – как собак.