Божественная комедия. Чистилище - Данте Алигьери

1277

По разрешении первого сомнения, Матильда приступает к разрешению второго вопроса: каким образом может существовать здесь вода, если нет дождей? Ответ заимствован из книги Бытия, II, 5, 6: «Господь Бог не посылал дождя на землю; но пар подымался с земли и орошал все лицо земли».

1278

«Этот поток не возникает ни от дождя, ни от воды, подымающейся из моря через пустоты внутри земли. Уже Брунетто Латини называет эти пустоты в земле жилами, по которым вода, как кровь в теле, то восходит, то опускается, и приводит находящиеся в горах ключи в доказательство тому, что стихия воды находится над стихией земли, ибо закон жидкости тот, что она не может подняться выше того, насколько может упасть (Tesoro lib. II, сар. 45). Самая же высокая точка, до которой может подняться вода, есть высота облаков, откуда она потом изливается на сушу и море. A так как эта гора выше облаков, то вода и не может подняться до ее вершины. О действии холода на воду сличи Чистилища V, 111 От различия притока воды зависит различие и в водном обилии рек, которые то подымаются, то опадают; в подлиннике: Come fiume ch'acquista e perde lena, – то увеличивается, то ослабевает дыхание рек, – выражение весьма поэтическое». Филалет.

1279

Так как человеку оправданному тягостно воспоминание о содеянных грехах, a с другой стороны – отрадно воспоминание о добрых делах, то поэт, приготовляя душу к переходу от рая земного к небесному, где все – единая радость, приводит здесь две эти реки, которые, исходя из одного и того же истока, расходятся по различным направлениям. Река, уничтожающая память о грехах – Лета (от греческ. λήϑη, – забвение); другая – Эвноэ (от греч. слова, означающего «добрая память»). A как место греху будет в день Страшного Суда налево – для осужденных, направо – для избранных (Матф. XXV, 33), то поэтому и здесь одна река (Лета) течет налево, другая (Эвноэ) – направо. – Согласно с библейским сказанием, одна река исходила из Эдема для орошения сада и отсюда разделялась на четыре рукава, или реки. Помещая реки в своем раю, Данте следует библейскому сказанию (Бытие II, 10 и след.), но ни число, ни названия библейских рек не соответствовали целям поэта, Поэтому из Библии он берет лишь идею рек земного рая, так же и ту идею, что реки эти, расходясь по различным направлениям, имеют, тем не менее, один и тот же исток. Число же его рек – собственное изобретение поэта; равно и имена им он заимствует из классической мифологии; впрочем, одни имена, но не более. Лета дантовская не есть Лета древних, которая, уничтожая память обо всем земном, причиняла тем самым истинную смерть усопшим. Напротив, дантовская Лета, испиваемая душою, производила на нее благодетельнейшее действие: она позволяла ей забыть все, что в грехе содержится истинно-горького и постыдного, пока грех не вполне еще искуплен и пока человек находится еще в страхе, что он не будет ему отпущен, или по крайней мере пока он не знает, какая участь его ожидает. Затем Данте Эвное изобретение совершенно новое. Эта река оживляет в памяти все благое, сделанное душою когда бы то ни было и какое бы ни было; дела не только более замечательные, на которые она наиболее надеется, но и каждое самое малое доброе дело, вытекшее из нее по силе доброй ли привычки, или по внезапному порыву любви, без всякого рефлекса на нее самое, без всякого приготовления. Сличи Перец, Скартаццини, стр. 578, – «Идею о Лете и Эвное Данте заимствовал, по-видимому, из естественной истории Плиния, где говорится об этих реках. Не зная греческого языка, Данте не мог заимствовать их у Павзания, который говорит, описывая оракула в пещерах Трофония (Кн. IX, 39): «Откуда жрецы ведут его (посетителя) не тотчас к оракулу, но к источникам, которые находятся очень близко один от другого. Здесь он должен испить так называемой воды Леты или забвения для того, чтобы забыть все, что у него было до сих пор в душе, и потом еще другой воды, Мнемозины или воспоминания, чтобы чрез это он мог вспомнить все происходившее, когда спустится». «О добром и злом здесь не говорится ни слова». Ноттер. – Сличи Откр. Иоан. XIV, 13 и след.

1280

«Жажда», т. е. желание познания. См. Чистилища XXI, 1.

1281

«Это двойственное действие есть опять указание на двойственную природу оконченного очищения, состоящую в прощении грехов и в соединенном с ним полном успокоении совести и изменении души, неуклонно стремящейся ко Благу». Филалет.

1282

«Поэты улыбаются по поводу заблуждения, в котором они находились вместе со всем древним миром, именно Виргилий самолично воспевал золотой век в своих Георгиках I, 125–140. – Здесь уже в предпоследний раз Данте видит Виргилия; в последний раз он его видит в Чистилища XXIX, 55: но в обоих случаях Виргилий не говорит больше ни слова. В XXX, 46 поэт еще раз обращается к нему взором, но Виргилий уже исчез. – Улыбка поэтов многозначительна, – очищенной душе представится некогда земная поэзия не более как приятным заблуждением». Каннегиссер.

1283

«Блажен, кому отпущены беззакония» – слова псалма XXXI, 1. – «E viene questo salmo a proposito de la materia: impero che l'autore era per passare lo fiume che tollie la memoria del peccato. E però finde che Matelda cantasse questo, per accenderlo al passamente del ditto fiume et acconciamento di venire a si fatto stato, quale e quello de innocenzia e de la purità de la mente». Бути. – Пылая любовью к церкви, Матильда, в конце своей речи, начинает петь этот псалом, приветствуя поэта, у которого все семь Р (при чем о последнем отдельно не упоминается) исчезли на челе, и который через омовение в реке Лете вскоре утратит даже и воспоминание о своих грехах. Вместе с тем она прославляет свое собственное блаженство.

1284

Поэт сравнивает Матильду с мифологическими нимфами, чтобы выразить целомудренную легкость ее движений вдоль берега священной реки Подражание Виргилию, Georg, lib. IV, 381–383:

. . siami ipsa precatarOceanumque patrem rernm nymphasque sororesCentrali quae silvas, centum quae flamina servant.

1285

T. e. против течения волн Леты, на противоположном к Данте ее берегу.

1286

«Когда поэт, идя к востоку, вошел в лес, Лета заграждала ему путь под прямым углом (XXVIII, 25). Поэтому, чтобы идти за Матильдой против течения потока, должно было направиться вдоль берега, повернув к югу. Но здесь поток изменил свое течение от центра земного рая (смотри ниже, XXXIII, 112): теперь он течет к внешней его окраине, именно с востока на запад». К. Витте.

1287

Смысл символический: благость быстро идет навстречу тем, кто ее ищет. – «Этот поворот Матильды к Данте всем телом (tutta a me si torse) – прекрасный образ ее благоволения к поэту. Незадолго пред этим Матильда обращалась к нему лишь очами (XXVIII, 63); теперь она оборачивается к нему всем телом, выражая этим движением, a также нежным словом «брать», ту любовь и ту великую силу, которая побуждает ее явиться ему теперь на помощь». Джиулиани.

1288

«Свет веры восходить сам собою очистившемуся от грехов человеку, и притом не в виде быстро пролетающей молнии, но в виде света, ежеминутно увеличивающегося и становящегося все светлее и светлее». Штрекфусс. – В подлиннике: Ma perchè il balenar, come vien, resta, – в высшей степени поэтическое изображение молнии, исчезающей мгновенно за своим блеском.

1289

Данте клянет Еву, как более виновную, чем Адам: «И не Адам прельщен, но жена. прельстившись, впала в преступление». I посл. к Тимоф. II, 14. Сличи Фома Акв. Sum. Theol., p. II, 2-ае, qu. CLXIII, art. 4.

1290

Вкушением плода от древа познания она хотела открыть то, что было скрыто Богом. – «В день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, вы будете, как боги, знающие добро и зло». Бытие, III, 5. – «In statu primae conditionis hominis non erat obscuritas culpae vel poenae: inerat tamen intellectui hominis quedarn obscuritas naturalis». Ѳома Акв. Sum. Theol., p. II, 2-ae, qu. V, art. 1. – Гуго да Сан-Витторе, напротив, полагает, что человек в первобытном состоянии был наделен трояким познанием: «1) cognitio perfecta omnium visibilium; 2) cognitio Creatoris per praesentiam contemplationis seu per internam inspirationem; 3) cognitio sui ipsius, qua conditionem et ordinem et debitum suum sive supra se sive in se sive sub se non ignoraret».

1291

Буквальный смысл: если бы Ева пребыла покорною Богу, я бы наслаждался этими благами теперь не впервые, ибо я родился бы в земном раю и пребывал бы в нем во всю свою жизнь. О символическом значении этой терцины комментаторы между собой несогласны. Смотри Скартаццини, стр. 623. – «Давно», т. е. со дня моего рождения до окончательного моего перехода в рай небесный. В подлиннике: Avrei quelle ineffabili delizie Sentite prima, e poi lunga fiata.

1292

«Первозданные небесные первенцы»: primizie odel'eterno piacer, т. e. «первые задатки будущих радостей небесного рая (Бенвенуто Рамбалди, Бути, Ломбарди), так как земной рай есть задаток небесного». Скартаццини.

1293

Т. е. явления Беатриче, которую Данте ожидает с минуты на минуту, желание видеть которую дало ему смелость войти в пламень (XXVII, 34–51).

1294