Друзья и возлюбленные - Джоанна Троллоп

Ви иногда в шутку обзывала его «старухой». Он был не против — только улыбался и отвечал:

— Ну да, по деревьям лазать уже староват. Даже ради тебя.

После завтрака он пошел в гости к Ви. В окно гостиной было видно Софи: в бабушкином ярко-синем кимоно она смотрела телевизор. Выглядела девочка покинутой и вроде бы ела шоколадное печенье прямо из пачки. Сердце Дэна зашлось в приступе нежности, но чувство такта не позволило ему постучать в окно. Да и что он ей скажет, сентиментальный дурак? И почему она должна быть с ним милой, когда ей и так тяжело? Лучше подождать. Скоро Ви ворвется на кухню, бросит бобы и молодую морковь на стол и одним своим присутствием вселит в него уверенность.

Дэн вышел за ворота на Орчард-стрит, где встретил смотрительницу квартала — та шла из магазина с коробкой молока и газетой.

— Доброе утро, мистер Брэдшоу. Чудесный день сегодня!

— Доброе утро, миссис Барнетт. Да, надеюсь, погодка не испортится.

Миссис Барнетт выглядела чрезвычайно озабоченной.

— Нам с Дугом очень жаль, что у миссис Ситчелл такая беда в семье…

— Да.

— Миссис Бедфорд — прекрасная женщина. А Софи, бедняжка!.. Я так понимаю, мириться они не хотят?

— Не знаю, — грустно ответил Дэн, пятясь. — Я правда не знаю…

— Передайте миссис Ситчелл, — сказала Кэт Барнетт, — передайте, чтобы она не сидела дома одна и не волновалась попусту. Мы с Дугом всегда ей рады. Пусть приходит просто так, без дела. Не нужно ей сейчас думать о плохом…

Дэн сбежал, едва успев попрощаться. Небо над головой было светло-голубое, в пушистых белых облаках, и воздух на Орчард-стрит пах почти как много-много лет назад, когда за старыми домами действительно были сады, и свинарники, и грядки с капустой, и уличные туалеты, и медные котлы для стирки. В их старом престонском доме был такой котел, и маленькому Дэну он всегда казался тираном, завладевшим понедельниками. «Да проживи я хоть девятьсот лет, — подумал Дэн, — понедельники для меня всегда будут днем стирки».

Но сегодня была пятница. По пятницам в библиотеке появлялся любимый журнал Дэна. Он шел в библиотеку, по пути покупая газету и иногда перуанские лилии для Ви — они долго стояли, и она любила их рисовать. Дэн купил бы что-нибудь и для Софи, но не знал, что она любит, и ему не хотелось принуждать бедное дитя к пустым благодарностям. Нет уж, сегодня он возьмет только цветы и газету, потом заглянет в библиотеку и прочтет статью о заливных лугах — ее анонсировали в прошлом номере, затем прогуляется возле аббатства и лишь потом пойдет домой. Глядишь, к тому времени и Ви вернется.

* * *

Уиттингборнское аббатство не пережило ужасов Реформации. Свинец с крыши ободрали, после чего она сгнила и обвалилась, а местные жители, заметив это, не преминули использовать каменную кладку для личных нужд. По всему Уиттингборну в стенах и заборах появились странные резные камни. Такова же была и судьба камня с листком аканта, которым подпирал и дверь Хай-Плейс. Аббатство тихо и незаметно погрузилось в траву; лишь одинокая изящная арка осталась нетронутой среди случайных фрагментов стены и лестницы. Викторианцев очаровала эта живописная картина: они быстренько починили уцелевшую кладку и разбили вокруг руин сад с кустарником, дорожками и чопорными клумбами. В кустах проделали ниши для чугунных скамеек, а каждую скамью привинтили к бетонной плите и обставили с двух сторон вычурными урнами. Сиденья эти предназначались для определенных социальных групп: одна скамья для престарелых ветеранов войны, другая для обычных престарелых, третья для молодых мам с колясками, четвертая для школьников, вечно выставляющих напоказ свою личную жизнь, пятая для жутких немытых типов, а еще две, с прекрасным видом на арку, для чиновников и секретарей из адвокатских контор, которые приходили сюда с низкокалорийными обедами.

Утро в парке выдалось тихое, не считая парочки нерадивых школьников, споривших из-за сигареты, да нескольких целеустремленных и грозных на вид дам с маленькими собачками. Дэн шел по парку с газетой и цветами, а в голове у него было множество бесполезных, но интересных мыслей о том, как мы обязаны голландцам, которые триста лет назад поведали англичанам о заливных лугах. Дэн хотел посидеть на любимой скамейке под солнышком и прочитать первую страницу газеты — передовицу и письма. Ему нравилось вот так упорядочивать свою жизнь, как нравилось сажать по прямой цветы и идеально ровно вешать картины. По дорожке, посыпанной гравием, он быстро дошел до места, откуда было полностью видно заросшую травой арку — это зрелище не уставало его радовать. Там он остановился. На его скамейке, спиной к нему, сидели двое: Лоренс Вуд и Джина Бедфорд. Они сидели не слишком близко, ко чуть повернувшись друг к другу. Лоренс опирался локтями на колени: Дэн тоже так делал, когда некуда было деть руки. Подойти к ним? Или не стоит? Со знакомыми вообще-то принято здороваться… Но что в этой ситуации покажется трусостью, а что — тактом?

В следующую секунду Джина уронила голову на руки, а Лоренс сочувственно погладил ее по плечу.

Дэн попятился.

— Господи благослови, — прошептал он и отправился домой. — Господи благослови.

— Он сказал, что больше не желает меня терпеть, — произнесла Джина, закрыв лицо ладонями.

Она почувствовала на плече руку Лоренса.

— А еще, что умелый хирург режет глубоко и один раз, ион поступит также. Возьмет и уйдет, потому что больше не в силах со мной жить.

Она замолчала. Лоренс оторвал взгляд от ее лица и уставился на свои руки. Джина выглядела ужасно, просто ужасно: словно кто-то страшным ударом размазал черты ее лица. На ней были джинсы, хлопковый свитер и красные балетки, никакой косметики и украшений. Лоренс подумал, что давным-давно не видел Джину без косметики, еще со школы, когда все девчонки прятали в раздевалке тушь для ресниц и помаду «Риммель», чтобы быстренько накраситься перед уходом домой — мало ли кого встретишь на улице.

— Заявил, что у меня пропали все интересы, а новые я не ищу, только бегаю вокруг него и Софи, цепляясь за их жизни. Я становлюсь истеричкой и, видимо, только и жду повода для скандала. Я играю на нервах и трачу все силы на то, чтобы манипулировать людьми…

— Хватит, — мягко остановил ее Лоренс. — У него есть любовница?

— Вроде бы нет. А что?

— Все, что он тебе наговорил, похоже на бред. Ты не такая. Может, он нарочно выдумал повод?

Джина сняла обручальное кольцо и стала примерять его на другие пальцы.

— Последнее время я много плачу и требую от них с Софи внимания, потому что они меня в упор не видят. Да, неправильно, просто я совсем отчаялась. Лоренс…