Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Они вас не дождались. Автобус уже ушел…
— А билет?
— Отдали тем спекулянткам.
«Которой из них?» Я вспомнила двух крикливых теток с обувными коробками, стоявших за нами в очереди. Им действительно не хватило билетов.
— Вы должны остаться.
Молча, со странным чувством я смотрела в лицо все знавшему обо мне человеку, в его темные живые зрачки. Глубоко. До того самого чувства соприкосновения, которое возникает подобно электрической искре. Обвела глазами прихожую с тусклой лампочкой под потолком и спросила:
— Зачем… вам все это нужно?
— Считайте, что вам предложено участвовать в эксперименте… если требуется логическое объяснение. Сутки надо провести здесь. Дверь будет заперта, это наше условие. Утром вы все узнаете.
Неловко затянулось молчание. Я уставилась себе под ноги. Запущенный, щербатый паркет, выкрашенный половой краской.
— Можете отказаться…
Я взглянула на него и увидела: он очень хочет, чтобы я осталась. Я знала, что никуда не уйду.
Что-то щелкнуло и включилось — заработал холодильник. Человек облегченно переступил с ноги на ногу и облокотился на него, глядя мимо меня. Я видела по лицу, что мне готовятся сказать что-то важное.
— Завтра… вам предстоит узнать… печальную новость. Очень печальную. Вы должны найти в себе силы смириться.
Меня словно ударили изнутри. «Вдруг что-то дома?» — подумала я с болью, и так нелепы показались мне все мои поступки…
— Там все в порядке. — Он уверенно кивнул головой.
Чуть-чуть отлегло от сердца. Но в висках стучало. Новое тревожное чувство накатывалось волнами, как черная пустота. Точно меня вот-вот запрут в каком-то глухом склепе.
— Ну что ж… В темном пустом склепе, как и в нашей памяти, могут храниться порой удивительные вещи… И мы не знаем о них, пока не зажжется свет…
Я почувствовала, что нет больше сил стоять на ногах, и механически опустилась на табуретку за холодильником.
— А это… — он открыл дверцу и поднес мне к губам пол литровую банку с голубоватой жидкостью, — поможет пробудить вашу память… Выпейте в два приема — сейчас и утром…
Я запомнила кисловатый привкус во рту, гудящий звук работающего холодильника, ощущала щекой вибрацию его холодной стенки.
— Главное, что вы решились.
Я открыла глаза в незнакомой комнате и тотчас закрыла их, ожидая, чтобы вернулось сознание. Так часто бывает при быстрой перемене мест — проснешься у себя дома и не знаешь, где ты. Но память не возвращалась. Попыталась повторить мысленно вчерашний день. В глазах стояли каменные, похожие на мост ворота с латинской надписью на фронтоне, и сон быстро увлек меня по дороге из такого же серого камня, отполированного веками. Мир, отличающийся от реального безмолвием мерцавших образов, принял меня в себя.
Ощущение невероятной скорости — стремительного, несущегося потока. А ведь только что была комната. Что за комната? Мутный свет сквозь щели в высоких окнах. Серый сводчатый потолок. Свеча в подсвечнике на столике у дивана. Три розовых пятна на стене и что-то светлое, голубое в прозрачном, как горный хрусталь, сосуде. Яркие голубые блики. Яркие, словно колодцы неба в сосновом бору, словно волна, что тихо плещет в корму корабля и лижет Древние стены, уходящие в морскую пучину. Я отчетливо вспомнила солоновато-кислый грибной привкус во рту, боль и жар в груди. И два слова. Память. Пробудить память…
И вдруг я в пещере, замурована в красном гудящем камне. Или это мозг, как ядро ореха, бьется о скорлупу? Кровавые пульсирующие волны — жар, ад, огонь… Мир в замкнутом вязком пространстве, в сплошной алой скале из плотного вещества. Чудовищные перемещения внутри горы, я их ощущаю: полет, вибрация, ускорение в разных направлениях… Сквозь красные своды вижу небо, ажурные решетчатые конструкции, похожие на сплетенные из проволоки лопасти — крылья стрекоз. Под ними — зеленая движущаяся лестница к морю. Вся гора словно выстлана защитным материалом желто-зеленого цвета. В отдалении — сверкающий прекрасный город. Силуэты высоких башен. Голубоватые вспышки — окна синеющих небоскребов… Ощущение полета в алых полостях-сводах. И чудовищный звук взрыва. Сплошная красная порода, схватившись сеткой живых трещин, рассыпается на глазах…
Прохлада мраморной галереи. Светло-бежевые колонны поддерживают высокий арочный свод, отделяют внутренний дворик, выложенный такими же плитами мрамора. В пространствах для клумб — невиданные цветы, похожие на коричневые тюльпаны. И всюду кремовые тона — аркады и переходы. Город-дворец. Аркады-улицы. Кто этот циклопический архитектор? Я — муравей, потерявшийся в лабиринте. Мне соразмерен лишь этот куст на солнце — цветущий розовый куст у залитой светом стены, отделанной коричневой с золотом мозаикой. Запах драгоценного масла… И снова миг, поглотивший тысячелетия.
Корабль в сияющем голубом просторе. Легкая качка. Такое живое море — солнце, вода. Я смотрю вниз с кормы, туда, на рулевую лопасть, уходящую глубоко в прозрачную голубую волну с легкими барашками пены. Ветер в лицо — развевает тончайшую ткань одежды и темные, как ночь, волосы, свесившиеся за корму. За спиной остаются развалины — погруженные в море стены. Коричневая с золотом мозаика блестит под водой на солнце… Толчок — и палуба взмывает в небо. Обломки с мозаикой разваливаются на глазах. Голубой подушкой вспучивается горизонт, и вал гудящей воды стремительно закрывает небо. Звук рвущихся парусов… И лес. Не мачты над головой — сосны шумят в небесах. Вот они, голубые колодцы! Люди в таких же ярких голубых венках и серых льняных рубахах. Я в той же одежде из простого холста, и мои светлые, как у всех, волосы заплетены в две косы. Вокруг меня валуны на примятом зеленом мху выложены в сложный узор. А в центре каменного лабиринта огромный плоский булыжник у горящего ярко костра. Я стою на коленях, и длинные, как отбеленный лен, косы лежат на холодном граните. Взмах топора. Черная высохшая старуха бросает косы в огонь — он вспыхивает, все отбегают, только мне нельзя отвернуться. Надо мной старуха! Сильной рукой прижимает голову к камню, я бьюсь о него от боли, вторую щеку обжигает пламя! Жар, ад, огонь. Скрюченными пальцами показывает туда, в костер:
— Смотри! Помни… — говорит одной мне на каком-то чужом языке. Я не испытываю страха, не отворачиваюсь. Огонь жарко горит у обожженной щеки… Что мы о себе помним?..
Откуда этот потолок, эти серые стены? Значит, гостиница — удалось устроиться? Нет… Вчера мы заночевали в палатке на заброшенном хуторе под Даугавпилсом. Нас высадил водитель грузовика и сказал, что это подходящее место — в саду колодец. Хоть слева от шоссе был лес на холме, мы почему-то послушались водителя и поставили палатку на траве под одичавшими яблонями. Утром увидели через дорогу парк, но сразу поняли, что это кладбище, совсем как Жемайтийское, со старинными деревянными крестами и яркими красками модных бегоний… А потом ночевали в Кемери в кемпинге, почти на море — песок и сосны, соленый ветер в лицо. Бородатый старик, продававший самоделки из янтаря… Обедали в Риге, в каком-то кафе под зонтиками, прямо на улице. Шел дождь. Стучал по чистенькому асфальту.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Миры Альфреда Бестера. Том 4 - Альфред Бестер - Научная Фантастика
- Лучшее за год XXV.I Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк - Гарднер Дозуа - Научная Фантастика
- Никитинский альманах. Фантастика. XXI век. Выпуск №1 - Юрий Никитин - Научная Фантастика
- Венера. Рассказы - Эрнар Макишев - Научная Фантастика
- Млечный Путь №2 (2) 2012 - Коллектив авторов - Научная Фантастика
- Антитезис - Андрей Имранов - Научная Фантастика
- 13-47, Клин - Андрей Изюмов - Научная Фантастика
- Божье око - Гарднер Дозуа - Научная Фантастика
- Бойтесь ложных даров! - Дмитрий Вейдер - Научная Фантастика
- УЖОСы войны [Fan Edit] - Джин Родман Вулф - Научная Фантастика