Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe"

Секунду-другую Гермиона явно боролась с собой, потом ответила:

— Желаю удачи.

Джинни поймала взгляд Гарри и быстро отвернулась, пряча усмешку.

— Ну ладно. — Гермиона села прямее и опять поморщилась. — А что новенького в школе?

— Во-первых, Флитвик избавился от болота, которое сотворили Фред и Джордж, — начала Джинни. — Ему понадобилось на это около трёх секунд. Правда, один крошечный кусочек под окном он уничтожать не стал и обнёс его канатом…

— Зачем? — удивилась Гермиона.

— Он сказал, что это образцовое колдовство, — пожала плечами Джинни.

— По-моему, он решил оставить в школе что-то вроде памятника Фреду и Джорджу, — рот у Рона был набит шоколадом, и слова звучали невнятно. — Это, между прочим, они прислали, — сообщил он Гарри, кивая на гору лягушек рядом с собой. — Похоже, их магазинчик приносит неплохой доход, а?

Гермиона неодобрительно покосилась на него и спросила:

— Значит, после возвращения Дамблдора все неприятности кончились?

— Да, — ответил Невилл. — Всё снова идет своим чередом.

— Филч небось на седьмом небе от счастья? — поинтересовался Рон, прислоняя к кувшину с водой маленький портрет Дамблдора, извлечённый из обертки с лягушкой.

— Не сказала бы, — возразила Джинни. — По-моему, он чувствует себя просто ужасно… — Она понизила голос до шёпота. — То и дело повторяет, что в Хогвартсе никогда не было такого замечательного директора, как Амбридж.

Все шестеро оглянулись. Профессор Амбридж лежала на кровати напротив, неподвижно уставившись в потолок. Чтобы вызволить её, Дамблдор в одиночку отправился в лес к кентаврам; как ему удалось вернуться оттуда вместе с полуживой Амбридж, не получив даже царапины, никто не знал, а сама Амбридж ничего об этом не рассказывала. После возвращения в замок она, насколько знали ребята, ещё не произнесла ни единого слова. Почему — не известно. Её мышиного цвета волосы, обычно аккуратно уложенные, теперь были растрёпаны и в них до сих пор виднелись мелкие прутики и листья, но в остальном она выглядела вполне здоровой.

— Мадам Помфри говорит, что у неё нервное потрясение, — шепнула Гермиона.

— А я считаю, она просто дуется, — откликнулась Джинни.

— Во всяком случае, она подает признаки жизни, когда слышит вот это, — сказал Рон и тихонько поцокал языком.

Амбридж подскочила в кровати, с диким видом озираясь по сторонам.

— Что-нибудь не так, профессор Амбридж? — высунувшись из кабинета, окликнула её мадам Помфри.

— Нет… нет, — пробормотала Амбридж, снова опускаясь на подушки. — Кажется, померещилось…

Гермиона и Джинни прыснули, зажав ладонями рты.

— Кстати, о кентаврах, — сказала Гермиона, немного придя в себя. — Кто теперь преподаёт прорицания? Флоренц остался у нас?

— По-моему, у него нет выбора, — ответил Гарри. — Другие кентавры уже не позволят ему вернуться.

— Может, они с Трелони будут преподавать вместе? — предположила Джинни.

— Но Дамблдор хочет избавиться от Трелони раз и навсегда, — заявил Рон, жуя четырнадцатую лягушку. — Спросите меня, так сам предмет дурацкий — и даже Флоренц его не спасёт…

— Как можно так говорить! — возмутилась Гермиона. — Разве мы с вами не убедились в том, что истинные пророчества всё же бывают?

Луна с удивлением подняла на Гермиону глаза. Неужели она действительно произнесла эти слова? Надо же…

— Жалко, что оно погибло, — тихо сказала Гермиона, покачав головой.

— Да уж, — согласился Рон. — Правда, Сами-Знаете-Кто тоже так и не узнал, что там было… Куда это ты собрался? — добавил он с удивлением и разочарованием, заметив, что Гарри поднялся с места.

— Э-э… к Хагриду — отозвался Гарри. — Он только что вернулся, а я обещал зайти к нему повидаться и заодно рассказать, как вы себя чувствуете.

— Ну тогда ладно, — буркнул Рон, завистливо глядя из окна спальни на кусочек яркого голубого неба. — Эх, нам бы с тобой…

— Передай ему привет от нас! — крикнула Гермиона вслед уходящему Гарри. — И спроси, как поживает его… его маленький друг!

Гарри скрылся за дверью. Посидев ещё немного с друзьями, Луна отправилась на кухню. Выпросив, по обыкновению, не совсем свежего мяса, девочка медленно побрела к Запретному лесу. Она надеялась, что фестралы, доставившие их в Министерство, уже вернулись в Хогвартс. Сейчас ей очень хотелось обнять костлявую шею Смерти и запустить пальцы в его клочковатую гриву. Прижаться к нему, представляя в своих объятиях того, кто точно так же гладил и ласкал фестрала, отдавая ему всю свою нерастраченную, глубоко спрятанную нежность.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Луна втайне надеялась повстречать на фестральей поляне Северуса. Однако её ожидания не оправдались. Зато сами фестралы были на месте, и девочка долго разговаривала со Смертью, стоя с ним в обнимку и замирая от удивительного ощущения, когда крылатый конь тыкался мордой в её шею и касался своими мягкими бархатистыми губами уха.

На следующий день, придя вместе с Джинни в больничное крыло, Луна стала свидетельницей довольно странной картины. На кровати, где раньше лежала Гермиона, сейчас находился младенец, по всей видимости, девочка. Младенец громко кричал и постоянно икал. Рон, сидя на соседней кровати, с ужасом смотрел на младенца, приоткрыв рот и выпучив глаза.

- Это ещё что? – спросила у него Джинни, кивнув в сторону малышки, которая на секунду затихла, но затем вновь зашлась криком.

- Эт-то… эт-то… Г-гермиона… – выдавил из себя заикающийся Рон, не сводя глаз с ребёнка.

- Что?! – обернувшись, хором переспросили Джинни с Луной и внимательно уставились на младенца. Девочка действительно чем-то напоминала Гермиону, но очень отдалённо. К тому же открытый рот и перекошенное в плаче личико не давали возможность сравнить эту маленькую копию со взрослым оригиналом. В довершение ко всему, икота у ребёнка не прекращалась ни на миг.

- Как это произошло? – Джинни резко повернулась к Рону, сверля его гневным взглядом, будто это он был виноват в случившемся.

Луна присела на краешек Гермиониной кровати и осторожно погладила плачущего младенца по голове. Плач стал тише, но икота продолжалась с прежней силой. Луна поглаживала постепенно успокаивающегося ребёнка, внимательно слушая сбивчивый рассказ Рона.

- У Г-гермионы на тумбочке стояли пузырьки с зельями, к-которые м-мадам Помфри в-велела ей пить, – по мере повествования Рон постепенно успокаивался. – Она выпила зелье – и тут же стала икать. И уменьшаться. И вот…

Рон тяжело вздохнул и кивнул в сторону Гермионы. Та уже почти затихла, успокоенная поглаживаниями Луны, но продолжала икать всё более устрашающе.

- Ясно, – ответила Джинни. – Кто-то подсунул ей Уменьшающее зелье вместо лекарства.

- И добавил в него Икотное зелье, – подсказала Луна.

- И я даже знаю – кто, – Джинни сверкнула глазами в сторону Луны, как будто хотела обвинить её в чём-то. Та ничуть не смутилась и не обиделась.

- Паркинсон, – скорее констатировала, чем спросила Луна.

- Больше некому, – кивнула Джинни.

- Но как ей удалось? – удивлённо воскликнул Рон.

- Ночью прокралась, – ответила Джинни. – Под дезиллюминационным заклятием. Ты ведь обычно так дрыхнешь, что тебя можно вместе с кроватью выносить. Вот ты и не заметил ничего.

Рон хотел что-то возразить, но в этот момент к ним подошла мадам Помфри с пузырьком в руках. Она уселась на стул у кровати, ловко подхватила младенца на колени и одним быстрым движением вылила содержимое пузырька ему в рот. Все в ожидании уставились на Гермиону. Через пару минут икота уменьшилась, но не прошла совсем. Тело ребёнка странно дёрнулось в руках у целительницы, но никаких изменений с ним не произошло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Странно… – задумчиво протянула мадам Помфри. – Кажется, действие Уменьшающего зелья было усилено какой-то добавкой. Девочки, сходите-ка, приведите сюда профессора Снейпа, – обратилась она к Луне и Джинни.

Джинни скорчила презрительную гримаску и нахмурилась. Зато Луна с готовностью встала и молча направилась к выходу.