Грации солнца. Приманка для зверя - Андрей Шулятьев

   -- Нужно сменить воду в мехах, -- информировал Маниус.

   -- Это уже слишком, -- возмутилась априка.

   -- Что не так?

   -- Я не могу достать тебе нормальную одежду, но носить воду в шкурах убитых животных я тебе не позволю, -- продолжила Йоко. Ромей посмотрел на неё непонимающим взглядом. Априка достала из рюкзака сосуд.

   -- Набери сюда, а меха выкинь, -- сказала дева, подав его Маниусу. Примус взял сосуд и начал изучать. Он оказался сделанным из чёрного стекла. Узкое, толщиной с большой палец, горлышко было закупорено выпирающей стеклянной пробкой, оканчивающейся вытянутой пирамидой. Изгнанник потянул пробку вверх, но та не поддалась.

   -- Нужно поворачивать, -- пояснила Йоко, давя усмешку. Охотница открутила десницей воображаемую пробку. Отверженный последовал примеру и вскоре откупорил горлышко.

   -- В сосуд влезет мало воды, -- пожаловался ромей.

   -- Чуть больше двух секстариев (около литра): тебе хватит, -- отмахнулась априка. -- Выкинь меха.

   Юноша подчинился, проводив привычную вещь печальным взглядом, затем спустился в овраг, предпочтя сначала омыть руки и лицо, а потом уже набирать воду.

   -- А почему нельзя держать воду в мехах? -- спросил изгнанник, опустив руку в поток.

   -- Нельзя бездумно убивать живых существ ради выгоды. Они растут и крепнут для себя, а не для нас, -- пояснила дева.

   -- Чего? -- Примус недоуменно посмотрел на Йоко. -- Но как тогда жить?

   -- А как я живу? -- парировала априка и на секунду задумалась.

   -- Пречистый бог Атон создал всё живое, -- сказала Йоко неестественным, выдававшим цитату голосом, -- дабы оно росло и славило имя его. Под светом славы Атона мы можем жить, а где нет света его, там нет жизни для нас. Все дети его равны меж собою, и нет любимых более или менее пред ликом его. Но те дети Атона, что были благословлены иметь разум, должны понимать, что убиение других детей его -- грех перед богом. Нужно смирить себя и стать послушными детьми, тогда Атон дарует нам свои блага.

   -- Значит, нельзя убивать животных? -- уточнил ромей.

   -- Да. И травы, и деревья, и всё, что растёт вокруг, -- пояснила априка. -- По крайней мере так бездумно, как вы, люди, это делаете.

   -- Но что тогда я буду есть!? -- воскликнул Примус. Йоко улыбнулась широкой тёплой улыбкой и взглянула на солнце.

   -- Неужели ты подумал, что мудрый бог оставит тебя, что Атон не даст тебе пищу в момент нужды? Поднимись сюда, и я покажу тебе, как ты будешь питаться, -- позвала априка.

   -- Подожди: воды наберу, -- ответил Маниус и окунул сосуд в прохладный поток.

III

   Йоко и Маниус сидели на корточках, устремив сосредоточенные взгляды к фиолетовой костянке. Спутники оглядели узкие тёмные листья, растущие по трое на прочном коричневом стебельке, да морщинистые толщиной с мизинец костянки, налитые спелостью. Йоко аккуратно сорвала одну и сняла с юбки небольшой нож, лезвие которого сужалось к кончику вытянутым треугольником. Дева сделала надрез и ловко удалила семя из костянки, затем достала другой нож, которым ковырнула землю. Ещё мгновение -- и семя посажено. Охотница прихлопнула землю и вручила Примусу лишённый семени плод.

   -- Видишь? Плоды существуют специально, чтобы их есть. Взамен растение просит посадить его семя. Если садить семена, то мы можем забрать съедобную мякоть плода и насыщаться ею, не гневя бога. Держи, -- охотница подала ромею нож. Юноша помялся немного, затем сорвал костянку. Изгнанник расковырял плод, с трудом удалив оттуда семя. Оно оказалось белым, как слоновая кость.

   -- Бред, -- едва слышно выругался ромей и посадил семечко несколькими резкими движениями.

   -- Ты должен садить спокойно, без злости, благодаря растение за пищу, -- вмешалась дева.

   -- Это ещё зачем? -- негодующий баритон разлетелся по поляне.

   -- Затем! Повтори: "я благодарю тебя за пищу, что даруешь ты мне".

   Маниус смолчал.

   -- Повтори!

   -- Я благодарю тебя за пищу, что даруешь ты мне, -- произнёс отверженный. -- Ты довольна?

   -- Пока достаточно, -- сказала Йоко; чёрно-зелёные глаза блеснули раздражением. -- Смири гордость внутри себя, и ты почувствуешь лёгкость, которой никогда не чувствовал. Поверь мне.

   -- Я попробую, -- пообещал ромей.

   -- Ладно, -- априка достала ещё два ножа. -- Мы посадим столько семян, сколько нужно для твоего насыщения. Потом засушим плоды впрок. Атон положит на них свои лучи, освободив от влаги. Сухость сделает ягоды съедобными надолго, не волнуйся.

   -- Хорошо, -- согласился Маниус. Юноша сорвал гроздь костянки и начал спокойно удалять её семена. Глаза Йоко одобрительно сверкнули, и априка присоединилась к нему.

   Вкус фиолетовых плодов оказался довольно противным, но только при первой пробе. После нескольких горстей юноша привык и начал получать удовольствие от пищи, смакуя мякоть во рту. Послевкусие порадовало Маниуса сладостью и лёгким оттенком свежести. Юноша без лишних слов жадно поглотил плоды, почувствовав блаженство насыщения. Глаза скосились на разложенные для засушки костянки. Примусу пришлось сделать площадки на лишённых травы песчаных склонах оврага и по совету Йоко выложить их камнями из ручья. Сама советчица мыла волосы в тёплом потоке водопада. Закончив, дева обернулась и поймала взгляд юноши, который поспешил убежать в сторону.

   -- Среди априк уклонение от прямого взгляда считается оскорблением, -- не выдержала дева.

   -- Прости: я не специально, -- скороговоркой ответил Маниус, -- просто у тебя такие глаза...

   -- Я знаю, что неправильного цвета, -- сопрано, пронизанное неутаённой горечью, достигло ушей ромея.

   -- Я хотел сказать "красивые", -- поспешил уточнить Примус и заглянул в глаза собеседницы. Мгновения спутники неотрывно смотрели друг на друга.

   -- Вот так, -- прервала молчание Йоко. -- Смотреть нужно совсем недолго, но делать это нужно обязательно. Не забудь об этом, хорошо?

   -- Не забуду, -- пообещал Маниус.

   Априка обернулась к ручью, подставив руки под холодный поток.

   -- Там, где я родилась, воды слишком мало. Мы не можем омывать ею тела: мы только утоляем жажду или орошаем растения, -- перевела тему охотница. -- Здесь есть целые реки, озёра и даже моря. Вначале я не могла наглядеться на них, а сейчас привыкла.

   -- А где ты родилась? -- поинтересовался изгнанник. -- На юге?

   -- Да. В благословенном месте, где Атон светит особенно ярко. Там всюду лишь жёлтые дюны, и вне оазисов не растёт практически ничего. Место для жизни априк, где трудно совершить прегрешение. Люди редко заходят туда, и ни один не достиг внутренних городов...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});