Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах - Валерий Ледяев

Эти идеи являются основными маркерами марксистской традиции и в том или ином сочетании используются для ее выделения из общего спектра подходов к изучению городской политики. Например, М. Геддес относит к марксистским те теории, которые «помещают “город” и “политику” в марксистское теоретизирование по поводу капитализма». Последнее, по его мнению, подразумевает три базовых принципа: 1) город рассматривается как место противоречивого и обусловливающего кризисы накопления капитала, 2) капиталистические классовые отношения определяют фундаментальные перспективы развития городской политики[406], 3) наполнение идеологическим содержанием таких категорий, как «городской», и признание «буржуазным» отделение «политического», «социального» и «экономического» [Geddes, 2009: 55].

Вышесказанное разделяется практически всеми исследователями неомарксистской ориентации. Основные различия между ними обусловлены главным образом расхождениями в понимании степени автономии государства и его частей, которая необходима для успешного выполнения им своих основных функций. Исследователи, тяготеющие к инструменталистским объяснениям политики и власти (С. Кокберн, Дж. Лоджкин, Э. Хэйес), подчеркивали единство институтов капиталистического государства, действующего как единое целое. Городская политика и местные политические институты обладают ограниченной автономией и, по сути, задаются сверху; они скорее создают «видимость участия», но, не имея реальной власти, фактически реализуют интересы тех слоев, которые доминируют в обществе в целом. Поэтому изучение собственно городской политики имеет ограниченную значимость, так как ее динамика формируется главным образом за пределами городского пространства.

Несколько иное объяснение было предложено сторонниками структуралистского подхода (С. Дункан, М. Гудвин, М. Кастельс, Р. Хилл). По их мнению, для успешного выполнения государством функций аккумуляции и легитимации нужна существенная автономия в отношениях между а) государством и господствующим классом и б) между различными частями государства, в том числе между центральными органами власти и структурами городского управления. Данный подход уделяет существенное внимание взаимодействию различных групп господствующего класса, уступкам, которые они вынуждены делать для сохранения стабильности, и другим способам сглаживания классового конфликта. В нем городская политика становится более значимым объектом исследования, чем в инструменталистском подходе[407].

Инструменталистский подход был реализован Синтией Кокберн в исследовании местной политики в Ламбете (административный округ Лондона, Великобритания). Центральная идея исследования выстраивается вокруг понятия «местное государство» (local state), которое по своему объему шире понятия «местное самоуправление» (local government), охватывая все государственные (управленческие) функции на местном уровне и символизируя «фундаментальное единство всех частей государства» [Cockburn, 1977: 47]. Кокберн отмечает, что местную власть принято рассматривать как механизм помощи людям, средство защиты от жизненных неудач, бедности; и если органы местного самоуправления не обеспечивают реализацию интересов граждан, то они считаются плохо работающим или неэффективным. При этом не учитывается, что она является «частью структуры, которая в целом и в долгосрочной перспективе имеет иные интересы» [Ibid.: 41].

Кокберн непосредственно отталкивается от идеи Маркса о том, что государство при капитализме – это инструмент классового господства буржуазии [Ibid.: 42], и указывает на необходимость отказаться от сведения местной власти к деятельности муниципальных органов. Она подчеркивает, что многие важные вопросы решаются на других уровнях государственного управления, и чтобы увидеть классовый конфликт, необходимо выйти за границы отдельно взятой территории[408]. При этом не стоит полагаться на формальную независимость муниципальной власти от государства: при капитализме она фактически подчинена центральному правительству [Ibid.: 46]. Как и ожидала Кокберн, местный городской совет в Ламбете в ряде ситуаций действовал не как защитник людей, проживающих на его территории, а как выразитель интересов иных социальных групп.

Между фракциями господствующего класса неизбежно возникают противоречия: хотя их перспективы объективно зависят от процветания капиталистической системы в целом, краткосрочные интересы, например финансового сектора города, могут отличаться от интересов промышленников. В таких ситуациях государство ориентируется на общие интересы класса капиталистов и стремится поддерживать их культурное и политическое господство над рабочим классом, необходимое для воспроизводства капитализма [Ibid.: 47]; именно в этом контексте оно действует как единое целое. В Ламбете бездомные обнаружили, что различные государственные институты – полиция, местный совет, структуры и службы управления энергетикой, отоплением и др. – демонстрируют «практическое единство в попытках положить конец скваттированию». Единство деятельности государственных структур отражается и в идеологических практиках государства: оно создает впечатление, что ориентируется не на частные интересы отдельных групп, а выражает общий интерес и политическое единство «народа и нации», боссов и рабочих [Cockburn, 1977: 47–48].

Другой вывод, который естественно вытекает из общей концепции Кокберн и подтверждается результатами ее исследования, состоит в том, что наиболее важные интересы правящего класса реализуются через центральные институты государства. Кокберн приходит к выводу, что в Ламбете интересы господствующего класса (к которым она относит собственников земли, девелоперов, руководителей бизнес-организаций, профессионалов) реализуются прежде всего через аппарат центрального правительства, который «редко замечает местный совет» [Ibid.: 45][409]. При этом место проживания не имеет принципиального значения: большинство представителей господствующего класса живет за пределами округа, но реализует в нем свои деловые интересы. Таким образом, местная арена политики имеет для этих групп маргинальное значение.

Главная роль, которую выполняет «местное государство» – это поддержание воспроизводства рабочей силы через обеспечение населения различными услугами (жилье, образование, здравоохранение): «нас обслуживают ради нашей рабочей силы» [Ibid.: 2]. Она вполне соответствует логике распределения функций капиталистического государства, ориентированного на «воспроизводство условий, которые поддерживают накопление капитала» [Ibid.: 51]. В связи с этим Кокберн подчеркивает, что «государство благосостояния» нельзя считать более выгодным для рабочих, чем для капиталистов: «То, что нам нужны услуги, не означает, что капиталистам не нужна рабочая силы. То, что нам нужны рабочие места, не означает, что капитализм не эксплуатирует рабочих. Здесь нельзя считать чистые потери и выгоды» [Ibid.: 55–56].

Местные муниципальные структуры также выполняют важные функции сглаживания конфликтов между властью и населением и координации интересов различных фракций правящего класса. По мнению Кокберн, стремление повысить эффективность данной функции государства стало одной из причин внедрения системы «корпоративного управления» (corporate management) на местном уровне и стратегии «развития сообщества» (community development) [Ibid.: 51]. Эти стратегии были направлены на создание более интегрированной системы управления: с одной стороны, реформы были ориентированы на укрепление контроля над финансами совета и рабочей силой, с другой – объявлялся курс на «демократизацию» через «участие», «открытие дверей совета» и развитие общественных организаций.

Вместе с тем необходимость осуществления данной функции дает некоторые шансы рабочему классу и позволяет ему «добиваться уступок». Кокберн отмечает, что степень господства зависит и от степени сопротивления со стороны рабочего класса, особенно в тех случаях, когда капитал и государство утрачивают инициативу [Ibid.: 50–51]. Но шансов добиться существенных выгод крайне мало, а в случае серьезного вызова государство может продемонстрировать свое «репрессивное лицо». Классовая природа власти наиболее наглядно проявила себя в ситуациях с ликвидацией дешевого жилья и мерах против скваттеров. В Ламбете было снесено много еще вполне пригодного жилья, в то время как возможности строительства нового жилья были ограничены. Это привело к тому, что многие территории длительное время оставались неиспользуемыми; при этом новые дома долго не заселялись. Описывая эти и другие ситуации, Кокберн пыталась «развеять миф о местной власти как честном посреднике», который стремится исключительно к гармонизации интересов жителей территории.