Грации солнца. Приманка для зверя - Андрей Шулятьев

   Йоко решила поделиться с Маниусом своими опасениями. Дева подняла глаза на спутника и придержала язык, чтобы ещё раз изучить его. Освещённый ярким дневным светом сидящий напротив юноша оказался чернявым плотно сложённым ромеем с немного аристократическими, но чёткими, будто намеченными куском графита, чертами. Морщинки, прорезавшие молодой лоб, сочетались с вечно нахмуренными бровями. Губы прямы; на них было проще представить грустную гримасу, нежели улыбку. Нос ни короткий, ни длинный, с едва заметной горбинкой. Щёки скрывали широкие линии из высохшей крови -- следы от языка мыйо. Кое-где корка отпала, оголяя розовую кожу. Карие глаза смотрели куда-то в сторону; в глубине взгляда едва виднелось страдание. Из туники торчали крепкие жилистые руки, больше подходящие взрослому мужчине. Картина вызвала сострадание, отдавшееся в сердце априки парой глухих ударов. "Осознаёт ли, что случилось с ним?" -- спросила себя дева, сузив глаза. Взгляд Маниуса продолжал убегать от неё. Йоко недовольно фыркнула и начала разговор:

   -- Мыйо сбиваются в группы, только когда нападают на крупные селения или стада. В лесах они ходят по одному. Сейчас мыйо могли случайно напасть вдвоём, но, я думаю, они встретились специально, чтобы убить...

   -- Меня, -- закончил Маниус. -- Тот мелкий, что скакал по берёзам, он пытался разделить нас?

   -- Верно, -- подтвердила Йоко.

   -- Значит, ты права -- это не поверие. Мыйо и правда охотятся за несъеденной... добычей, -- ромей запнулся перед последним словом. -- Ты знаешь, почему?

   Йоко увидела всплеск в карих глазах. Дева прочитала в них отчаянье, гнев, неясное стремление. "Я совсем не знаю людей", -- напомнила себе априка и ответила:

   -- Не знаю. Я не была уверена, что мыйо начнут на тебя охотиться. Они начали, -- по лицу девы пробежала удовлетворённость, которое тут же сменила сосредоточенность. -- Я больше не чувствую мыйо поблизости.

   -- А ты знаешь, почему они так хотят убить меня?

   -- Нет.

   -- Если мы убили всех, то, наверное, больше они не будут охотиться на меня? -- продолжил изгнанник.

   -- Ошибаешься. Они чуют тебя, Мани. Так они смогли найти нас. Я чувствовала: мыйо идут прямо к нам. Я поняла: они знают, где мы, не важно, пасс (1,48 м) между нами или миллиарий (1,48 км). Мыйо хотят убить тебя, Мани, хотят больше, чем я могла себе представить, -- априка остановилась, ища понимание в глазах собеседника.

   -- Почему ты так уверена? -- спросил Примус.

   -- Мыйо боятся априк. Они избегают встречи с нами, предпочитая убежать. Мы идём по следу мыйо; преследуем на расстоянии, потому что можем подкрасться близко, лишь когда мыйо спят или насыщаются, -- разъяснила Йоко, -- но даже во время насыщения не все из них теряют концентрацию, а по ночам тяжело охотиться, поэтому в лучшем случае удаётся убить одного или двух мыйо в месяц, чаще всего молодых. Мыйо чувствуют смерть друг друга, если находятся достаточно близко, и затаиваются, когда мы убиваем очередного.

   -- Насколько близко? -- перебил изгнанник.

   -- За шесть миллиариев точно чувствуют. Может и дальше, я не знаю.

   -- Шесть миллиариев! Да это целый лес по прямой!

   -- Да. Но когда мыйо умирает, почувствовавшие начинают рыдать. Их плач разносится далеко, потом его подхватывают другие мыйо, пока не передадут как можно дальше. Сегодня ночью, может быть, ты услышишь плач мыйо.

   -- Ненавижу их визг! -- воскликнул юноша. Априка продолжила:

   -- Я охотилась на них сутками напролёт и только сейчас смогла убить. Если ты дальше будешь рядом...

   -- Ты убьёшь много мыйо, -- глаза ромея блеснули. -- Я... я хочу путешествовать с тобой. Мне больше некуда идти. Я хочу отомстить мыйо за дядю. Пусть даже я сам не могу убивать их, -- брови Маниуса задрожали; юноша поправил чёлку. -- Я хочу видеть их смерть.

   -- Путешествовать со мной -- значит следовать путём нашего бога Атона. Если ты не последуешь его путём, я не смогу путешествовать с тобой, -- Йоко сузила глаза, сконцентрировавшись на взгляде юноши. В его глубине дева рассмотрела огоньки отчаянья. Мгновение ромей смотрел на Йоко, потом воскликнул:

   -- Я последую за тобой хоть в царство мёртвых! Я буду чтить твоих богов! Пойду их путём, только, -- отверженный жадно глотнул воздуха. -- Только не бросай меня, Йоко. Я... я погибну без тебя.

   Из глаз юноши вытекли две маленькие слезинки. Они блеснули и растеклись по щекам.

   -- Не брошу, -- ответила априка. -- Не позволю мыйо сожрать тебя, пока ты идёшь путём пречистого бога. Атон слышал мои слова, он будет свидетелем между нами. Пора в путь...

   Йоко подождала, пока Маниус поднимется, и встала. Дева отправилась за оставленной в чаще пирой. Ромей побрёл следом. "Отныне ты будешь моей богиней, -- решил изгнанник, сжав кулаки. -- Я не подведу тебя, Йоко".

II

   Молодые берёзки играли листьями, шелестя в унисон со спокойным ветерком. Травы под ногами межевались с грибницами, открывая глазам богатства нетронутого леса. Йоко шла неторопливо, оглядывая деревья и вдыхая ароматы цветов. Глядя на неё, Примус расслабился. Юноша заставил себя не думать ни о прошлом, ни о будущем, заставил себя жить единственным моментом. Однако покоя изгнанник не достиг: голод снова подступил к нему, напомнив о себе громким урчанием живота.

   -- Вы, люди, потребляете слишком много, -- прокомментировала урчание априка.

   -- Я не обжора. Просто уже второй день почти не ел, -- ответил Маниус. -- Мне нужно наесться хотя бы разок.

   -- Мы идём к ручью. Там полно фиолетовой костянки, -- пояснила Йоко, -- ты сможешь насытиться.

   -- Фиолетовая костянка? Никогда не пробовал. Она съедобна? -- со скептицизмом в голосе спросил отверженный. "Сейчас бы курочку или уточку", -- непрошенная мысль пришла из желудка юноши.

   -- Конечно! -- воскликнула охотница. -- Ты думаешь, я стану травить тебя?

   -- Нет, прости.

   -- Прощу, когда Атон взойдёт, -- сказала Йоко. Примус услышал фразу впервые, но остерёгся уточнять значение.

   Путники преодолевали лес, сосредоточившись на переходе, пока априка не услышала журчание воды. Дева взглянула на Маниуса, тот скосил глаза в сторону. "Наверное, ещё не услышал", -- решила охотница. Пески времени отсчитали несколько мгновений, и белоликие берёзки сменили жёлто-зелёные осины, дрожащие тонкими упругими ветвями да широкими зелёными листьями. Шум воды донёсся до ушей юноши, мерный и отчётливый. Изгнанник ускорил шаг, желая быстрее увидеть ручей. Когда Примус наконец вышел к нему, пришлось остановиться. Путники встали перед оврагом, начало которому дал маленький водопад. Ручей тёк с возвышенностей, почва которых была каменистой, и, попав на песчаник, сумел размыть добрый метр земли. По всей округе, местами заходя на склон, росла фиолетовая костянка, названная так из-за цвета ягод. Плоды костянки созрели. Покрывшись морщинками, они гроздьями по пять штук клонились к земле.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});