Загадать желание - Ольга Кай

На этот раз я не стала вырываться.

Да, не должна, но если ни я, ни Арис не пойдем, то… никто не пойдет. И получится, что мы зря сюда шли, зря теряли время, так и не узнав, был ли у нас шанс спасти этот мир и вернуться домой. Не можем же мы просто развернуться и пойти обратно? Да и Всемил не позволит…

– Мог бы сказать мне раньше, – пробормотала я. – Пусти.

Неужели и правда отпустит?..

Ладно, это всего лишь пустой город. Обыкновенный город. А чудища – Всемил ведь позаботится, чтоб они меня не тронули? Только… только я даже не представляю, как дойду до края моста – ноги дрожат, не слушаются. Подтолкнул бы кто в спину!

– Отпусти, – певучий голос Огненного Змея коснулся слуха. – Ты сам привел ее сюда, хотя знал, что, возможно, ей придется идти одной. Значит, верил, что справится? А может, понял, что у этого мира, и у вас, живущих в нем, не будет другой возможности? – голос изменился, стал жестче. – Или ты думал решить все в последнюю минуту? Думал, я позволю, чтобы судьба моего мира зависела от прихоти чужака?

– Я не… – Арис замолчал.

Расцветшие над ладонями Всемила огни погасли, но в глазах полыхали хищные отблески пламени. Он молча взял у Горыныча его дорожную сумку и протянул ее мне:

– Здесь все, что может понадобиться.

А когда я рассталась с привычным уже и таким родным рюкзачком и, перекинув лямку через голову, взяла сумку Ариса, уточнил:

– Почти все.

Город и разрушенный проем моста смутно виднелся за туманом. Зубы стучали то ли от волнения, то ли от страха. Слишком уж неожиданно… Я беспомощно оглянулась на Горыныча.

– Ты не должна идти, – повторил Арис.

Не должна… Но поздно было думать об этом сейчас, стоя у стены черного тумана под выжидательным взглядом Огненного Змея, который найдет способ заставить нас сделать то, что ему нужно. И разве только ему? Разве мы сами не решили идти в заброшенный город в поисках шара желаний? Ведь это была моя идея. Да и… право, мне хватило вчерашнего, и если Всемил сказал правду, и, сделав несколько шагов, Арис свалится замертво на пустынной улице…

– Кто-то же должен, – я попыталась улыбнуться. – Какая, в принципе, разница, сама я пойду или нет? Если там будут эти чудища, ты все равно не поможешь.

– Жень…

Я покачала головой:

– Не надо.

И отвернулась.

– Хорошо, – послышался до странности спокойный голос Горыныча за спиной. – Поговорим, когда вернешься.

«Вот-вот, – мысленно согласилась я. – Поговорим…» Поправила лямку Арисовой сумки, непривычной после рюкзака. Вот вернусь и как дам кому-то этой сумкой! Нет, ну неужели не мог предупредить, чтобы успела подготовиться заранее и не выглядела теперь такой трусихой, которая не знает, что делать, дрожит, как перепуганный заяц, и в панике оглядывается по сторонам, словно выискивая, в какую бы норку забиться, чтобы не нашли?

Всемил неторопливо снял алый, золотом вышитый пояс, подошел ближе, обернул ткань вокруг моей талии, завязал замысловатым узлом.

– Вот так, – улыбнулся снисходительно. – Тебе нечего бояться.

И я ответила на улыбку. Сейчас я верила… Да и разве можно ему не верить? Доверчиво смотрела в светлые глаза, в которых плясали маленькие золотистые искры, и готова была сделать все, что он скажет.

На ладонях Огненного появился клубочек.

– Из такой пряжи жена вяжет мне теплые кофты, – он прищурился, и во мне всколыхнулась ревность: жена! Ах, жена! Но… он ведь сейчас не с ней, он здесь, рядом. И протягивает мне кончик этой нити – серо-голубой, плотной, шерстяной на ощупь. – Что бы ни случилось – не выпускай ее из рук. Иначе не сможешь вернуться.

Я обмотала нить вокруг запястья, судорожно сжала ее пальцами. Если это нужно, чтобы вернуться к нему – не отпущу! Умирать буду – не отпущу!

– Готова?

Конечно! На все, что угодно!

Я кивнула.

– Ты ее заколдовал! – крикнул Арис. – Она не понимает, что делает!

Ринулся к нам, но с голых плит взвилась огненная лента, ужалила его в плечо, отбросив назад.

– Разве? – Всемил тихо засмеялся. – Ты ведь пойдешь туда по доброй воле? Не правда ли, Евгения?

Горыныч еще что-то кричал, но я уже не услышала – собственное имя, произнесенное огнеглазым, музыкой ласкало слух. И хотелось урчать по-кошачьи, мурлыкать от удовольствия, но… Всемил развернул меня за плечи, лицом к клубящемуся над разрушенным мостом черному мареву, и сказал:

– Беги!

Я оглянулась напоследок. Скользнула взглядом по лицу Горыныча, подняла голову к ясному безмятежному небу, щурясь от ласки солнечных лучей. Засмеялась. И побежала.

Легко, вольно. Помня лишь о том, чтобы не выпустить обвившую запястье нить. Ноги едва касались гладких камней, словно за спиной выросли крылья, и когда впереди показался наполненный чернотой провал – я снова засмеялась. Оттолкнулась от камней и полетела.

Что-то искрилось над головой – жаркое, пылающее. Туман клочьями расползался в стороны, открывая пустые серые улицы. Внизу снова показалась вымощенная камнем дорога, ведущая с моста, и сменилась асфальтом. Он приближался. Вот сейчас коснуться его ногами, побежать!..

Внезапно ощущение полета исчезло, я врезалась в землю и покатилась по мостовой.

* * *

Тихо.

Только стук сердца и громкое, как после бега, дыхание. Перед глазами – серый потрескавшийся асфальт.

И снова пахнет горелым.

Отчаянное воодушевление осталось где-то там, над оврагом, рассеялось вместе с чарами Огненного… Хотела ведь, чтобы подтолкнули в спину? Всемил сделал лучше.

Искры сыпались с шелкового кушака, обжигая пальцы. Ощущение чужого пристального взгляда возникло вдруг и стало невыносимым, будто некое чудище стоит в двух шагах от меня и смотрит, смотрит…

Я опасливо подняла голову.

Широкий проспект убегал вдаль – бесцветный под пасмурным небом. Окна отражали пустоту. Никого. Ни малейшего движения. Но ощущение, что за мной наблюдают, становилось все сильней, все невыносимей. А мне идти туда. Вперед. Одной. Совсем одной. В сопровождении чего-то неведомого, спрятанного от моих глаз и такого ощутимо чуждого.

Нет! Нет и еще раз нет!

Я отступила назад. Обернулась.

Черный туман клубился передо мной, но за ним не видно было очертаний башни – в прорехах показалась равнина – белая, голая. Она быстро сменилась другим видом – острыми скалами, похожими на гигантские осколки угля. Затем мне привиделся город из нашего мира, а может из другого, очень-очень похожего: зеркальные небоскребы блестели, отражая затянутое тучами небо, а у их подножья суетились миниатюрные людские фигурки. Потом мелькнула ядовито-зеленая листва, и все заволокло плотным туманом. Причудливые силуэты проплывали за дымкой, и ни один из них даже близко не напоминал покинутую мною башню. Но нить, кончик которой был намотан на запястье, едва натянутая, уходила туда, в туман. Если держаться за нее, то, наверняка, я смогу пройти сквозь дымку и окажусь на мосту, перед одинокой башней, но…

Мертвый город смотрел мне в спину. Долго выдержать взгляд я не смогла – повернулась к нему лицом.

Все тот же длинный проспект – унылые пятиэтажки, чуть дальше – громоздкое здание с колоннадой, небольшая церквушка, скверик… Чистенько так и пусто. Даже ветер как будто уснул. Молодые липы, высаженные вдоль тротуаров, замерли – ни единая веточка не шелохнется.

И тихо.

Словно чудища мертвого города затаились и ждут. Пока я отойду от границы.

И еще не поздно вернуться – пусть кто попробует меня упрекнуть!..

Вот только совесть заест: могла что-то сделать – и даже не попробовала.

Куда идти – я не знала. В отчаянной надежде на подсказку заглянула в сумку Ариса: немного еды, фляга с водой, лохмотья от пропаленной рубашки, свечи, топорик, сверток с куклой. Карты там, естественно, не было.

Оставалось одно – идти себе, куда глаза глядят: авось попадется указатель или дорога сама приведет меня к корпусам института. Все может быть, городок-то маленький.

– Что ж, посмотрим, какая я храбрая, – поправив лямку Арисовой сумки, я бросила последний взгляд через плечо, на мелькающие в прорехах черной дымки причудливые пейзажи чужих миров и пошла по пустому проспекту. Моя путеводная нить не мешала, не натягивалась, словно кто-то по ту сторону туманной стены заботливо разматывал серо-голубой клубок.

Глава 6. Город призраков

Обычная городская тишина на самом деле оказывается наполнена множеством звуков – от урчания бытовых приборов до едва слышного звона проводов над головой. Но здесь, в Иванцово, тишина была полной, неестественной, и с непривычки от нее гудело в ушах. Я старалась идти быстро, оглядываясь по сторонам – а не выползет ли какое чудище из подворотни?

Шаг, шаг, шаг. Подошва с шорохом касалась асфальта, и звук казался слишком громким. Небо – серое, словно и не было ясного солнечного утра там, по ту сторону. И такая неподвижность кругом – хоть бы мусор летал над дорогой: бумажки там всякие, пакеты… Но даже листья не вздрогнут. И взгляд – из размытых теней, из унылых прямоугольников окон уснувший мертвым сном город смотрел на одинокую гостью, рискнувшую нарушить его покой. Долго ли он будет ждать, прежде чем нападет?