Аромат грязного белья (сборник) - Михаил Армалинский

Сартр жестоко ревновал Ольгу к красавцу, который появлялся в их круге, и бесился, когда видел с ним Ольгу, уходящими куда-то, держась за руки. Бовуар старалась его успокоить.

Но самое смешное, что Ольга Сартру не дала, несмотря на его объяснения в любви, ухаживания и содержание. Она ему твердила в лоб, что его не любит. Она терпеть не могла толстых, а у Сартра было брюшко. Ольга даже не позволяла ему к себе притрагиваться. Сартр осаждал её, поджидал, когда на неё находила слабина, и всё, что ему удавалось, – это поцеловать её. Ольга стала просто избегать Сартра и снюхалась с Бостом – ещё одним красавчиком из круга Сартра. Сартр сам подначивал Боста на эту связь, делая вид, что ему безразлично, а потом кипел и умирал от ревности, исповедуясь Бовуар.

Зато у Ольги была младшая сестра Ванда, родившаяся в 1917 году, и с ней Сартр оказался более успешен, но далеко не сразу. В 1937 году Ванда приехала погостить к сестре в Париж. Провинциалка, подавленная сартровским непрекращающимся потоком умных слов, буквально немела в его присутствии. Он принялся её соблазнять, очаровательную и полненькую. Сартр повёл её показать Монмартр, а когда они возвращались домой в такси, он притянул её к себе и поцеловал в губы. Двадцатилетняя девственница была весьма шокирована. После этого она пряталась от Сартра и боялась встретиться с ним на улице.

Шесть недель лета 1937 года Сартр и Бовуар провели в Ереции. Три из этих недель с ними был красавчик Бост – тот, кто соблазнил Ольгу. Нигде в книге не говорится, еблись ли они вместе или по очереди? Скорее всего так и так. Бовуар часто проводила время с Бостом, пока Сартр писал. Каждый день он писал письма Ванде.

В Париже Сартр и Бовуар жили на разных этажах одного отеля. Собирались вместе для литературствования. Писали в разных концах комнаты, чтобы не отвлекаться на разговоры. Читали друг-дружьи рукописи и критиковали.

В 1937 году после многочисленных переделок и отказов наконец опубликовали сартровскую Тошноту. Она, книга, была посвящена Бовуар. (Уверен, что не тошнота.)

А тем временем Бовуар влюбила в себя ещё одну свою студентку, Бианку Бененфельд: умненькую, красивенькую, шестнадцатилетнюю. Вскоре каждое воскресенье они проводили вместе, и Бовуар рассказала ей о своих отношениях с Сартром, что, мол, не хотят детей, не хотят жениться, что спят с другими и никогда не ревнуют. Девица отпала. Это ведь получше всякой порнографии. (Или похуже?) Бианка стала во всём подражать Бовуар, её речи, одежде, жестам. После окончания школы Бовуар и Бианка отправились в турпоход и там спали в одной кровати и, естественно, подолгу не спали. Девчонка признавалась Бовуар в любви и утверждала, что никого не будет любить так, как её.

Сартр был увлечён «театром соблазнения», который он так хорошо изучил. Он описывал его «гастроли» как «литературную работу», что состоит из использования красивых слов, многозначительного молчания и умело выбранной точки обзора. Однако Сартр сетовал, что в отличие от литературы соблазнение женщин не придаёт ему благородства:

Я прихожу со свидания с сухим ртом, с усталыми мышцами лица от чрезмерных улыбок, голосом, всё ещё сочащимся мёдом, и сердцем, полным… омерзения.

Эти симптомы напоминают недомогание неудачного свидания, когда баба ему не дала, а он напрасно болтал языком и улыбался, потому как если бы дала, то рот у него был бы не сухой и он бы не улыбался, а серьёзно и всерьёз занимался бы ласками.

(И я в ранней юности открывал тот же велосипед и на нём катался:

Как тошно разговор плести,велеречивостью давиться.А в руки взял – кричит: «Пусти!»– Куда тебя пустить, девица?

«Маятник»)

Сартр держал осаду Ванды целый год, но она ему упорно не давала. Девушка в открытую твердила, что физически он ей противен. Ванда ужасалась сартровской диете (жирное мясо, отсутствие овощей, обилие сладкого и спиртного), которую она считала причиной его плохой кожи. Но отказ только подстёгивал Сартра. Надежда и упорство были ему необходимы, чтобы не пасть духом от первых отказов, которые он встречал у большинства женщин.

Сартр взял Ванду в загородную поездку, они спали в одной кровати. Ванда позволяла ему любоваться её обнажённым телом, но не позволяла в себя углубляться. А Сартр, потирая ручки, рапортовал Бовуар, что он с каждым разом захватывает всё больше и больше новой территории.

Но когда Сартр подпоил Ванду и умудрился поцеловать, она бросилась в туалет и блеванула. Он утешал себя, что это смесь рома и шерри сделала своё дело, а не его отвратительные для Ванды прикосновения.

В этот период отверженности Вандой Сартр писал страстные письма Бовуар, которая путешествовала с Бостом.

Бовуар в ответ сообщала Сартру детали своего романа.

Воет лавировал между Ольгой и Бовуар. (Это вместо того, чтобы их вдвоём в постель положить. А может, и пытался, но в книге о тройственных и более совокуплениях ни слова.)

Ольга сердилась на Сартра, что он пытался соблазнить её сестру, а Сартр лгал им обеим. Он утверждал, что есть люди, в отношениях с которыми лгать просто необходимо.

(Под людьми он имел в виду женщин.)

Пока Сартр возился с Вандой, Бианке стукнуло 18. Она изучала философию в Сорбонне и по-прежнему жарко общалась с Бовуар три раза в неделю. Воет знал о Бианке, но Бианка не знала о Босте.

Сартр принялся за Бианку, и та была польщена его вниманием – это ведь был идол её возлюбленной Бовуар.

Сартр окунул Бианку в омут своих словес и очаровал её ими до такой степени, что она ему отдалась. Сартр был первым мужчиной у Бианки. Она описывает противненькую сцену в отеле, куда она согласилась с ним пойти. Сартр начал любовное свидание с того, что мыл ноги в раковине, задирая сначала одну, а потом другую. А заключает Бианка это описание тем, что никакого удовольствия она с ним не получила, хотя позднее была весьма счастлива со своим мужем и вкусила оргазмов от мужчины.

Возникшая связь Сартра с Бианкой внесла напряжение в её отношения с Бовуар, которая писала, что Бианка не понимает, что поток нежности возникает между двумя, но не между тремя участниками. (Откуда она научилась такой арифметике? – ума не приложу.)

Весной 1939 года Ванда переехала жить в Париж, и её стал содержать Сартр. Он вознамерился сделать из неё художницу. Сартр врал ей, будто они с Бовуар только друзья. Бовуар почувствовала, что он её этим предал. А Сартр был готов сказать женщине что угодно, только бы к ней в пизду залезть. И, надо сказать, правильно делал.

В конце июля 1939 года он путешествовал с Вандой по югу Франции и оттуда оповещал Бовуар:

Сегодня утром я впервые переспал с ней. В результате я оставил её в кровати, чистую и трагичную, заявившую, что она устала и что ненавидела меня все 45 минут.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});