Песнь моряка - Кен Кизи

сильнее от одной этой сцены: Пылкая Дева; Опозоренная Жена; Другая Женщина; Старый Нелепый Развратник, Пойманный с Поличным; Плотный Круг Любопытных Соседей с высунутыми наружу злыми языками жаждет крови. Алисиной крови, дошло до него внезапно. Не крови старого симпатичного Кармоди и уж всяко не крови его нечесаной бабенки – надо же кобелю иногда развлечься, – а крови Алисы. Отвязной обнаглевшей Алисы… огреть разок-другой да покрепче – будет сука шелковая.

В точности его ночные мысли пару дней тому назад.

– Ладно, пора закругляться. – Он громко хлопнул в ладоши. – Кармоди, черт, давай выпьем, раз уж мы сюда пришли, – кое-кому из нас нужен кое-какой отдых. Каллиган, подвинься, пожалуйста, мистер Тугиак и вы, ребята. Дайте пройти.

– В бар нельзя, мистер Саллас, – сказала Дойна. – Он закрыт. Я только что говорила с тетей Мирной, она сказала, чтобы я не открывала. Мне нельзя, я еще маленькая.

– Ну так что тебе стоит позвать кого-нибудь большого, чучелко? – скомандовал Кармоди, почуяв возможный выход из опасной ситуации и угла, куда он так неосмотрительно позволил себя загнать. – Ты прямо сейчас звонишь тете Мирне и говоришь, что, если вторую половинку «Потте» сию минуту не откроют, эта маленькая первая останется без дверных петель. Передай, что Майкл Кармоди прямо так и сказал. Должен вас уведомить, народ, мы привыкли к совсем другому обращению. Мы, между прочим, только вчера были почетными гостями на флагмане его величества императора Кореи.

Пока Кармоди кормил толпу описанием вечеринки на плавзаводе, Дойна с недовольным видом давила телефонные кнопки. Алиса и Вилли с угрозой смотрели на толстый затылок старого волокиты. Грир нервно крутил волосы, а Кальмар Билли облокотился на стойку, чтобы дать отдохнуть спине. Айк глядел в окно, стараясь держаться спокойно и собранно. Однако он не чувствовал себя ни спокойно, ни собранно. Зато чувствовал всем нутром, как неослабное внимание девушки обволакивает его, словно пар в парилке.

Весь зал облегченно вздохнул, когда Дойна отложила трубку, шагнула к застекленной двери в бар и позвенела ключами, привлекая внимание.

– Тетя Мирна говорит, что если кто хочет, то пусть идет в бар и ждет, – нудно объявила девушка. – Она говорит, что приедет, как только соберет посуду, которую мы возили в доки. А пока у нас есть кофе и легкие напитки, а еще чили и рыбный суп.

– А как же тяжелые напитки? – настаивал Кармоди. – Мы с парнями были в море, утеночек, и несли соленое бремя моряков. Нам нужен грог. Ты только посмотри на поникшие щупальца мистера Кальмара – он так долго тащил это бремя, что совсем высох. Нам нужно утешение для души, а не чертов суп из рыбьих кишок!

– Я не могу продавать алкоголь, – заныла девушка. – Я еще маленькая. Тетя Мирна будет здесь, как только соберет посуду. Там очень хорошие графины, она ими дорожит. Они из настоящего хрусталя. И потом, я не умею смешивать коктейли.

– Я умею, – сказала Вилли. Она, как и Кармоди, разглядела запасной выход. – Я обхаживала бары от берега до берега и от границы до границы. Я умею делать ледяной чай «Лонг-Айленд» так, что вы будете думать, будто этот ваш тутошний океан на самом деле Атлантика.

– У них нет чая, – доложила Шула. – Только кофе, легкие напитки, чили, рыбный суп и опять кофе.

– К черту чай! – проревел Кармоди. – Я хочу ирландского кофе. Виллимина, за дело. Бей в гонг, девочка: все пью-у-ут, а Майкл Кармоди пла-а-тит!

– За дело! – орала толпа. Так вот без чего так долго не мог закипеть этот горшок – без бухла! Пускай даже реконового. – За дело, за дело!

Гонг ухнул старым аляскинским сигналом, оповещая, что кто-то заплатил за полный раунд, и возбужденная толпа медленно внесла Айка в бар.

Вилли уже стояла за стойкой и принимала заказы. Кармоди возобновил свой рассказ о вечеринке на корейском плавзаводе, описывая теперь, как он с этой Техасской Торнадкой защищал танцевальную честь круглоглазых, да так, что ластоногие слетали с танцпола через шпигаты прямо в море. Грир стоял рядом, дергал вверх-вниз бровями и подтверждал истинность каждого преувеличения:

– Ага! Так и было, народ, чистая правда!

Айк задержался у стенда и прочел несколько объявлений. Оглядываясь, он видел сквозь поцарапанное стекло внутренней двери «Крабб-Потте» Алису с девушкой, которые так и сидели за столиком – теперь одни, если не считать Дойны. Алиса заказала еще кофе и упрямо его тянула. Девушка таращилась на барную дверь, как большеглазый щенок. Не успев подумать, зачем он это делает, Айк распахнул двери и крикнул на весь пустой зал:

– Не желаете к нам в бар, леди?

Он мгновенно об этом пожалел. Так мог бы сказать Грир, даже похотливая интонация, с которой он произносит слово «леди», была на месте. Хорошо, если брови не прыгали вверх-вниз.

– Я нет, – ответила Алиса. – А эта леди с отвисшей челюстью слишком молода, чтобы шляться по барам.

Девушка ответила быстро, словно освобождаясь от пут:

– Вовсе нет, миссис Кармоди. Я всегда шляюсь по барам, когда мои дяди уезжают в Тоттинг-Бей. Я везу их назад на снегоходе. Однажды я привезла домой дядино ухо, завернутое в снег, чтобы ему потом пришили обратно. Мы сделали ему столько медицинских уколов, а оно все равно отвалилось.

– Спасибо, что напомнила, – сказала Алиса. – Саллас, я сделала твоему бедному беспонтовому другу пару уколов преднизона. Стал лучше ходить.

– Он бедный беспонтовый друг Грира, а не мой.

– Ага, точно, беспонтовый зад тоже Грира, но смотреть за ним почему-то все время приходится другим. Обычно тебе. – Она тронула девушку за руку. – Мистер Саллас, Шула, живет вместе с мистером Гриром на террасе у Санитарного полигона. У них там антикварный железный трейлер, немного нелепый, из прошлого века.

– Ой, я такие знаю очень хорошо! – воскликнула девушка. – У нас в Тоттинг-Бее много нелепых антикварных железных трейлеров. В них запихивают всякий мусор и ставят вдоль берега, чтобы получилась морская стена.

Алиса погрозила Айку пальцем:

– А значит, наши братья-близнецы собирают в трейлер мусор. Я всегда думала, что должна быть причина…

– Ты заходила ко мне домой?

– Если ты это называешь домом, то да.

– Алиса, большое тебе спасибо, что позаботилась о старом Марли, но я не понимаю, зачем понадобилось кормить его в доме, когда ты знала, что собака живет под ним.

– Он жил не под ним. Он жил в нем, а с ним вместе дюжина четвероногих гостей. Дверь была нараспашку.

Айк тяжело вздохнул:

– Вот же ублюдок. Я не думал, что у него хватит сил ее открыть.

– Наверное, ему помог взвод енотов. На вид не меньше дюжины.

– Старый ублюдок, – повторил Айк.

– Наверно, он без вас очень скучал, – предположила девушка. – И пошел искать.

– Так и есть, – сказала Алиса. – Одиночество и отчаяние придали ему сверхсобачьих сил. Он выломал дверь и созвал приятелей по телефону – так