Сиротка. Нежная душа - Мари-Бернадетт Дюпюи

— Входи, дорогая, — ласково позвала ее Эрмин. — Возьми Лоранс, а я возьму Мари.

Часы показывали половину двенадцатого. На первом этаже звучала знакомая музыка: хор исполнял «Ангелы в нашем краю». Лора купила новую пластинку с рождественскими гимнами.

— Скорее, я умираю от голода! — воскликнула Эрмин. Она просто сияла.

Видя ее такой, Тошан успокоился. Ему было невдомек, что стало поводом для ее радости: к Эрмин вернулась надежда, поскольку — она в это свято верила — недавний сон был пророческим. Нужно только иметь терпение, и однажды все случится наяву. Решив для себя, что сегодня вечером она от всего будет получать только удовольствие, молодая женщина поцеловала Шарлотту и похвалила ее платье и черные кудряшки, уложенные в прическу и скрепленные гребнями.

— Ты просто прелесть, моя Лолотта!

Жослин и Лора встретили их радостными улыбками. Они стояли рядом с елкой, смотреть на которую без восторга было невозможно. Деревце украшали золотые и серебряные гирлянды, а стеклянные шарики отражали малейший отблеск света. Из кухни доносились такие соблазнительные запахи, что голова шла кругом.

На покрытом белоснежной скатертью столе красовался лучший сервиз Лоры. Зажженные пурпурные свечи освещали все это великолепие мягким колеблющимся светом. К черному платью с кружевным воротником Мирей надела золотые сережки, которые были ей очень к лицу. Домоправительница отказалась снять фартук, поскольку, хоть она собиралась ужинать вместе со всеми, ей предстояло исполнять свои обычные обязанности.

— Стаканчик карибу, дорогой зять! — предложил Жослин. — Мирей сама его приготовила. Господи Иисусе, до чего же хорош!

— Спасибо!

Они чокнулись. Прежняя вражда была забыта. Шарлотте налили лимонада. Она прыгала с ноги на ногу от нетерпения, поглядывая на разложенные под елкой пакеты. Их было много, и обертки были очень красивые — розовые, ярко-зеленые, красные. Малышка без конца любовалась всеми этими праздничными чудесами, и все же воспоминание об отце то и дело возвращалось, отравляя ей радость. Она снова и снова видела, как Жюль Лапуант тяжело падает лицом в снег… Мирей догадалась, что заботит девочку. Она подошла и тихо шепнула ей на ухо:

— Мсье Жослин сделал все, как надо: Онезим уложил отца в теплом доме. И пообещал, что никто не причинит тебе вреда, моя крошка. Ни сегодня вечером, ни в любой другой день.

Успокоившись, Шарлотта стала играть с Мукки. Мальчик все время пытался потрогать игрушки на елке. Иголки кололи его в лоб, и он то и дело громко вскрикивал. Лора нарядила внука в костюм из красного бархата и рубашку с жабо. Довольно большой для своих года и трех месяцев, мальчик был очень хорошенький, с черными волосенками и смуглой кожей. Они все вместе сели за стол под аккомпанемент традиционных песнопений, прославлявших рождение Иисуса. Порционный паштет, поданный на ломтях теплого хлеба, был просто великолепен. Слоеный паштет в тесте оказался настоящим шедевром. Сотрапезники не скупились на похвалы, и Мирей торжествовала.

— Никогда не ел ничего вкуснее, — заявил Жослин.

— Думаю, такой паштет подают в самых лучших ресторанах! — похвалила Лора.

Эрмин наслаждалась вкусной едой. С большим удовольствием она надкусила золотистую корочку, под которой скрывались слои мяса, жирные и пахнущие поджаренным луком. Тошан, выпив три стакана карибу, расслабился и широко улыбался.

После десерта — пирога с патокой под шапкой из взбитых сливок — Лора хлопнула в ладоши.

— Пора открывать подарки!

— Ура! — воскликнула Шарлотта.

Мари и Лоранс, убаюканные радостным гулом голосов и музыкой, спокойно спали. Жослин встал. Растроганный, он обвел взглядом сидящих за столом членов своей семьи и гостиную, больше похожую на дворец феи. И все же, когда он решился начать заготовленную заранее речь, к горлу подкатил комок.

— Кгм! — откашлялся он. — Я не привык произносить речи, поэтому скажу, как могу. Несколько месяцев назад я был как тот странствующий канадец из песни, который, прильнув к оконному стеклу чужого дома, мечтал оказаться в тепле. Я же мечтал снова увидеть свою жену и дочку. И Господь даровал мне эту милость. У Шарденов, моих родителей, в рождественскую ночь никто не веселился. Это был вечер молитвы, А сегодня мне хочется смеяться и танцевать. Мы с Лорой придумали игру, вернее, загадку для каждого из вас. Прежде чем развернуть подарок, придется ее отгадать! Кто первый?

Тошан поднял руку с видом примерного школьника на уроке.

— Хорошо, мой мальчик! Кто ходит на четырех ногах, но глаза у него такие же голубые, как у нашей Эрмин?

Мирей взвизгнула от смеха. Она выпила чуть больше карибу, чем следовало.

— Никто! — ответил молодой метис. — А если я не отгадаю, подарка мне не видать?

— Подумайте лучше, Тошан! — не сдавалась Лора.

— Четыре ноги и голубые глаза… — пробормотал он. — Ну нет! Не может быть! Собака? Хаски?

Жослин вышел в коридор. Все услышали, как он сходил в кабинет и быстро вернулся. К груди он прижимал корзинку с ручкой, повязанной голубой ленточкой. Тошан встал и заглянул в нее. Там оказался великолепный трехмесячный щенок с голубыми, как небо, глазами.

— Породистый! — уточнил его тесть.

— Я никогда бы не потратил столько! Спасибо! Тысячу раз спасибо вам всем! — сказал взволнованный Тошан.

Эрмин едва сдержалась, чтобы не заплакать, когда увидела, что в черных глазах мужа блеснули слезы. Он взял щенка на руки и стал его рассматривать. Лора поспешила перейти к следующей загадке, хотя волнение и радость зятя очень ее растрогали.

— Кто вечно жалуется на свои непослушные черные кудряшки? — спросила она с лукавым видом.

— Я! — воскликнула Шарлотта.

Получив несессер с принадлежностями для волос, девочка просияла от радости. Когда же она открыла красный кожаный чемоданчик и увидела черепаховые гребни и щетки всех размеров и форм, то оторопела от удивления и восторга. Не загадывая загадок, Эрмин указала ей на второй сверток. В нем оказалась иллюстрированная книга Жюля Верна «Путешествие к центру земли».

Не спуская с рук собаку, Тошан развернул подарок для Мукки. Это была деревянная лошадка-качалка, которую он сделал своими руками. Седло он устроил так, чтобы ребенок не мог из него выпасть. Минута — и подуставший малыш уже сидел на своем кленовом скакуне, а Мирей раскачивала его ногой.

Эрмин получила духи известной марки, которые Лора заказала из Парижа. Тошан подарил ей часы с браслетом. Прежде чем вручить свой презент, Жослин все же загадал загадку.

— Что нужно соловью? — спросил он и сам ответил: — Не клетка и не зерна килограммы, а только ноты да гаммы! Это тебе, дорогая!

Раскрыв оберточную бумагу, молодая женщина увидела сборник партитур самых знаменитых опер мира. Лора опасалась слез, но Эрмин с радостью поблагодарила за подарок:

— Спасибо, папа! Я выучу слова, жаль только, что не умею читать музыку!

Мирей стала счастливой обладательницей нескольких пластинок и коробки дорогого шоколада. Шарлотта терпеливо ждала, когда наконец развернут последний сверток. Потом она встала у елки и сказала:

— У меня нет для вас других подарков, кроме салфеток, на которых я вышила ваши инициалы…

— И этого вполне достаточно, — перебила ее Лора.

— …Но я сочинила для всех вас стихотворение, — продолжала девочка так, как если бы не слышала слов Лоры. — И хочу вам его прочитать.

Эрмин подбодрила ее ласковой улыбкой. Мирей успела рассказать, что произошло на лугу у мельницы. И молодая женщина не раз уже упрекнула себя в том, что, не отправь она Шарлотту с поручением, ничего плохого не случилось бы. К счастью, Жослин выручил девочку из беды. Никто в доме не заговаривал об этом происшествии, чтобы сохранить благостное рождественское настроение.

— Я начинаю, — сказала Шарлотта. — Только не смейтесь! Иногда вышло в рифму, иногда — нет.

Все молчали. Девочка начала читать. Щенок залаял, и Тошан прикрикнул на него.

В этот прекрасный праздничный вечерУ меня единственное желание:Сказать вам спасибо!Вам, друзья мои!Вы взяли меня под свое крыло,Когда мне было так страшно.И я всегда буду вам верна,Я отдаю вам мое сердце!

Жослин, мой ангел-хранитель;Тошан, который научил меня жить в хижине;Лора, исцелившая меня от ночи!Мирей, которая балует нас вкусной едой!Эрмин, рядом с тобой я идуИ мечтаю только о том,Чтобы мы никогда не расставались!

Шарлотта умолкла, опустив голову. Она была живым олицетворением невинности и доброты. Раздались крики «Браво!» и аплодисменты. Лора тихо плакала, так ее растрогали простые и вместе с тем проникновенные слова. «Исцелившая меня от ночи», — повторяла она едва слышно. Женщина подумала, что сделала в жизни по крайней мере одно доброе дело — заплатила за операцию, вернувшую девочке зрение. Эрмин встала и обняла свою маленькую названую сестричку. Жослин, тоже взволнованный до глубины души, смахнул слезу. Что до Мирей, то она громко шмыгала носом, хотя ее роль в семейной идиллии сводилась к кухонным хлопотам.