Выход из личного тупика. Как пережить кризис и остаться самим собой - Ирина Евгеньевна Калинина

так я столкнулась с первым в моей жизни кризисом карьерного роста. До этого момента мне казалось, что я полностью управляю своей жизнью, своей карьерой. Казалось, что достаточно верить в себя, много и хорошо работать, чтобы все желания реализовывались. Но оказалось, что жизнь намного сложнее и в ней работают совсем другие законы.

Так одна встреча на какой-то вечеринке в далекой Америке решила судьбу новой открывшейся позиции в нашем офисе. А то, что мне дали понять, что мужчины имеют приоритет, когда речь заходит о должности руководителя, сначала меня даже оскорбило. «А как же мой опыт? Мое старание?» – возмущалось все во мне. Успокоившись, я поняла, что ничего изменить сейчас все равно нельзя и нужно искать другие пути для своего карьерного роста. Главное – не отчаиваться, даже тогда, когда волна удачи начинает убывать. Рано или поздно, она вновь наберет силу.

Глава 9

Там, где тебя не ждут. История Наденьки

Подчас то, что обещает нам «золотые горы» приносит только гору разочарований. Тогда мы учимся слушать свои истинные желания, когда приходит время выбирать новую дорогу.

Расстроенная своей неудачей в карьере, я согласилась сходить с одной из моих коллег в один из московских ресторанчиков. Мне хотелось как-то развеяться и ей тоже, у нее случились какие-то неприятности дома и ей просто хотелось с кем-то о них поговорить.

Мы встретились около семи, возле одного небольшого московского ресторанчика, который уютно расположился в середине парковой зоны недалеко от центра. Мы вошли в зал, моя коллега выбрала столик в глубине зала, недалеко от сцены.

– Сегодня будет играть какая-то группа, – сказала она мне, – Хочу сесть поближе, послушать.

Я согласилась, мы заняли свой столик, заказали по коктейлю и начали изучать меню. Мы были здесь впервые, мы выбрали это место только потому, что сюда нам обоим было удобно доехать после рабочего дня.

Тем временем, на небольшой сцене что-то заскрежетало, заскрипело, и мы увидели перед собой музыкантов. Двое мужчин, уже не молодых, с распущенными длинными волосами, в стареньких джинсах, расположились по краям сцены. Свет в зале стал постепенно гаснуть, гитарист провел рукой по струнам, и мы поняли, что разговаривать нам сегодня вряд ли удастся. Усилители стояли совсем рядом и звук гитары заглушал голоса гостей в зале. Нам оставалось только откинуться на спинки стульев и смотреть на сцену.

По залу разливались звуки бас-гитары, то гудя не очень хорошо настроенным звуком, то затихая. Незаметно гул сменился на спокойное звучание и на сцену медленно вышла солистка. Держа в руках микрофон, она встала на краю сцены и начала напевать тихим и мягким голосом незнакомую нам мелодию. Что-то в этой солистке показалось мне очень знакомым. Длинные густые волосы, густые брови, стройная фигура и непропорционально большой размер кистей рук.

Я не поверила своим глазам, это была Наденька из моего небольшого провинциального городка. Здесь, в столичном ресторане

Рассказ о Наденьке

С Наденькой мы познакомились в институте. Она была одной из тех, кто хорошо учился в школе и по какой-то причине решил не уезжать в столичный ВУЗ, как это делали многие их тех, кому удавалась учеба, а значит, был шанс продолжить обучение в столице. Наденька была отличницей и красавицей. Когда она входила в аудиторию, все взгляды обращались только на нее. Преподаватели, особенно мужчины, ей мило улыбались, часто старались подольше поговорить с ней о чем-нибудь в институтских коридорах, в перерывах между лекциями. Девушки переглядывались и шепотом обсуждали ее наряды.

Наденька мне нравилась, было в ней что-то естественное и радостное. Она всегда появлялась в хорошем настроении, часто улыбалось, с ней было просто приятно находиться радом.

Как-то Наденька пригласила меня к себе домой, просто познакомиться поближе и поболтать о том о сем, видимо, со мной ей было как-то комфортно.

В небольшой уютной квартирке было пусто и чисто. Наденька пригласила меня выпеть с ней чаю в гостиной. Пока она возилась с чайником, я разглядывала фотографии на комоде. Бросалось в глаза фото Наденькиной мамы, очень красивой и привлекательной женщины с шикарными волосами и фигурой. Рядом – фото Наденьки и ее сестер. Их было трое, Наденька старшая и две другие сестры помладше, с разницей в два-три года. Все три были невероятными красотками, очень похожими на свою маму и друг на друга. С фотографии на меня смотрели девочки с голубыми глазами, красивыми длинными густыми волосами и фигурами моделей.

– Какие вы все красотки, – сказала я Наденьке, когда та заботливо принесла в гостиную поднос с чайным сервизом.

– Да, мы такие, – ответила она. – Да толку мало. Вот у мамы личная жизнь так и не сложилась. Мужчины ее как будто боятся из-за ее красоты, так она говорит нам. И я ее понимаю.

– Ты? – удивилась я. Надя была нашем курсе первой красавицей. Высокой стройной, одетой всегда с элементами эпатажа. Модную одежду она шила себе сама, перекраивала из старого. Семья жила аккуратно, но очень скромно, на «фирменные» наряды денег, конечно, не хватало. Но этот эпатаж был ей очень к лицу.

– У меня есть мечта, – говорила Наденька. Я хочу уехать отсюда куда подальше. Я устала от этой бедной жизни, от этого маленького городка. Я хочу праздника. А больше всего я мечтаю петь на сцене. Я закончила музыкальную школу и уже пару лет беру уроки вокала. У меня должно получится прорваться на сцену. Я вот думаю, как…

– Ты знаешь, – продолжала Наденька, – На днях к нам с концертом приезжает известный певец. Ну, ты его знаешь. Так вот, я решила пойти туда, незаметно пройти за кулисы и поговорить с ним лично. Может, он возьмет меня на прослушивание? А для этой встречи я даже новое платье сшила, посмотри.

Наденька метнулась в соседнюю комнату и принесла мне на вешалке сшитое ей платье из ярко красной блестящей ткани с очень короткой юбкой, то есть, я бы сказала, почти без юбки.

– Ты это сама сшила? – с восхищением произнесла я. У меня никогда не хватало усидчивость довести до конца какое-то шитье.

– Очень экстравагантно и ярко. Ну, впрочем, эпатаж – это твое.

– Да, мое – проговорила она, еще раз оглядывая свое платье.

– Я, действительно, очень хочу вырваться. А когда вырвусь