Средневековый Понт - Сергей Павлович Карпов

2 далматинца. Среди немногих cives «восточного» происхождения — 9 греков, 6 армян, 2 иудея из Венеции и 1 алан. Нет среди них нет ни «сарацин», ни татар, ни грузин, ни других местных жителей. Мусульмане полностью отсутствуют среди обладателей этого статуса, как, впрочем, и среди натурализованных в факториях лиц. Редкость предоставления статуса cives местным жителям, даже христианам, несмотря на решения Венецианского Сената расширить социальную базу в Тане и Трапезунде путем облегчения «натурализации»[1607], очевидный факт. Это, конечно, не означает, что греки или армяне, проживавшие в факториях, не имели статуса лиц, находившихся под покровительством морских республик («белых» венецианцев и т. п.) или натурализованных граждан (т. е. «венецианцев» или «генуэзцев» в отношениях с местными властями). Но это с очевидностью указывает на более низкое положение полугражданства натурализованных лиц, не признаваемых в качестве cives властями морских республик на территории своего домена.

Для более детального изучения статусных категорий проанализируем гомогенный источник. Таковым является первый картулярий венецианского нотария, канцлера в Тане Бенедетто Бьянко. Первый картулярий интересен тем, что это дошедший до нас целиком фонд нотариальных минут, не содержащий лакун и охватывающий полный календарный год. Кроме того, в указанный период Бенедетто Бьянко был единственным официальным нотарием Таны и подавляющее большинство заключаемых контрактов оформлялось именно им. Небольшой процент составляют лишь акты корабельных нотариев, также включенные в нашу базу данных. В актах Бьянко отражена вторая волна колонизации Таны, после перерыва, вызванного войной с татарами, полной эвакуацией фактории и длительного перерыва в истории поселений в 1343–1358[1608]. Лишь накануне приезда Бьянко в Тану, в 1358 г., венецианцы (и генуэзцы) по договору с ханом Золотой Орды Бердибеком[1609] смогли возвратиться на Дон. Отчасти и поэтому контакты венецианцев с местными жителями (исключая греков, которые издавна были их посредниками[1610]) не были ни продолжительными, ни прочными.

Бенедетто Бьянко было составлено 210 актов с 1 сентября 1359 г. по 31 августа 1360 г. Среди 27 греков, участников сделок, 6 cives Венеции, из 3 иудеев — 2, из 9 армян — 1, из 11 аланов — 1. Ни одного мусульманина. Очевидно, что даже греки среди граждан Венеции редкое меньшинство, а всего на долю граждан «восточных» этносов в Тане приходится менее 10 % (10 из 101). Среди 18 cives Генуи и Перы в Тане только итальянцы, главным образом — лигурийцы, за одним исключением — Iacfero de Narenzan condam Antonii, принадлежность которого к какой-то этно-региональной группе не ясна. Гражданство редко предоставлялось неитальянцам. А итальянцам? Здесь ситуация весьма интересна. Среди cives Венеции мы находим выходцев из многих городов и областей (см. Таблицу).

Высокий процент граждан Венеции среди итальянских купцов, выходцев из разных областей (в целом–38,4 %, исключая саму Венецию) очевиден. Это значит, что, вероятно, значительная часть эмигрантов из Италии в Тану фактически переселялась не из этих городов непосредственно, как предполагалось, а из Венеции, где они владели домами во многих приходах столицы Адриатики. Таким образом, «итальянская» колонизация Таны в очень большой степени «опосредована» Венецией, и это значительная корректива в привычные подсчеты и суждения о ее природе.

Среди граждан Венеции заметно также присутствие выходцев из Латинской Романии, итальянцев по происхождению. Среди 15 cives Венеции, жителей Кандии, Константинополя, Эноса, Филадельфии, Негропонта, Таны и Фессалоники 6 греков, 6 итальянцев, 1 иудей, 1 армянин и 1 лицо неясного происхождения. Таким образом, итальянцы составляют 40 %. Но примечательно их распределение: 6 из 5 — жители Крита.

Статус burgenses Каффы, Перы, Хиоса и Таны (1 случай) закреплен только за итальянцами (половина из них — генуэзцы). Их число вообще невелико — всего блиц. Как мне представляется, это следствие начального этапа «второй» венецианской колонизации Тана, а также отсутствием тогда в Тане укреплений вокруг факторий или кварталов, образующих «бурги», как в Каффе.

Напротив, число habitatores велико. Этот термин обозначает, однако, скорее не статус, а длительность пребывания в фактории (резиденты как противопоставление лицам, приезжавшим на короткий срок для ведения сезонной или ярмарочной торговли). Число habitatores разных мест — 135, в их числе 99 жителей самой Таны. Остальные — жители Латинской Романии и Византии (Кандия, Корон, Константинополь и Пера, Фамагуста, Месемврия, Симиссо, Синоп, Трапезунд), владений Золотой Орды в Крыму, на Дону и Кубани (Колколико, Кубако, Порто Пизано, Солгат) или даже ее столицы — Сарая. Географическая широта, охватывающая все Восточное Средиземноморье очевидна. Но есть особые случаи. Иногда купцы называют себя habitatores Венеции. Таковыми являлись, например, Орландо Дельфин, происходивший из Вероны, купец в Тане и житель в Венеции в сестьере Сан Леоне[1611], Джакомелло Дзанкаруолло из Кандии, именуемый к тому же cives Венеции[1612], Буого Тассо из Кьоджи, живший в Венеции в сестьере Св. Марины[1613]. Подобные случаи встречаются и в актах других венецианских нотариев в Тане и Трапезунде, например, применительно к чистокровному венецианцу Николетго Микьелю, купцу в Трапезунде[1614], к венецианскому канцлеру в Тане Николо де Варсису в его собственном картулярии[1615]. Можно с большой степенью вероятности считать эти случаи обозначением статуса civis, в применении к венецианцам, постоянно проживавшим в Венеции (а не в факториях или владениях Республики), но не к иностранцам, которые приобрели статус гражданина республики.

Таким образом, политика Венеции, как и Генуи, значительно отличалась в Тане и Северной Анатолии от той, что они проводили на территориях под их прямой властью, dominium directum, ще habitatores, скажем, Кандии, могли легче и быстрее становиться cives Венеции. Но и в Тане ситуация будет меняться по мере расширения венецианского суверенитета на эту территорию, признания ее владением Венецианской Сеньории, а не простой концессией хана Золотой Орды[1616]. Но это уже предмет другого исследования и ситуация не ранее второй четверти XV в.

Глава 16.

Новые данные о православном приходе в Азове в XIV–XV вв.[1617]

Церковная история «Приазовской Руси» в годы после татаромонгольского завоевания изучена крайне слабо из-за узости источниковой базы. Известно, что золотоордынский полукочевой город Азак был одним из важнейших экономических и административных центров улуса Джучи и играл роль в крупной международной торговле в регионе. На его периферии, на перекрестье торговых путей из Причерноморья на Волгу и в Среднюю Азию, в конце XIII в. возникает генуэзская, в начале XIV в. — венецианская торговые фактории. С ними соседствовала Джудекка — еврейский квартал. Но в какой мере там сохранялось православное, греческое и славянское население, исследователи знали