Стая - Франк Шетцинг

Франк попал в точку, хоть Эневек и не знал пока, какая связь между событиями, нарытыми Делавэр в интернете. Она поискала в южноамериканских сетях, в немецких и скандинавских, французских и японских, она полазила по Австралии. Там столь же устрашающие вещи происходили с медузами.

— Медузы? — Шумейкер хохотнул. — И что они, тоже наскакивают на корабли?

Может быть, нашествия высокоядовитых тварей и имели общий крой с атаками китов, но на первый взгляд никакого сходства не усматривалось. Два симптома одной и той же проблемы. Накопление аномалий.

Делавэр наткнулась на предположение коста-риканских учёных, что медуза, которая бесчинствует у берегов Южной Америки, — вовсе не «португальская галера», а до сих пор не описанный новый вид, ещё более опасный и смертельный.

И это было далеко не всё.

— Примерно в то же время, когда у нас здесь началось с китами, у берегов Южной Америки и Южной Африки стали исчезать корабли, — подвела итог Делавэр, — моторные лодки и катера. Это ли не дважды два?

— Почему о таких вещах не говорят у нас? — удивился Шумейкер. — Разве Канада не связана с внешним миром?

— Мы не очень-то интересуемся проблемами других стран, — сказал Эневек. — Ни мы, ни США, они — особенно.

— Но произошло множество аварий и с крупными судами, — сказала Делавэр. — Столкновения, взрывы, потопления. И знаете, что ещё странно? Эта эпидемия во Франции. Её вызвали какие-то одноклеточные водоросли из омаров, и теперь возбудитель распространяется со скоростью ветра, его не могут локализовать. Может, уже перекинулось и на другие страны. Но чем больше находишь фактов, тем мутнее картина.

Эневек протёр глаза и подумал, что они уже вплотную подошли к тому, чтобы выставить себя на посмешище. Наверное, не они первые идут по следам любимого детища американцев — теории заговора. Каждый четвёртый американец таскает в своей башке какой-нибудь призрак. Есть теории, по которым Билл Клинтон был русский агент. Огромное количество людей носится с НЛО. И так далее. Но какой может быть интерес у государства камуфлировать события, которые коснулись тысяч людей? Не говоря уже о том, что просто невозможно удержать такие вещи в секрете.

Шумейкер тоже высказал скепсис:

— Вроде не нападало с неба зелёных человечков. Вся эта муть насчёт заговора годится только для кино. Если сегодня киты где-то нападают на корабли, завтра об этом будет знать весь мир, ничего не скроешь.

— Тогда смотри, — сказала Делавэр. — В Тофино всего тысяча двести жителей, и он состоит из трёх улиц. И то не все знают обо всех.

— Ну и что?

— Один городок — а такой большой. А уж на планете-то! Да, правительство не может постоянно умалчивать новости. Но можно умалить их значение. Сделать так, чтобы новость прозвучала скромно и никого не поразила. Это удаётся. Наверняка обо всём, что я нашла в интернете, было напечатано даже в здешних газетах и прошло по телевидению, а мы этого просто не заметили.

— Да? — неуверенно сказал Шумейкер и сощурился.

— Вся информация у Ли, — подвёл итог Эневек. — Она знает куда больше нас.

— Тогда спроси её, — сказал Шумейкер. — А что? Получишь либо «нет», либо по зубам, но хуже, чем теперь, не будет.

Эневек молчал. Ему не получить никакого разъяснения. Уж Форд как только не выспрашивал, а ничего не узнал.

Может, настала пора просто брать ответы?

Когда Шумейкер ушёл, Делавэр положила на стол номер газеты «Vancouver Sun»:

— Я специально ждала, когда Том уйдёт.

Делавэр улыбнулась. Хотя Эневек в последние дни не демонстрировал ни вежливости, ни предупредительности, не говоря уже о хорошем настроении, она была с ним очень мила. Вопрос о его происхождении больше не поднимался.

Эневек сразу увидел, что она имела в виду. Материал был маленький, всего несколько строчек. При нём фото с изображением счастливой семьи — отец, мать и мальчик, все они с благодарностью смотрят на рослого человека. Отец пожимает ему руку.

Маленький Билл Шекли (5), спасённый с борта тонущего корабля «Леди Уэксхем», снова может улыбаться. Сегодня его родители с облегчением забрали его из больницы Виктории, где он был под наблюдением врачей. Во время спасательной акции Билл получил опасное переохлаждение и — как следствие — воспаление лёгких. Теперь это позади. Сегодня его родители благодарят прежде всего Джека «Грейвольфа» О’Бэннона, известного природозащитника острова Ванкувер, который руководил акцией спасения и затем трогательно заботился о маленьком Билле. Герой Тофино, как с тех пор называют О’Бэннона, нашёл место в сердце не только маленького мальчика.

Эневек сложил газету и бросил её на стол.

— Шумейкер бы взорвался, — сказал он.

Некоторое время оба молчали. Эневек смотрел на медленные облака и пытался раздуть свой гнев на Грейвольфа, но на сей раз у него ничего не получалось. Ярость он чувствовал лишь по отношению к тем людям, которые создавали препятствия его с Фордом работе, по отношению к этой противной генеральше и, по необъяснимым причинам, по отношению к самому себе.

Честно говоря, к себе больше всего.

— Что, собственно, у вас у всех за проблема с Грейвольфом? — спросила Делавэр.

— Ты же видела, что он устроил.

— Это когда они бросались рыбой? Хорошо, то был перебор. Но можно сказать, что у него были и основания.

— Все основания Грейвольфа — это затеять скандал. — Эневек потёр глаза. Хотя было утро, он снова чувствовал себя усталым и обессиленным.

— Не пойми меня превратно, — осторожно сказала Делавэр. — Но этот человек вытащил меня из воды, когда я уже думала, что со мной всё. Два дня назад я попыталась разыскать его. Нашла за стойкой пивной в Уклюлете и… ну, в общем, поблагодарила его.

— И что? — неохотно спросил Эневек. — Что он сказал?

— Он не ожидал этого.

Эневек выжидательно смотрел на неё.

— Он даже растерялся, — продолжала Делавэр. — И обрадовался. Потом он спросил, как дела у тебя.

— У меня?

— Знаешь, что я думаю? — Она скрестила руки на столе. — Я думаю, у него мало друзей.

— Может, ему следовало бы спросить у себя самого, почему.

— И я думаю, что он хорошо к тебе относится.

— Лисия, прекрати. Что из того? Что мне, заплакать и объявить его святым?

— Просто расскажи мне про него.

Боже правый, зачем? — думал Эневек. Неужели нам больше не о чем поговорить? О чём-нибудь более приятном, например…

Он раздумывал. Ему ничего не приходило в голову.

— Мы с ним дружили когда-то, — скупо сказал он. Он ждал, что Делавэр подпрыгнет с победным воплем: ага, попался, я была права! — но она только кивнула.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});